07:24 25-07-2003 16
"Все будет хорошо..."
Я подойду и протяну руку, чтобы дотронуться до твоего плеча. Ты обернешься, и глаза наполнятся ласковым теплом. Ты обнимешь меня, а я прижмусь к тебе, вдыхая запах сигарет и солнечного ветра. И мы пойдем по серому асфальту извилистых улиц, и зайдем в кафе, чтобы выпить по чашечке ароматного кофе с облачком парящих над черной поверхностью сливок, и остановимся у детской площадки, чтобы ты мог посадить меня на качели. Я буду взлетать к ослепительно-радостному небу, горящему летней синевой за переплетением ветвей шелестящего листьями дерева, и падать вниз, чувствуя, как обрывается дыхание, и зная, что твои руки подхватят меня и подбросят, посылая в новый полет. А потом мы будем брести по набережной, болтая о пустяках и бросая редкие взгляды на сверкающее море, и, наконец, будем стоять, облокотившись на перила выгнувшегося точно кошка моста, и смотреть, как медленно опускающееся за горизонт солнце заливает город терпким золотом...
Мы вздохнем от странной грусти, рожденной волшебством заката, посмотрим на пролетающие мимо улицы из окна желтого такси, затем, покинув уютное кожаное сиденье, хриплую музыку и разговорчивого водителя, выберемся в прохладный прозрачный вечер и подойдем к небольшому кирпичному дому, который ни один из нас не может назвать Домом.
Ты откроешь дверь, и я войду. Мы поднимемся на второй этаж по лестнице, залитой медовым светом одинокой лампочки, и, насчитав четырнадцать ступенек, окажемся перед дверью, которая окинет нас подозрительным взглядом выпуклого глазка. Звякнут ключи, скрипнут петли, и из скрывавшейся за дверью темноты дохнет в наши лица пронзительной памятью налитого в хрустальные бокалы вина, горящего в камине огня и горечью наступающего утра. Мы проберемся в комнату на ощупь, не зажигая света, и ты привычно посадишь меня в кресло и закутаешь колючим пледом, а сам пойдешь за вином, которое мы все равно не будем пить. Я свернусь клубочком, вспоминая погасший день, и проведу рукой по спинке кресла, отыскивая кончиками пальцев знакомую царапину, оставленную на поверхности дерева, точно шрам, осколком разбившегося бокала.
Ты вернешься и сядешь на пол, прижимаясь головой к моим коленям, и станешь говорить слова, не имеющие смысла и не нуждающиеся в нем. Я буду слушать, проводя рукой по твоим волосам и наслаждаясь звуком твоего голоса. А ты повернешься и посмотришь в мои глаза, а я посмотрю в твои. Ты встанешь, и я поднимусь за тобой, позволяя пледу соскользнуть на пол и замереть там черным пятном. А потом будут переплетенные пальцы, и обжигающие губы, и безумные клятвы, и слившиеся тела, и счастье... Беспредельное, бесконечное, невозможное, несбыточное, неземное, ослепительное, оглушительное, звездное, вечное...
И мы будем вдвоем в темноте, в тишине, вместе. Ты заснешь, обняв меня одной рукой, а я буду долго лежать, глядя в невидимый потолок, и перебирать в памяти ворох воспоминаний, оставшихся от растворяющейся в предрассветных сумерках ночи. А потом я тоже засну, прижавшись к тебе, чувствуя на губах нежность твоих губ, слыша нежную колыбельную твоего дыхания, и зная, что рядом с тобой все буде...
Не будет. Ничего. Никогда.
Просто не будет. Потому что я не люблю тебя, а ты не любишь меня. Потому что нет уютной квартиры на втором этаже, нет залитого солнечным светом города, нет пахнущего дальними странами ветра, нет даже звездного неба, созданного для нас двоих. Да и нас нет. Есть только короткий пьяняще-свежий порыв вдохновения, немного времени и чуть-чуть одиночества...
Но все равно шорохом прибоя, звоном ветра, сонным дыханием отдается в ушах, точно заклятье... или проклятье... Все будет хорошо...
Комментарии: