emergency
00:45 22-07-2017 Свежие новости
К другим дням
Временное правительство восстанавливает расстрел как наказание за дезертирство.

Александра Толстая
"Вечером, после боев, когда русские продвинулись и снова заняли прежние позиции, в персональной столовой сидел мальчик-прапорщик и, закрыв лицо руками, плакал.
— Солдаты! Какие мерзавцы! Я никогда не думал, что они такие мерзавцы, бормотал он сквозь слезы, — вы знаете? Мой лучший друг убит… Да в общем, все офицеры перебиты, кажется, я один остался. И как убит! Мерзавцы! Бросили пулемет, бежали. Он был ранен в ногу, подполз, нажал кнопку, продолжал стрелять. Вторым снарядом его убило. Какова смерть? А? А вы знаете, что они говорят? Я слышал: «Вот, говорят, как офицерству война выгодна. Раненый и то полез опять стрелять, наемник буржуазии». О, мерзавцы!
И мальчик-прапорщик снова горько заплакал.
"

Урусов про отступление в районе Тернополя
"в России у событий нет логики — наш неуспех может оказаться именно той каплей, которая переполнит чащу царящей бессмыслицы, и, быть может, то, чего мы больше всего боялись, окажется именно тем, что нам и было нужно"

Врангель
"Среди ночи я был разбужен страшными криками. Через окно было видно небо, объятое заревом пожара. С улицы неслись крики, слышался какой-то треск и шум, звон стекол, изредка раздавались выстрелы. Наскоро одевшись, я вышел в коридор. Навстречу мне шел мой офицер-ординарец. «Ваше превосходительство, в городе погром, отступающие войска разбивают магазины», — доложил он. Я спустился в вестибюль гостиницы. Прислонившись к стене, стоял бледный как смерть старик, кровь текла по длинной седой бороде.
Рядом с ним растерзанная и простоволосая молодая женщина громко всхлипывала, ломая руки. Увидев меня, она бросилась ко мне и, говоря что-то непонятное, стала ловить мои руки и целовать. Я подозвал швейцара и спросил, в чем дело; оказалось, что старик еврей, владелец часового магазина, а женщина — его дочь. Солдаты магазин разграбили, и владелец его, жестоко избитый, едва мог спастись. В моем распоряжении никакой воинской силы не было, со мной был лишь один офицер и два гусара-ординарца. Взяв их с собой, я вышел на улицу.
Город горел в нескольких местах, толпа солдат, разбив железные шторы, громила магазины. Из окон домов неслись вопли, слышался плач. На тротуаре валялись разбитые ящики, изломанные картонки, куски материй, ленты и кружева вперемешку с битой посудой, пустыми бутылками из-под коньяка. Войсковые обозы сплошь запрудили улицы. На площади застряли артиллерийские парки. Огонь охватывал соседние дома, грозя ежеминутно взрывом снарядов. Я с трудом разыскал командира парка и, взяв у него несколько солдат, лично стал наводить порядок. В каком-то магазине мы застали грабителей, занятых опоражниванием ящиков с чайной посудой. Схватив первого попавшегося, я ударом кулака сбил его с ног, громко крича: «Казаки, сюда, в нагайки всю эту сволочь». В одну минуту магазин был пуст…
Через два часа удалось очистить улицу. Обозы тронулись, и артиллерия получила возможность двинуться вперед. На соседних улицах грабеж продолжался. От беспрерывного крика я совсем потерял голос.
К шести часам утра на улице показался разъезд, подходил полк польских улан. Я приказал командиру полка, не стесняясь мерами, восстановить порядок. Тут же было поймано и расстреляно на месте несколько грабителей, и к утру в городе было совсем спокойно.
"

Крупская
"К нам ввалилась с обыском целая орава юнкеров. Они тщательно обыскали всю квартиру. Мужа Анны Ильиничны, Марка Тимофеевича Елизарова, приняли за Ильича. Допрашивали меня, не Ильич ли это. Нас забрали троих — меня, Марка Тимофеевича и Аннушку — и повезли в генеральный штаб. Рассадили там на расстоянии друг от друга. К каждому приставили по солдату с ружьем. Через некоторое время врывается рассвирепелое какое-то офицерье, собираются броситься на нас. Но входит тот полковник, который делал у нас обыск в первый раз, посмотрел на нас и сказал: «Это не те люди, которые нам нужны». Если бы был Ильич, они бы его разорвали на части."

Это не те дроиды, которых вы ищете

Керенский
"С несомненностью выяснилось, что беспорядки в Петрограде были организованы при участи германских правительственных агентов. В настоящее время беспорядки совершенно прекращены. Руководители и лица, запятнавшие себя братскою кровью и преступлениями против родины и революции, арестовываются. Также произведены аресты среди чинов флота, нарушавших гражданский и воинский долг. Призываю всех истинных сынов демократии сплотиться вокруг Временного правительства и всероссийских органов демократии для спасения родины и революции от внешнего врага и его внутренних союзников."

Тихон Полнер
"Мне довелось говорить с князем Львовым днем. Свидание состоялось в министерской квартире князя. Я не сразу узнал Георгия Евгеньевича. Передо мной сидел старик, с белой как лунь головою, опустившийся, с медленными редкими движениями, столь непохожими на обычную быструю и энергичную повадку князя. Сидевший передо мной старик казался совершенно изношенным. Не улыбаясь, он медленно подал мне руку. Я поздравил его с благополучным уходом из Временного правительства. Он сказал очень серьезно: «В сущности, я ушел потому, что мне ничего не оставалось делать. Для того чтобы спасти положение, надо было бы разогнать Советы и стрелять в народ. Я не мог этого сделать. А Керенский это может…»"

Львов конечно ипический революционер. Эталонный.