или записки чайника

Пусть нам кажется порою
Что сражаться будет просто
Мы отважные герои
Только меленького роста

Северным ветром меня принесло в университет на две пары раньше чем нужно. Уютно устроившись в аудитории с видом на небо и серое холодное море выполняю обещанное – рассказ про альпинистов. Пока еще свежи в памяти воскресные камни на голову и дождик за шиворот, пока ещё по-утреннему болят мышцы и рюкзак пахнет осенними листьями… надо написать рассказик… тем более что меня поймали на слове. Сказала – если вернусь живой – напишу обязательно.
Вернулась. Мокрая, поцарапанная, вся в грязи, в синяках. Но Живая и довольная. Брат-скалолаз посмеялся моим выпученным глазам и восторженным рассказам про «двойку бэ». Мама вместо «здравствуй» что-то завопила про мои насмерть убитые промокшие кроссовки. Папа послушал, покивал и пошёл смотреть телевизор.
Сижу на ковре, достаю из карманов куртки трофеи: мятые красные листья, желуди без шляпок и горькие дикие яблочки. И в полной мере чувствую себя Johnatan`ом Livingston`ом the seagull`ом. Люди вокруг ещё не привыкли что на вопрос «как дела» я говорю какими-то татарскими названиями и цифрами, рисую на полях тетрадей картинки а-ля пьяный Рерих на каникулах в Крыму, а дома на стене у меня висит оранжевая строительная каска.
В этот четверг, насмотревшись картинок в «вертикальном мире» я поняла три вещи: 1) на параплан я не накоплю никогда 2) я хочу в горы! 3) лучше крымских гор ничего и быть не может. Стала трогательно всхлипывать и просить взять меня с собой на 2б в воскресение. Кое у кого не выдержали нервы и меня взяли. Дальше начались приключения.
Мы договорились встретиться в 7 утра на остановке. Проснувшись в 7:45 я, наверное, побила все рекорды по скоростному намазыванию бутербродов, одеванию и собиранию рюкзака. Прибыв на место уже в третий раз посмотрела на чашу Куш Каи снизу и вспомнила что это – высоко. Что я голимый никелированный чайник, ничего не умею, не помню даже как «булинь» завязать, не говоря уж про… и конечно, конечно я не доберусь до вершины. «Что? По этой скале? По этой вот прямо вот так вот вверх? Она же ровная! Она же - Уууу!!! Да я… да никогда в жизни.. Эй, куда мы идём?!?» - истошно вопил кто-то внутри. Потом этот кто-то подумал, что до вершины дойти всё же целесообразнее, чем застрять посреди маршрута на какой-нибудь жизнелюбивой сосёнке в ожидании Чипа и Дейла. В голове тут же нарисовалась картинка, как я холодной зимней ночью сижу на скале, одной ногой отбиваясь от оголодавших скальных зайцев, а другой пытаюсь нашупать зацепку покрепче… тем временем мы уже подошли к началу трассы.
Надев старые кеды, каску, беседку (навыворот) и завязав не без помощи Серёжи (Димы, Лены, АВ и др.) Правильные узлы в Правильных местах, я почувствовала себя кем-то бесстрашным, и готовым на подвиг :) «Вот ты, Сниф, всё время хнычешь, что хочется приключений. А когда они приходят – боишься. Лезь давай» (© сказка про муми-троллей).
Пройдя первую веревку почти пешком – камешки, кустики, лесная трава - появилось обманчивое впечатление (а может и надежда), что так будет всю дорогу… Все мои спутники кажется вовсе не уставали, как будто прогуливались по Историческому бульвару или Адмиральской горке, а мне уже снова думалось о сосёнке и скальных зайцах…
Несмотря на то что Александр Вадимович заказал на воскресение солнечную погоду, нам, как в плохом ресторане подсунули другую – с ветром, тучами и оправданием – Ну солнце же есть!. Тучи поначалу летали вокруг, приглядывались к нам с высоты но не трогали.
Стоять на месте было холодно а шевелиться не хотелось. На одном сложном участке Лена пошла впереди… не знаю, кому из нас было страшнее. Но благодаря этому следом смогли пройти все остальные. На обратном пути уже в машине узнала, что все эти шшштуччки (у меня тут «записки чайника» поэтому я могу назвать оттяжку «растяжкой», фрэнд «погремушкой», закладку «штучкой» и прочее. Прим. Авт) к которым она прикрепляла веревку называются ИТО. Снизу смешно смотрелась небольшая веревочная лесенка в кольце, зато наверху она очень пригодилась. Тут же я застряла рюкзаком в глубокой узкой щели и уже стала мысленно прикидывать, сколько дней среднестатистическая девочка сможет протянуть на скале с пакетиком конфет без воды, компьютера и прочих благ цивилизации. Результат показался мало внушительным – пришлось выбираться. А рюкзак оставить Диме. Любопытные тучи подлетели совсем близко, стал накрапывать дождик. Скоро одежда промокла насквозь, кеды отмылись от пыли, а с бортика каски стало капать на нос или за шиворот – как повернешь голову. Сережа нашел к нам правильный подход – на базе каждый получал по кусочку клубничного мармелада. От кусочка до кусочка теперь была настоящая лыжня. Мокрые скользкие кеды со стёртыми подошвами здесь всё же были чуть удобнее коньков или ласт. Холодный дождь намочил скалу и вода стекала вниз и застаивалась в лужицах между камней. Тем, кто шёл впереди приходилось везде провешивать перила, а нам подолгу оставаться на каждой базе. Мокрые руки на ветру становились совсем резиновыми и еле сгибались. Море было трудно отличить от неба – они будто смешались, но от этого были неизменно красивыми, особенно с такой высоты. Лес ёжился далеко внизу, по гладкому морю-небу чертил упрямый катерок.
Вспомнила песенку Машины Времени про маленьких героев… долго бредем по кудрявой бороде, взбираемся на подбородок, карабкаемся не верхнюю губу к крылу носа, залезаем на бровь и быстро сбегаем вниз по рыжим густым волосам… А гора смотрит в серое небо и не чувствует прикосновений наших замерзших влажных ладошек, не слышит криков, не видит тянущихся по ней веревок в яркой оплётке… ей всё равно. Тучи подбираются совсем близко, поливают дождём, учат летать…
Никогда не думала что так страшно идти самым последним. Пока на базе несколько человек и спутанный клубок оранжевых, зеленых и красных веревок ты можешь травить анекдоты, петь песенки про мёртвых альпинистов и весело жевать печенье. Но веревки одна за другой уползают вверх, и вслед за ними твои друзья скрываются из виду. И тогда вдруг появляется чувство что ты совсем один в этом мире. Сразу дождь как будто становится холоднее, а ветер – сильнее. Откуда-то выскакивают давно поджидавшие удобного момента все самые неприятные мысли. Но проходит пять минут и ты тоже уходишь вслед за своей оранжевой веревкой – за кусочком мармелада.
Самый жуткий момент за весь поход напомнил передачу «Фактор страха»… Горизонтальные перила по почти отвесной гладкой и мокрой и скользкой скале.. «лыжи» на ногах. Физически пройти эти несколько метров несложно, но заставить себя очень трудно. Хорошо хоть вокруг есть люди, которые помогут в случае чего. Когда я оказалась по ту сторону этого кошмара и пошла дальше – очень удивилась, что верёвка, за которую я по привычке держалась, просто лежала на земле… Оказалось – 5 метрами выше была вершина. Там уже ждала Наташа, которая "угостила" кремом для рук и мятой конфетой. Ничего лучше со мной не поисходило в жизни... Вокуг был рыжий косматый лес, густо покрытый туманом и осенью. Крики, веревки и каски остались где-то внизу. Мне показалось на секунду что я уже умерла и эта мысль показалась даже приятной. Дождь и ветер не прекратились, но что-то неуловимо изменилось. Наверное - я

..... ветер светится, сворачивается молоком, укутывает и опутывает. Что-то большое поселилось внутри, ему просторно и буйно... Тело разрезано мозаикой..... ночь собирает тебя из кусочков липким огнём. Каждый кусочек наливается топкой мягкой свежестью тяжестью и теплом. Оно играет по правилам понарошку, выходит из себя и входит в тебя сквозь кончики волос и зубы... самолёты улетают вверх, цвтные пятна людей тускло мерцают на внутреней стороне век. Патруль. Ходи ровно, дыши, изобрази пессимистичное безразличие. Большое прыгает, сильнеет и растёт. Приходится спрашивать его разрешения прежде чем пошевелиться. Подумать сто раз и не сказать, петь песни наизнаночку и выворачивать руки чтобы не чувствовать Его у других... поздно, оно вбегает сквозь ногти и перекатывается рыхлым шаром в голову. Пространство искривляется, время чавкает как плёнка старой кассеты. Березы укоризненно глядят на полуоткрытые глаза и твою дрожжащую веточку... Вода вырывает из картинки, от воды оно пухнет и блекнет как вчерашний кисель, разливаясь по жилам. Оно уменьшилось, бежит рядом и пихает руками под коленки. Должно же быть хоть одно очень странное место. Ты говоришь чужими мыслями и комкаешь зубами овсяное печенье...

Спасибо, меня и так прёт
Наяву
Без всякого компота