Начну, как всякий старый пень, издалека.

Итак, когда во времена Мамая и Халхин-Гола мне было очень мало лет, оказалось, что книжки в нашем доме всё. Не то, чтобы всё-всё, но из непрочитанного остались толстенные советские издания всех оттенков серого, бурого и мерзкого. Ибо о книге нужно не по обложке судить (что не мешает мне до сих пор считать Таинственный остров Жюля Верна погруженным в вечные сумерки). Понимая, что проблему выбора мне в одиночку не вывезти, я обратился к отцу, а тот молча выдал мне очередную черную книжку. Вензеля и имя автора скрасили ситуацию: был это сборник рассказов Конан Дойля. И понеслась.

Родители мои фанатели по детективам всех времен и народов. До чего могли дотянуться, то в дом и тащили. Но в один прекрасный день выяснилось, что времена и народы конечны, на дворе девяностые, а книгоиздание способно застопориться. Нет, не выключиться совсем, а сделать такую крошечную заминку, прямо перед взрывом. И вот в момент такой заминки, моя матушка притащила откуда-то книгу с невероятной обложкой



Автор никому из нас не был известен, а с чего моя матушка прикоснулась с изданию из серии "Женский роман", до сих пор понять не могу. Не ее это. Вот вообще. Наверное, подкупило слово "преступление". Если отец больше любил триллеры и всякую остросюжетку, то матушке нравились вещи в стиле "Женщины в белом", а тут обложка слегка намекает (и врет, кстати)
Но вот таким образом у нас дома поселилась пани Хмелевская. Шел 1991 год, и нам очень нравилось смеяться с историй, которые происходили (не происходили, конечно, но антураж-то достоверный) в Польше 70-х. Клюква, конечно, но ведь развеселая клюква. До сих пор храню некоторые книги и с ностальгическим удовольствием перечитываю.

Ничего подобного мы прежде не встречали. Тут надо напомнить, что интернет тогда был по карточкам, линию долго занимать нельзя, а до изобретения всяких веселушек и мемамиков было еще триста лет киселя хлебать. К тому же на дворе "лихие 90-е", которые не столько даже лихие, сколько достали. А тут книжки с преступлениями, где не столько за разбирательством следишь, сколько ржешь над всякой ерундой. Вроде обыска вазона в архитектурной мастерской или пьяного краковяка на поминках. Именно книги Хмелевской и стали впервые называть ироническими детективами, в том смысле, что "не стоит относиться серьезно".

Однако любой автор тоже конечен, а подхватывать падающее знамя еще не умели, поэтому прошло восемь лет (обалдеть! сейчас такое и представить невозможно), прежде чем у нас появился отечественный иронический детектив. И это была книга Дарьи Донцовой "Крутые наследнички". Шел 1999 год, я уже учился в университете, а на дворе снова стоял какой-то пиздец. Нет, люди с топорами по улицам не бегали (почти), но общее настроение было "кошмары с канала НТВ" (с нынешнего НТВ). И вот моя однокурсница приносит какую-то книжку в жуткой обложке и начинает ее читать, подхихикивая. А на вопросы отвечает лаконично: "Сюжет - чушь, но мне про мопсов нравится". В общем, она была права: сюжет детективов был самым простецким, но различной степени веселости истории с котиками, песиками и родственниками заполняли лакуны и превращали все это во вполне съедобное чтиво, способное разогнать осеннюю питерскую хандру.
Хотелось тогда чего-то... не с канала НТВ. Чтобы преступление где-то сбоку, а в центре разухабистый водевиль. Выбирать было не из чего, напомню. Тогда это было в достаточной степени ново и неожиданно. Кстати, пассажи вроде

– Ну и ну, – покачал головой командир корабля, – а у нас дома один хомяк, да и то скучный какой-то. Жена хочет ему девочку купить в пару.
– Ой! – обрадовалась Маруся. – Мама уже такую глупость один раз сделала! У нас был хомяк, и ему купили девочку. Так они все время занимались сексом и все время рожали хомячат. Мама не могла их топить и все время таскалась в зоомагазин. Вы лучше купите своему хомяку мальчика, они могут и с мальчиками сексом заниматься, а хомячат не будет. У «голубых» ведь детей не бывает.
Летчик крякнул:
– Ну, спасибо тебе, все отлично растолковала. Тебе сколько лет?
– Ей двенадцать, – объяснила Оля.
– Ну ладно, – улыбнулся Александр Иванович, – счастливого полета!

сейчас вообще сложно представить, а многие сюжетные ходы успешно перекочевали в ромфант (что, увы, прелести книгам не добавило, но это их дело).
Хотя, на мой вкус, госпожа Донцова отличалась от пани Хмелевской тем, что не горела жизнью. Я о чем: Иоанна Хмелевская протаскивала в свои книги собственный жизненный опыт и увлечения. Архитектура, янтарь, походы, лошади, даже бесконечные друзья и родственники - все было настоящим. У Дарьи Донцовой то ли нет такого бэкграунда, то ли его оказалось слишком мало для творчества в подобных объемах. Очень быстро начались самоповторы. К тому же юмор - хрупкая субстанция, хорошую шутку редко удается написать на коленке за три минуты, а выдавая по роману в месяц, уж тем более его растеряешь.

И все же для определенного времени все это было мило и трогательно. Ненастоящие, а поэтому нестрашные преступления, хорошие и нелепые люди, которые побеждают именно потому, что они хорошие и нелепые, котики-песики. Сейчас это, конечно, выглядит художественной самодеятельностью не самого высокого класса. Ну, так оно не для современных читателей пишется, а для тех, кто читал все это в конце 90-х. Такая ностальгия по себе самому. Разумеется, молодые буктьюберы, которые в те времена хорошо, если родились, не могут оценить. У них останется своя "такая гадость, что даже прелесть".

Я ни в коем случае не топлю за Донцову, сам ее лет двадцать как перестал читать. Просто проблема обзорщиков в том, что они никогда не пытаются посмотреть на книгу, отталкиваясь не от нее самой, а от читателя. Ведь "если звезды зажигают, это кому-нибудь нужно". Если книги читают, то эти книги что-то дают человеку. Какие-то эмоции, которые он не может получить из другой литературы. Можно сколько угодно долдонить о величии Льва Николаевича, Антона Павловича и Федора Михайловича, можно превозносить Ремарка и Хемингуэя, но объективно: кто из них написал хоть один развеселый водевиль? У кого-нибудь из них хоть один злодей был опереточным персонажем? Не нужно думать, что литература возвышает и прочее бла-бла. Литература - это просто выдумка, которая дарит читателю некоторые приятные ощущения. Кому-то погрустить приятно, кому-то мозги поломать, кому-то поржать от души. И все. Чистая химия. И человек не от литература растет, а сам по себя. Литература просто обрамляет его рост.

Даже странно, что молодые люди транслируют то же самое "чему может научить эта книга", которым истязали советских школьников. Ничему художественные книги не учат, они ж не учебники. "Белый Бим Черное ухо" не учит любить животных, просто бьет кувалдой по чувствам самой незащищенной группы читателей. А чему может научить "Песнь льда и пламени" или "Проклятые короли"? Борьба за власть что в фэнтези, что в четырнадцатом веке - страшная штука? Да, полезная информация. Не премину ею воспользоваться, как только окажусь в фэнтези или в четырнадцатом веке.

Романы Донцовой откровенно слабые. Сюжет в них притянут за уши, язык примитивный, юмор сомнительный. Ну и что? По большому счету, ну и что? Если они кому-то нравятся, это не делает его плохим человеком. А кому-то игра на варгане нравится или карточные фокусы, мало ли странных увлечений. В художественной литературе есть только одна плохая черта: когда народ начинает вопить "Это шедевр!" с выражением лица Сергея Светлакова. О том, что шедевр, а что нет решать будут наши далекие потомки. А нам стоит бросить все эти пафосные завывания и просто читать книги. Хорошие и разные. На свой вкус.