Заранее извиняюсь за длинную запись, просто это не запись, это моя новая работа, если ее можно назвать таким громким словом... Рвите на части, если не поленитесь причитать - я сама не очень довольна)) Спасибо за внимание)


““Одиночество это рай неутоленной мечты”.
Кобо Абэ
Работа, друзья, дом… У нее было все, и в то же время ничего… Ничего настоящего. Она улыбалась друзьям, казалась довольной шефу, а потом возвращалась в свою темную квартирку, из больших окон которой были видны мерцающие огни ночного города, долго стояла у окна, смотря на эти дрожащие маячки чьих-то жизней, пока не зажигали фонари, и вечер не сменялся ночью. Она задергивала тяжелые шторы, включала свет, и все проблемы, скопившиеся за день, как по команде, начинали оживать, материализуясь в воздухе. Они зависали под потолком, как вчерашний сигаретный дым, и, скользя по углам, спускались вниз, пока не начинали душить хрупкую фигурку, тонущую в мягком кресле напротив полки с книгами. Тогда она вставала, проветривала комнату от этого едкого дыма и ложилась спать, не забыв завести будильник, чтобы завтра вовремя начать такой же ненужный, как и сегодняшний, день. Проходили похожие один на другой годы, ей казалось, что она вкатывает тяжелые камни на гору, чтобы построить на ней толстую стену, отгораживающую ее от всех. Зачем нужна была эта стена, она уже не помнила, просто строила ее, день за днем, камень за камнем.
В один из таких дней она вернулась домой, постояла у окна и уже хотела включить свет, когда раздался тихий голос:
- Не надо. Я не люблю света.
Удивления не было. Странная обреченность кольнула ее и снова спряталась в нагрудный карман сорочки.
- Давай избежим долгих и нудных об’яснений относительно того, кто я. Ты и сама, наверное, уже догадалась…
- Ты – ловец душ… - раздался странный тихий шепот, так не похожий на ее обычную уверенную речь.
- Правильно. Я следил за тобой, я знаю, что тебе нужно. Впрочем, вот свиток, вписывай свое желание. Оно исполнится, обещаю. Тебе будет дано время, чтобы насладиться им, а потом я приду за тобой.
Старинный пожелтевший пергамент появился на столе. Она взяла ручку, и, не сомневаясь ни минуты, заполнила свободную строчку: хочу быть счастливой. Мгновенная вспышка осветила комнату, и на договор упали две капли ее крови. Странная улыбка появилась на лице у непрошеного гостя, он свернул пергамент, спрятал его в темных складках своего плаща.
Прозвенел будильник. “Сон? Да, всего лишь сон. Если верить Фрейду, такие сны говорят о том…”,- обычные мысли, обычный день, обычное настроение. Как всегда, ворочаясь утром на большой холодной постели, она подумала, что маленький котенок был бы тут очень кстати…
- Мяу…- раздалось в утренней тишине. Маленький теплый комочек взобрался к ней на постель и смотрел на нее своими наивными серыми глазами. – Мяу…
Острая боль пронзила руку. Она поднесла палец к глазам и увидела странный шрам, которого вчера днем не было. Лежа на кровати, ни чему не удивляясь и чувствуя на себе внимательный взгляд котенка, она понимала, что разгадка всему где-то рядом, прячась в углах, смотрит на нее и шепчет что-то о том, что ей точно не хватит смелости признать правду, произнести вслух эти слова…
- Не сон,- сорвалось с губ.
Котенок остался в доме, чувствуя себя вполне уютно. Она накормила его, и пулей полетела на работу. Застряв в очередной пробке, считая столбы, нервно поглядывая на часы и предчувствуя нагоняй от шефа, она подумала о том, что не плохо было бы самой быть директором фирмы: приходи, когда хочешь, получай хорошую зарплату, сиди в просторном кабинете… С 10-минутным опозданием она влетела в офис. На входе ее поймала секретарша и об’явила, что шефа перевели, и теперь кого-то нового и перспективного ( многозначное подмигивание ) посадят в его кресло. Через 10 минут, сидя в кабинете начальника, она отвечала на звонки, переводила деньги на свой счет и была главой огромной компании.
Вечер, темная квартира, свет фонарей…
- Не надо света… Ну что, счастлива?
- Нет…
Первые солнечные лучи победоносно пробивались сквозь неплотно зашторенные окна. Будильник не прозвенел, но на другом конце комнаты разрывался телефон.
- Алло…
- Здравствуйте! Простите, но шеф вернулся, вы можете, продолжить работу в прежней должности…
- Хорошо, спасибо, еду…
Быстро наводя дома порядок перед выходом, она поняла, что котенок исчез… “Не счастлива”,- крутился в голове ее вчерашний ответ незнакомцу. Котенка нет, значит вечером опять никто не встретит… Но она ошиблась. У под’езда ее встретил старый знакомый, одноклассник, которого она без памяти любила большую часть своей осознанной жизни. Цветы, свидание, ресторан… А потом он сделал ей предложение. Она смотрела на него, и понимала, что все время ждала этих слов, мечтала об этом. Она смотрела на него, и вдруг эти любимые с самого детства черты становились прозрачными, какими-то пустыми. Казалось, что за них можно было заглянуть, и увидеть что-то особенное, какую-то знакомую до боли тень, сидящую за соседним столиком.
- Нет… Я не люблю тебя.
Вечер, темная квартира, свет фонарей…
- Не надо света…
- Зачем ты привел его, я не просила!
- Оказалось, что я знаю лучше тебя, какое оно, твое счастье. Я просто решил помочь тебе его найти. Ну, счастлива?
- Да.
- Тогда зачем ты отказала ему?!
Щелкнул выключатель, и нервный электрический свет впервые осветил черты непрошеного (или прошеного) гостя. Осветил его руки, покрытые сетью шрамов, его глубокие глаза, полные полночного дождя, его фигуру, прячущуюся в широких складках плаща.
- Я отказала ему, потому что “да” я хочу сказать тебе.
Тяжелое молчание повисло в комнате, было слышно, как электрический ток медленно ползет по проводам и, превращаясь в свет, падает с потолка вниз, освещая две надломленные фигуры, одна из которых не отбрасывала тени.
- Не молчи…
Она впервые осмелилась посмотреть ему в глаза. В его взгляде были сотни лет одиночества, тысячи ненужных жертв, потерянность, отчаянье и безысходность. В его взгляде был молчаливый ответ, стоивший тысячи слов: да, он искал ее, он следил за ней, был рядом, нашел, но не может остаться. Стремительным жестом он бросил свиток пергамента в камин, согревавший ее в одинокие вечера, старинная бумага мгновенно вспыхнула зеленоватым огнем, странно осветившим его усталую улыбку.
- Договор расторгнут… Но ты… Ты оставь себе котенка… Пусть тебе не будет одиноко в самый отвратительный час, во время, когда зажигают фонари.
- Мяу…- что-то теплое потерлось о ее ноги и с неуместной в эту минуту веселостью запрыгнуло на диван.
Последний взгляд, тихий вздох, открытое окно… Опять вечный путь в никуда, холодный ветер, треплющий плащ и неутихающая, пульсирующая боль от воспоминания о той единственной, которая так и осталась у полуоткрытого окна. Настоящее, беспросветное одиночество наступает или перед безумием, или перед самоубийством. Да, у людей есть выбор, а что делать тому, кто скитается по миру за гранью смерти уже не первый век?..

И неиссякаемый трагизм витающий между строчек: " В воскресенье ты же будешь улыбаться и казаться, между прочим, лучше всех..." Погрязла в собственных иллюзиях, а главное, нет даже желания выползти из этого болота. Нет никакого стимула идти вперед, нет желания стоять на месте, а назад даже оглядываться, не то что идти, тошно.

в голове... без-иход-ность...