02-04-2004 21:44 Слезай с моего облака!
Это выглядело так: взяли радугу, спокойную и довер­чивую, разломали ее пополам. Из одной половинки построи­ли мост, выкрасили его в черный цвет, а из другой - самую большую в мире фабричную трубу.

Хвать солнце. Нечего ему без дела разгуливать! Ста­ли ювелиры-мошенники делать из его лучей тончайшие це­почки на радость модницам.

Все разломали, все в ход пустили. И на дороге, вымо­щенной булыжниками их черных мыслей, поставили указа­тель: «Стоп. Цивилизация!».

Человечий бегают с табличками на спине: «плотник», «печник», «продавец», «аптекарь», а самая красивая табличка -«миллионер», и на шляпе у отабличенного миллионера позвя­кивает золотая монетка. Чтобы в темноте не потерялся и ува­жение сограждан вызывал.

Вечером по улицам прогуливаются крахмаленые ро­боты-клерки под ручку с нейлоновыми куклами-модистками, и страж у ворот мэрии взирает на тоненький людской руче­ек оловянными глазами.

Шумно вздыхая, мэр уплетает жареную курицу, за­пивая жирные кусочки контрабандным винцом.

А иногда, по большим праздникам, генерал проводит маневры. Самое главное - шуму много, и военный оркестр иг­рает.

- Бум-бум-бум, - бумкает главный барабан.
- Тяп-ляп, тяп-ляп, - вторит маленький барабанчик, и истерично взвизгивает скрипка-одиночка...

В этой стране все города одинаковые. Вы думаете, что попали в Кэмбелл-Дрэмбелл, а на самом деле вы в Сэдлэ-ре-Фэдлэре. Да не все ли равно?

Вы хотите поговорить с мистером Биллоу? Можете поговорить с Рэнном. Уверяю вас, ничего нового он вам не скажет, а вот вопрос задаст тот же самый: «Ну, старина, как делаешь деньги?».

Вы сразу можете узнать самых счастливых людей этой страны: у них во рту сияет золотой зуб. Вот почему они все время улыбаются, как смоленские цыгане (из страны на­против)... И чистят они зубы одинаковыми зубными щеточ­ками: «Тип-топ».

... Джон Тимл снял шляпу и подставил лысину свеже­му ветерку, его желудок приятно урчал, переваривая высоко калорийный (нет, умопомрачительно калорийный!) завтрак, а зуб сиял так ярко, как никогда. И вдруг... По небу, как раз по тому участку, который принадлежал ему, Тимлу, плывет облако - ЕГО ОБЛАКО!!! Он номер даже помнил: N 234567890а! - а на этом облаке... Фу, какая наглость! Вы только подумайте, мозгами-то своими заиндевевшими поше­велите! Сидит лохматый парень и, знай себе, играет на губ­ной гармонике. Тимл онемел от такого безобразия. Покуше­ние на его собственность! Если бы на его голове оставался хотя бы один волосок, он бы зашевелился сам по себе - до того мистер Тимл возмутился, до того мистер Тимл вышел из себя... А когда мистер Тимл выходил из себя, он так рассы­пался мелкой ядовитой ртутью во все стороны, что даже родная жена не могла мистера Тимла собрать. Ни пылесосом, ни щеткой-совком.

- Эй!!! - вышедший в океан из собственных берегов Тимл гаркнул так громко, что даже сам от неожиданности присел. - Эй ты!
- Я? - парень свесил вниз кудлатую голову и удивлен­но посмотрел на Тимла.
- Да ты, ты, ты!!! Баранья башка! Слезай с моего об­лака! Слезай с моего облака!!! СЛЕЗАЙ С МОЕГО ОБЛАКА!!!

Парнишка улыбнулся в ответ, незлобиво, как-то не по-местному открыто, и спрыгнул с облака. За ним плавно спикировали три куриных перышка...

Он приземлился рядом с Тимлом, который опять по­терял дар речи от удивления, и вынул из кармана зеркальце. Тимл никогда раньше такого зеркальца не видал: оно было похоже на перламутровую раковину. И курточка на парне была необычная; ярко зеленая, с золотыми пуговицами (а в этом городе все одевались в серое, очень практичное).

Парень попрыгал сначала на правой, потом на левой ноге: ему было холодно, он был босой. Взглянул он еще раз на Тимла и протянул ему свое зеркальце. Бедный мистер Тимл! Стоило ему только раз взглянуть в это зеркальце, и не­возможно было уже оторваться: он отражался в перламутре таким молодым и красивым!

А парень, приплясывая, направился в город.

Если бы Тимл на секундочку оторвался бы от само­созерцания, он бы увидел, как и с других облаков спрыгива­ют такие же странные люди в ярких курточках и идут к реву­щему машинами городу. Никто в спешке не заметил их появ­ления, и они дошли до городской площади, в центре которой застыл бронзовый уродец на бронзовом уродливом коне. Там. обнявшись и покачиваясь в такт, они запели песню, припевом которой были слова, произнесенные Тимлом: «Слезай с моего облака!». Замолкли все машины, плотники позабыли о своих молотках, аптекари - о своих порошках, и только два пузати­ка-миллионера продолжали ссориться из-за закатившейся под стол монетки. А Главный Ювелир выпустил из рук солнце, которое сразу же вернулось на небо и засветило ярче преж­него. Рухнул мост, застонала, рассыпаясь, фабричная труба, и на небе расивела красавииа-радуга...

В страхе закричали клерки, бросаясь к бомбоубежи­щу, попадали в обморок модистки, и только страж мэрии не мог понять, в чем дело...

Он дико вращал глазами и все время делал винтовкой «на караул».

Босоногие гости шли по улицам оцепеневшего от ужаса города и, прикасаясь к тяжелым чугунным воротам, превращали их в пепел. Их прикосновение пробуждало от пыльного сна чахлые цветы, а грязные закопченные домища становились маленькими чистенькими домиками. Зазеленела трава на вытоптанных газонах, и забили высохшие город­ские фонтаны. Замурлыкали опечалившиеся вроде бы наве­ки голодные коты, и пошли выдавать трели за трелями вос­торженные канарейки...

Обливаясь потом, Главный Ювелир добежал до шта­ба генерала Хорза.

- Они украли солнце! - завопил он, брызгая слюной, - они поют песни, они разрушили тюрьму, они сажают цветы, они отдали наше золото нищим-попрошайкам и хотят высе­лить мэра из дворца. Это ужасно! УжасноП Ужасно!!!

- Это - ррреволюция, болван! - рявкнул генерал, - мои пушки заставят замолчать этих дряней, мои солдаты прой­дутся шрапнелью по их сорнякам! Я покажу им, как воровать чужие облака!

.,. Поужинав калорийными булочками с изюмом, они укладывались спать на ступенях памятника бронзовому уродцу, Им будут сниться всадники на красных лошадях с серебряными сбруями, белые города с веселыми флюгерами на крышах и много-много звенящих солнечных лучиков...

Тявкнули пушки, забормотали пулеметы, закричали в дикой радости сопливые клерки, вырываясь из пасти бомбо­убежища и размахивая тросточками. Они набросились на спящих хиппи и принялись колотить их. избивать и топтать, повизгивая от восторга. Они вырывали цветы из длинных во­лос и разрывали их на миллион кусочков. Они рвали краси­вые курточки, и треск разрываемой материи с уханьем пушек генерала Хорза был для них прекраснейшей из музык.

Пришельцы уже не подавали признаков жизни, а клерки продолжали дубасить друг друга, ослепленные видом красной горячей крови.

Только один парень (тот самый, в зеленой курточке) смог уйти от солдат генерала. Он бежал из последних сил, сжимая в руне губную гармонику, бежал туда, где дремало облако М234567890а...

Когда Тимл увидел, как кто-то опять покушается на его собственность, он бросил на землю зеркальце и крикнул:

- Эй, ты!!! Слезай с моего облака!!!

Но никто не ответил ему.

Пошел дождь, необычный, горячий, он смыл кровь с мостовых города, он выжег газоны и высушил фонтаны...

А они опять схватили радугу, спокойную и доверчи­вую, разломали ее пополам...


Грустное начало, плохой конец. Температура 38.5. Не судите строго.
Комментарии:
кораблестроитель
не стоит оправдывать грусть.
не болей)) ну... хотя бы постарайся...



мюзик: MORBID ANGEL "Altars of Madness"

кораблестроитель
очень стильное оформление дневника. из всех, что я видел - это оформление мне нравится больше всего.

03-04-2004 10:08
Камрад
а я уже выздоровЕлаааа!!!! мама хотела в меня КЛИЗМУ вставить, наверно благодаря этому я вылечилась....



очень радостно, что тебе понравилось. старалась.

Закрыть