Я люблю ночь и ненавижу ее за предельное обострение всех чувств. Страхи собираются серыми группками, теснятся в темных углах, шепчутся, шелестят и хихикают, хриплым гаденьким смехом. Я боюсь слишком многого в этой жизни. Жизни? Да все-таки это жизнь – потому что смерть – один из главных моих кошмаров. Я предпочитаю засыпать под утро – тогда не приходят сны. Сны всегда мучительны: кошмары своей реалистичностью, сны счастливые – своей несбыточностью. Я часто плачу во сне от боли. От боли, которой не могу избежать. Я обманываю себя, запутывая тонкой серебряной паутиной иллюзий, я говорю себе – боли нет. Но она приходит. Подкрадывается из-под Тишка, и кладет руку мне на плечо. Иногда льдисто-холодную, иногда угольно-обжигающую. Это уже не имеет значение. Потому что крик стынет в горле. Я не могу кричать. Нет ни одной причины кричать от боли, которая существует лишь внутри тебя. От физической – можно, от душевной (когда что-то/кого-то теряешь) – можно. От такой нельзя. Она просто приходит. Не приводя причин. И ты не знаешь, что делать с ней. Глаза широко раскрыты – в них ужас. Ты потеряна, ты слаба. И сильна. За тобой тысячи лет и тысячи жизней. Ты говоришь на одном языке с одиночеством…