Ставни окна тихонько хлопают, потревоженные потоком ветра и приоткрываются. Он проносится мимо, счастливый, радостный. Ворошит сваленные на столе листки, подкидывает вверх рубашку, забытую на спинке стула, и с довольным вздохом запутывается у меня в волосах, откидывая короткую челку назад. Я давно привыкла к такому обращению, ветер - мой лучший друг в замке, который понимает, что слова в общем не нужны.
Я перебираю листки, лежащие на столе. Некоторые откладываю в сторону, другие отдаю ветру на "поиграть". Мне они больше не нужны, а он побалуется - пронесет по коридору замка, вышвырнет в окно и уронит среди листвы какого-нибудь дерева, где бумажный листок будет не отличим от живого зеленного.
Среди листков мне попадается портрет-почеркушка - набросок, сделанный Эленор. Она тогда рисовала всех, быстро и легко, от нечего делать, что ли. Я рассматриваю карандашные линии и сквозь них проступают знакомые черты, решительные и до ужаса ехидные. Я вздыхаю и откладываю листок в сторону. Как же мы давно не виделись, пора и мне за тобой.
Листки подходят к концу, когда раздается тихое постукивание и дверь приотркывается. В щель просовывается нос, за которым тянется и вся голова.
- Можно зайти? - спрашивает голова.
- Заходи конечно. - Назвать нас с Эвилом друзьями - сложно, но отношения у нас однозначно нейтральные с уклоном в хорошие.
Эвил заходит, осматривается. Он здесь никогда не был, у меня вообще мало кто бывает. Как-то уж так повелось, что последнее время я живу наособицу. Он переводит взгляд с картины на стене на застеленную кровать, на открытое окно и потом на набросок, лежащий отдельно от других бумаг.
- Это кто? - спрашивает он.
- Флоатер, был у нас такой глава. Давно, еще до Турба.
Эвил принимает информацию к сведенью и возвращается к цели своего визита:
- Там наша прекрасная, хоть и не совсем нормальная блондинка предлагает сыграть в шахматы. Халк велел тебя позвать, но самому ему наверх идти не хотелось. Пойдешь?
Вопрос меня озадачивает. С одной стороны, там будут люди, а значит надо будет с ними говорить... А с другой, шахматы - дело хорошее.
- Пойду, - соглашаюсь я.
Мы выходим из комнаты, и дверь за нами захлопывается. Эвил вздрагивает от неожиданности, а я чуствую почти невесомое присутствие ветра.
В тронном зале тепло, между двумя креслами стоит табуретка с доской. Все, на чем можно сидеть, сдвинуто вокруг играющих в некое подобие круга. Прекрасная блондинка и инисциатор игры, Крейзи, выигрывает черными. Дет Пруф ругается себе под нос, но спасти белого короля не в его силах. Даже я вижу, что еще пара-тройка ходов и Крейзи поставит мат.
Чуть поодаль, о чем-то спорит золотая молодежь: Брат Фирста, Сочинский и Шаман. Шамана я знаю неплохо, а вот остальных только по именам.
Халк подходит сзади, пока я любуюсь спором в углу, готовым перерасти в драку. Бросает один грозный взгляд в ту сторону, и молодежь утихает, явно сменив тему.
- Ну что, привидение, выбралась из своей башни?
- Почему это приведение?
- Ну как почему? Существуешь только в комнате, а если и выходишь, то только по ночам. И то, не выходишь, а бродишь по замку, как самый настоящий призрак, разве вот цепями не гремишь и не завываешь. Не стыдно тебе?
- Стыдно, - соглашаюсь я, - в следующий раз захвачу с собой цепь, с целью погреметь.
Халк усмехается и кивает на освобившуюся доску, на которую как раз нацеливаются Фолиант с Сержиком:
- Сыграем?
- Давай.
- Только учти, если ты проиграешь, тебе придется чаще выползать из комнаты.
- Ха! Если я выиграю, тебе придется послать Альфу открытку, в которой ты подробно распишешь как сильно ты по нему скучаешь.
- По рукам.
Мы расставляем фигуры и дождавшись своей очереди, я двигаю вперед черную пешку. Что ж, возможно люди - это не так уж и плохо.