Я не считаю, что старость – это обязательно мерзко.
Совершенно очевидно, что бывают случаи, когда люди, дожив до старости, становятся как-то, совершенно по-особенному прекрасны.
Примеры тому: Иосиф Бродский или Иннокентий Смоктуновский, или недавно нас покинувший Вячеслав Тихонов. И, конечно, примерами могут быть не только эти люди.
Но, бывает, что, дожив именно что до старости, люди напоминают кучку засохших какашек. Это метафора здесь подходит, к сожалению, больше всего.

Мне кажется, это как-то связано с тем, кто, на что тратил время своей жизни.
Его мысли, переживания, заботы оставили свои следы на его обработанном временем лице.
Старость – это помеха жизни, которую каждый преодолевает, естественно, как умеет по мере поступления.
Но вместо того, чтобы как следует позаботиться о себе и даже еще о ком-то, кто-то, наоборот, будет злиться на весь мир, позволяя времени со всего маху оставлять безобразные следы, своего непрерывного разрушения. Прежде всего, на нем.

Вопросы ответственности за свои действия здесь обсуждать вообще-то не зачем.
Но я хочу сказать, что старость таки бывает отвратительна.
А бывает и прекрасна, с поправкой на то, что это все-таки старость, и на то, какие удивительные люди бывают, что смогли вот это все, ужасное в своей основе, преодолеть в большей степени, чем другие.
Сама по себе старость неприятна и ужасна. Но она скорее испытание, которое одни проходят лучше, другие хуже.
Впрочем, конечный результат все равно один. По крайней мере, так кажется со стороны.
На этом пока все.