emergency
23:06 18-03-2013 Тут значит я пью чай, а рядом сидит один из мелких пацанят
которые в гости к одесской бабушке приходят.
И значит пересказывает сказку про колобка, как ему родители читали. И вот говорит, что дед и бабка купили на рынке муку.
Я его поправляю, что нет, не так всё было. Дед с бабкой были бедными, денег у них не было и еды не было, поэтому они не могли на рынок сходить, поэтому они по сусеку поскребли и ещё по какой-то хрени помели и значит тот мусор который намели - скатали в шарик и решили запечь и съесть.
Заходит одесская бабушка и объясняет что вообще такое "сусек" (она полжизни прожила в деревне и всё это знает). Попутно я продолжаю вслух размышлять, что вообще говоря старикам в средневековье было хировато, потому что в поле они работать не могли.
Бабушка назидательно поясняет, что выжить они могли только засчёт поддержки детей.
Ну да, рассуждаю я, но у этих двоих детей не было, поэтому-то они и решили даже колобка не есть, а воспитать как сына. Собсно по тексту сказки, у них не было детей, не было еды и денег. Колобка они скатали из последних крошек мусора, то есть очевидно находились на грани голодной смерти. Ничего странного нет в том, что в такой ситуации у них начались галлюцинации, возможно из-за дыма у них крыша поехала, хрен знает что там они скатали и подпалили. И вот у них не было детей и еды, поэтому в галлюцинациях они увидели колобка, который воплощал в себе одновременно и их мечты о детях и о еде.
И в их галлюцинациях эта последняя надежда сбежала от них, как бы выражая потерю последних желаний в гаснущем сознании и наступление голодной смерти. То есть ну в лучшем случае - они задохнулись от дыма и долго не мучились. (Впрочем, я сомневаюсь что галлюцинация была массовой. Один из стариков к началу сказки скорее всего уже был мёртв, и сказка рассказывает о предсмертной агонии второго.)
"Жуткая история", - задумчиво вздыхает одесская бабушка. Она хорошо знает что такое голод в деревне по временам второй мировой.
Ну да, средневековье это вообще жестокое время было. Лады, чай допит, я возвращаюсь к работе.

p.s. а тем временем я осознаю, что когда буду съезжать с этой квартиры - мне придётся оставить здесь все книги. жалко до безумия, но следующий этап они не переживут.