— Участие гламурного элемента, светских обозревателей и поп-звезд одновременно с доброжелательным вниманием СМИ превратит протест в разновидность conspicuous consumption. Протест — это бесплатный гламур для бедных. Беднейшие слои населения демократично встречаются с богатейшими для совместного потребления борьбы за правое дело. Причем встреча в физическом пространстве сегодня уже не нужна. Слиться в одном порыве с богатыми и знаменитыми можно в Интернете. Управляемая гламурная революция — это такое же многообещающее направление, как ядерный синтез…
— Не говори красиво, — сказал Энлиль Маратович. — Что значит — гламурная революция? Ее что, делают гламурные бляди?
— Нет. Сама революция становится гламуром. И гламурные бляди понимают, что если они хотят и дальше оставаться гламурными, им надо срочно стать революционными. А иначе они за секунду станут просто смешными.
— Ничего радикально нового здесь нет, — пробасил Самарцев. — Только хорошо забытое старое. Во время Первой мировой светские дамы ездили в госпиталь выносить за ранеными крестьянами утки. И наполняли себя благородным достоинством, вышивая кисеты для фронтовых солдат.
— Но тогда в этом не было элементов реалити-шоу, — сказал Калдавашкин. — А нам нужно именно непрерывное реалити-шоу, блещущее всеми огнями гламура и дискурса — но не в студии, а на тех самых улицах, где ходят зрители. Которое позволит наконец участвовать в реалити-шоу всем тем, кто искренне презирает этот жанр.
— Это будет реалити-шоу, — сказал Самарцев, — которое никто даже не посмеет так назвать. Потому что оно обнимет всю реальность, которую мы будем правильным образом показывать ей самой, используя зрителя не как конечного адресата, а просто как гигиеническую прокладку. И как только зритель почувствует, что он не адресат, а просто сливное отверстие, как только он поймет свое настоящее место, он и думать забудет, что кто-то пытается его обмануть. Тем более что ему будут не только предъявлять актуальные тренды, но и совершенно реально бить по зубам…
— И по яйцам? — строго спросил Энлиль Маратович.
— И по яйцам тоже, — сказал Самарцев. — Обязательно.
просто почему никто не подумал, что:
в правовом государстве выложенная с целью определенной эмоциональной оценки неправовым методом полученная запись не должна использоваться для той самой эмоциональной оценки.
если бы было:
- наш разговор записывается
- да и похуй... и далее по тексту, тогда да, публичный человек, что называется, под свою ответственность понес.
второй момент во всей этой истории: что неправы обе.
формально закон разрешает шуметь от сих и до сих - никто не вправе дополнительно ограничивать строителей - все в правовом поле.
я вообще. я не знаю про перфораторы, правда.. я посмотрела ее интервью с Арбатовой. куда же эта девочка глупенькая лезет?
она по образованию настоящий политик - слушать не умеет, прет, как танк.
а чего с перфоратором? последовательница гражданина Гундяева?
Ануца а, так я думал ты про это: кто-то выложил подслушку разговора со старшей дома, мол 10 утра я спать хочу, пусть попозже сверлят. а старшая говрит, мол с 12 до 15 тихий час у детей нельзя сверлить, а ксю - да похуй дети, то-сё.
мне кажется, она намного меньше, чем все думают. она просто напуганная суровою волосатою рукою старика Кабаева..
и только. увы, она ничего не представляет из себя. это теперь как-то особенно видно стало. после того, как я пригляделась