Иммунологи прекрасно знают, что те, кто не делает прививок, чаще болеют аллергическими реакциями и даже лейкозом – есть статистика.
Помимо этого, те, кто не делает прививки, паразитируют на общественном иммунитете, который создают как раз люди, делающие прививки – благодаря им общество не болеет.
Люди, которые отказываются от прививок, все равно что «зайцы» в автобусе – вы платите за билет, а другой бесплатно проехал.

Тем более, что не сообщая об осложнениях вакцинации, они тем самым нарушают законодательство. Они обязаны сообщать, чтобы было проведено расследование – реально это было или нет. А они сидят, родителям голову морочат, потом родители пишут в форумы всякую белиберду, а на самом деле это обман.
Потом родители тоже слышат то, что им нужно: «Доктор, это могло быть от прививки?» – «Ну, вы знаете, всё могло быть». – «Ага, доктор сказал – от прививки». Вот так это происходит на самом деле. Когда человек в тревоге, ему только намекни, он тут же сложит картинку. Это называется когерентный нарратив, особенность мышления всех людей без исключения – попытка сложно объяснимые вещи уложить в свое суждение простым и понятным языком.

– Это взрослые люди. Есть те, кто запуган, но приходит и делает прививки. Они десять вопросов зададут, час просидят на приеме, потом еще пять раз спросят, но в итоге сделают. А есть такие упрямые, которые просто не верят врачам. Зачем тогда вообще приходить? А самое ужасное, что дети становятся заложниками этих родителей-экспериментаторов.
Кстати, подобное отношение к собственным детям вообще-то можно рассматривать как жестокое обращение с детьми. Жестокое обращение с детьми включает пункт «оставление без медицинской помощи». И в данном случае отказ от прививок – прямой признак оставления без медицинской помощи.
Прививки спасают жизни, а родители от нечего делать сидят в интернете, общаются с другими родителями, читают ненужную информацию и приходят к выводу, что прививки не нужны, что есть заговор фармфирм, что врачи хотят их обмануть, что в прививках водится вирус, который сделан в Америке, чтобы зомбировать их детей – и прочее мракобесие. И это взрослые люди, значит, это уже не шутки, это осознанные действия.

Да, родители сделали ребенка жертвой своих заблуждений. Дети становятся заложниками неумных родителей. Вот бывает в семье какой-нибудь самодур, в литературе есть красочные примеры – помещица из «Муму», старуха-графиня из «Пиковой дамы» и так далее, – и здесь такие же родители-самодуры, только из-за них страдает ребенок.
Причем сами родители чаще всего привиты в детстве. Я им говорю: «Вы здесь сидите, разговариваете со мной, а ведь вы живы, потому что вас привили ваши родители. Если бы они были такими же, как вы, вы бы умерли во младенчестве». Раньше население СССР в основном прививалось, а сейчас началось…

– Когда я читала все эти споры вокруг прививок, мне понравилось сравнение с собаками – ни один владелец щенка не вынесет его на улицу без прививок, почему же вы детей своих выносите так спокойно?

– Ощущение, что да, больше. Точнее стало больше сомневающихся, потому что сегодня трибуна предоставлена всем людям, в том числе невменяемым недоучкам и параноикам. У нас же свобода слова.

Все эти, так называемые права человека, уже совершенно растворили ткань серого вещества у людей. Все вынуждены подстраиваться под эту белиберду: информированное согласие, запрещение ходить в сад и так далее.



Непривитый ребенок может не заболеть никогда, и наоборот – привитый ребенок может заболеть. Поэтому никакие индивидуальные случаи не являются доказательством необходимости вакцинации. Доказательством являются только данные, полученные в результате наблюдений за большим количеством людей. Важна статистика и цифры.

Мне иногда кажется, что людям надо прямо в школе преподавать историю инфекций на Земле и историю вакцинации, просто чтобы напомнить, что вакцинация – это не какая-то вредная инициатива государства, а важная мера, выработанная годами, сложная, продолжающая разрабатываться огромным количеством людей и денег.

– Вопрос вакцинации – это огромный массив информации, и я ни в коей мере не могу похвастаться тем, что полностью владею всем этим массивом. Я знаю, что есть серьезные дебаты вокруг БЦЖ – когда делается прививка новорожденным, у прививки больше рисков, чем если бы она делалась в год, потому что есть дети с определенными иммунодефицитами, которые не проявляются в первые сутки после рождения.

Но эпидемиологическая ситуация с туберкулезом настолько неблагополучна, что если мы перенесем эту прививку на год, у нас пойдет туберкулез. То есть мы сознательно идем на больший риск, для того чтобы постараться уменьшить заболеваемость.

– Вакцинация преследует три цели:
Первая цель – уменьшить для конкретного ребенка риски заболевания и осложнений, связанных с ним.
Вторая цель – формирование группового, или коллективного, иммунитета. Чем больше у нас привитых, тем меньше риск для всех нас чем-то заболеть. Конечно, привитые тоже болеют – 10% привитых от кори при контакте с больным заболеют, – и даже привитым важно, чтобы этих инфекций было в целом в популяции меньше. Мы вместе создаем групповой иммунитет друг для друга.
Одна американская педиатр описала нашу зависимость от вакцинации так: представьте, что мы все находимся в лодке, и инфекции – это вода, которая проникает через течь. Когда мы начинаем тонуть, из-за воды, наполняющей лодку, мы все хватаемся за черпаки и вычерпываем воду. А когда воды опять становится мало, и опасность проходит, мы расслабляемся. Но вода набирается заново.
И таких примеров в истории человечества было много – когда снижался охват вакцинации (или потому что люди решали, что инфекции уже нет, или из-за усиленного антипрививочного движения), через некоторое время наблюдался пик заболеваемости и смертности.
При борьбе с инфекциями с помощью вакцинации для некоторых из них есть надежда на полное уничтожение, как случилось с оспой, например. Она стерта с лица Земли, потому что живет только в организме человека – если все привиты, оспа исчезает.
Такие же надежды есть относительно гепатита В – это тоже вирус, передающийся только от человека к человеку, а поскольку это вирус, связанный с раком, то стереть этот вирус с лица Земли, просто за счет того, что ему негде будет жить – серьезная цель. Но пока, к сожалению, не все возбудители можно уничтожить, потому что они могут выживать во внешней среде.
И третья цель – уменьшение риска заболевания для людей, не имеющих защиты от инфекций. Может быть не совсем этично рассказывать об этом родителям, использовать это как аргумент в пользу вакцинации, но знать об этом надо.
В любом обществе есть и всегда будут люди, которые не имеют защиты – маленькие дети, которые не успели привиться; пожилые люди; ВИЧ-инфицированные; больные, получающие химиотерапию; люди после пересадки органов, получающие лекарства, которые подавляют иммунитет, чтобы организм не отторг пересаженный орган. Таких людей мы прививать не можем, вакцины их не спасают, они могут рассчитывать только на наш групповой иммунитет.
Наш групповой иммунитет для них, как зонтик, который мы создаем, прививаясь сами, и держим над ними – теми, кто прививаться не может. Существует много прививок, которые делаются в значительной степени исходя из этой третьей цели.
Допустим, мы прививаем детей от гепатита А, хотя дети не часто болеют этим заболеванием, а взрослые – чаще и тяжело. Или от ветрянки – большинство детей болеют не тяжело, но если ветрянка залетит к ВИЧ-инфицированным или в онкоотделение, больные умирают. Представляете – годы мучений, деньги, потраченные на лечение рака, и вдруг всего-навсего ветрянка…
Также прививки от краснухи, которая более всего опасна для беременных женщин на маленьких сроках, а мы прививаем мальчиков, чтобы они не заразили беременных.
Часто приходят люди и говорят: «Мы не против прививок. Просто хотелось бы выбрать те, которые действительно нужны, и те, которые не очень нужны». Так вот нет прививок, которые не очень нужны.
Очень грустная история. Когда врачи ругаются, я всегда прошу пациентов их понять. Это обычные люди, которые хотят добра, но они выгорают и устают в частности потому, что у них нет сообщества, на которое можно опереться. Каждый сам за себя, локоть к локтю с товарищами перед государством.

У нас ответственность не перед пациентом, как мы думали, когда шли в профессию, а перед государством, которое нас посадит, если что. Поэтому врачи выгорают и ругаются на пациентов. И чем более страстно они ругают какую-нибудь «мамашу», тем больше, скорее всего, они беспокоятся за здоровье ее ребенка. Это ругань не от черствости и вредности.

– Эти опасения понятны. Да, вот здоровый ребенок, мать его кормит грудью, она его родила естественно, дома (антипрививочники часто из таких домородящих – все естественно, грудное вскармливание, ничего лишнего), и теперь вдруг надо ему что-то такое искусственное, извне колоть? Конечно, мать можно понять. Но надо осознавать, что такие матери боятся вмешательства, просто потому что у них нет другого, большего страха.

Наше поколение и даже люди постарше не осознают, что это за инфекции, против которых мы пытаемся бороться. Уже нет памяти о том, как массово умирали люди с дифтерией или новорожденные от столбняка и так далее. Просто можно взять русскую классическую литературу, и увидеть другую реальность, ту, в которой из десяти детей в семье несколько обязательно умирали.

Конечно, не только вакцинация, но и антибиотики, и уровень жизни играют роль, но вакцинация в большой степени. А наша кажущаяся реальность сегодня – мир без инфекций. Люди считают, что инфекций либо нет, как например, полиомиелита или кори (что неправда, они есть, просто их очень мало), либо, что они не опасные, как, например, коклюш или ветрянка (да, для большинства они не опасные, а для единиц окажутся смертельными).
В общем, представления у матерей об инфекциях сложное, и в сухом остатке им кажется, что младенцу ничего не угрожает. А раз ему ничего не угрожает, зачем искусственно вмешиваться в организм ребенка? Это понятно, это естественная реакция. Поэтому наша задача – обосновать необходимость вакцинации. Запугивать людей не хочется, но надо им объяснять, зачем прививки вообще делаются, напоминать, что мы сейчас живем так, как живем, благодаря вакцинации.

Я могу сказать из своей паллиативной практики: почти все родители неизлечимо больных детей связывают начало заболевания с прививкой. Врожденные болезни проявляются до двух лет, а это тот период, в который всегда можно в течение последнего полугода вспомнить какую-то прививку. И когда ребенок заболевает чем-то ужасным, смертельным, естественное желание – найти виноватого.

Прививка просто уменьшает риск заболеть. А при некоторых заболеваниях даже не уменьшает риск заболеть, а только уменьшает риск заболеть тяжелыми формами, как с туберкулезом.

Еще один аргумент родителей: «У нас все непривитые, а никто ничем не болел». Здесь сложнее. Хочется прийти к трем целям вакцинации, но без конфронтации, не говоря в лоб: «Конечно, они не болели за счет других». Я как-то давно так сказала по молодости своей однокурснице: «Конечно, они у тебя не болеют, потому что ты за счет других выезжаешь». А она говорит: «Так вот как ты заговорила?»