Летучие мыши любят гром, в нем они слышат все, что происходит на много километров вокруг.

Сильный порыв ветра подхватил и увел куда-то влево, баланс нарушился и крыло, подчиняясь рефлексу потянулось к другой плоскости удерживая вес. Взмах. Сила природы, заключенная в этом ветре и дожде играла особую, тревожную мелодию рассказывая о том, сколько всего скрыто в бесконечных ветрах, которые как кудри длинных рыжих волос растекаются мелкими завитушками по ночному небу. Затем грянул гром: звуковой удар, оглушающий и проникающий к самому сердцу вдоль каждой косточки и связки. Он стирает все из головы, останавливает ритм сердца и оставляет лишь один шанс выжить - попытаться пропустить его через себя. Напряженные мышцы расслабляются и тело обмякает. В памяти остается лишь ощущение земли где-то далеко внизу. Сердце разжимается. И новый вздох. Холодный мокрый воздух возвращает ощущение полета, крыло устремляется вдаль. Взмах. Сердце упруго сжимается, и память возвращается в тело принося с собой странный образ толстых стволов деревьев, уходящих корнями в темную землю. По мокрой коре струятся маленькие ручейки воды. Образуя светящиеся вены насыщенные тысячами отражений лесной опушки. Водяная гладь неподалеку изгибается под напором звука ломая маленькие чашечки только что упавших капель, искажая их как сквозь причудливое кривое зеркало. Ветер рисует глубокие узоры на пышных кронах деревьев, а склон за пролеском сверкает как медное острие башни озаренное светом первого солнца пытаясь слиться с огнями ночного неба.
Тело ищет новый путь, крылья опять поворачиваются в новую плоскость и толкают в образовавшуюся пустоту низкого давления, вода текущая по шерсти делает движения тягучими и вязкими. Рефлексы заставляют держать темп, все тянется к единой гармонии: стук сердца, напряженное глубокое дыхание, изгиб спины и гул перепонок крыльев. Разворот, разгон вдоль потока ветра, затем нырок вниз. Крылья складываются прижимаясь ближе к телу и все мышцы напрягаются до самого кончика носа.
Наконец впереди показывается уютная тень холма покрытого темными сухими провалами норок. Последнее усилие и пальцы впиваются в рыхлую глину вокруг знакомой темноты. Здесь ожидают лишь спокойные запахи и тишина.
Вот видно знакомое место, которое так хорошо лежит в цепких лапах и приглашает расслабиться, оставаясь свисать вниз расслабленно после встречи с той невероятной стихией, что бушует снаружи. Усталость начинает медленно отодвигать тревогу давая путь накатывающей сонливости. Сознание постепенно прощается с яркими образами молний, крутящимися сумасшедшим танцем, струями капель и холодным сырым воздухом. Погружаясь в забвение. И на пороге беспамятства возникает отчетливая яркая картина леса: стволов деревьев с их толстыми корнями обнимающими землю, кронами деревьев наполненными маленькой зеленой листвой и прогалинами сквозь толстые ветки дубов. Волны озера гуляющими под порывами ветра и облаками кружащимися плавно в ночном небе. Видение нахлынуло с поразительной отчетливостью, все малейшие детали держались в памяти легко и передавали ощущение присутствия, уже без холода и ветра. Последние страхи плавно отпустили и вдруг перемещаться внутри этой картины стало невероятно легко, не было больше расстояний и усилий только детали и цвета, все стало прозрачно и видимо до самого горизонта. Эта картина наполняла чувством глубинного родства со стихией и начало казаться, что время и силы природы более не властны. С этим ощущением мягкой эйфории разум окончательно отпустил сознание. И сменился сном.