[изображение]

Осчастливив своим своим светлым ликом вотчину Великого Князя Гюрьги Владимировича, переодевшись в кажуальное, да отбив 13 земных поклонов в сторону Красавца Стадиона, думу я затеял. Ибо вельми понеже подорожный мой аусвайц совсем сносился, в бесконечных лишениях и выгоняниях пребывая. Чуть меньше чем земных поклонов в сторону Красавца Стадиона антихристовой грамоте было. Почти тогда же, как начался отчет лихих лет без побед, последний раз изничтожал я парсуну диаволову.
А между тем, в моих широких штанинах, книжка красная превратилась в совершенную порнографию, прямо как из кибуца блядского, гнезда чадосладцев извергнутая.
Еще много лет как положено ей было на свалку истории. И признавать за документ служилые бабы не должны были, даже при наличии у меня горячей головы, холодного сердца, хуя и бицепса. Однако ж признавали, это всё мой природный магнетизьм.

В общем решил не откладывать дело в долгий ящик. Ибо времени мало, а там мало ли что, даже овцы в тулупах встречаются. А нонче можно, конечно, сменить кабальную грамоту и не по месту приписки, а хоть бы и в солнечном Магадане, но времени это займёт сильно больше. И, даже обладая природным магнетизьмом, время это бабы служилые уменьшить не могут. Ну и песьяков с ними.

В общем оделся я кажуально, всё еще стесняюсь голым по Москве-Матушке разгуливать, да двинул лапти в чрево трубы в ад например две станции до Ленинградского вокзала. Что б значит проследовать со всеми остановками до деревни Крюково, где погибает взвод. Ибо не спал к этому времени почти 35 часов, а эффектом красных глаз мог сбивать баллистические ракеты лучшего друга корейских собаководов охуенной дальности класса земля-куда Б-г пошлёт. Как лазером.

Вейпить я не умею, айфона у меня нет, теслы тем более, так что символом успешного покемоновода - компанией убералес я воспользоваться не имел права. Быдло-с, в пятьдесят седьмой школе не обучались.

Я уже и забыл совсем, когда по чугунке путь держал на пригородной упряжке, а не филином экспрессным или там баргузином пошевеливал вал в белогорье. Блть, тут сейчас будут эмоции, матерные, приведите ваших детей к экранам голубых огоньков. Пускай конспектируют.
Хотя нет, рано им еще, пусть из модельного возраста выйдут.
Самая сраная московская пригородная ветка. Октябрьская железная дорога. Руководство которой окопалось в теплотрассе посреди болот чухонских, вдыхая миазмы корюшки и мелко гадя Москве Златоглавой, по мелкой и подлой натуре своей бомжатской. Короче - говна я помню больше чем в парадных на Фонтанке.

Сейчас же - чистые новые электрички. С удобными креслами, кондеями, сортирами и прочими отрыжками загнивающего запада.
И это я не беру собак пернатых, которых тож в количествах. Но не со всеми остановками. Там блть кресла удобней чем в бизнесе сапсана, розетки, в сортирах джакузи и мулатки, и блть даже плюнуть некуда.
А что они с чугункой сделали, ироды! Даже блть в Фирсановке путепровод провели. На этом я окончательно охуел и кончил.

Приехал, значится. Пошел с ходу сдаваться. Вспоминая те времена, когда по звонку начальнице паспортного стола, я к оной с боем прорывался два сука с половиной часа и паспорт мне сделали по братски за три недели.
Ёбаный экибастос, думал я. Ща приду как хуй с горы, меня пошлют, я расстроюсь, буду плакать и умру молодым. Но не раньше пятилетки, потому что свидетельство о смерти без паспорта получить сложно. А без него меня в кремлёвскую стену не законопатят.

С такими мыслями, по дороге, сделал модное селфи утверждённого законом размера. И обуреваемый мыслями о том, что, возможно, единственный раз в моей жизни, у меня на документах будет фото не то что б с волосами, но даже без сечек на бровях и губах. Не говоря уже о свежеперебитой переносице или, на худой конец, фингала.
Обычно фото с моих документов можно смело ставить на плакат о том, что русские идут.

Пришел. Зашел. С ходу получил ярлык на ясак в полторы тыщи рублёв. Именно столько, оказывается, нынче пошлина на смену пачпорта. Вернулся. Из гнезда вомперов - спермбанка России. Ну то, что эти зелёные давно замаскировались я привык. Так там еще и девок красивых набрали. Ахуеть.
В общем вернулся пару шагов. Заполнил у приветливой страшной девки пару бумажек, отдал ей разваливающийся паспорт, она же меня кофием напоила. Совершенно бесплатно. И преправадилла к начальнице своей. То ж страшной, вежливой и учтивой. Которая выписала мне временный аусвайс, пока законом положенный срок на получение нового не выйдет. И что характерно, блть, я отказываюсь в это поверить, я блин волосатенький, в скромной курточке, джынсиках, маечке и кросовочках, а мне не хамят, ошибочно принимая за мямлю-интилигента. Куды котицо энтот мир????

В общем, я растаял. Даже думал предложить им всем свальный грех во славу сотоне. Но передумал. И насвистывая песню про милого Августина отправился внутрькольцовья.
Включил в плеере песнопения хора мужского Сретенского монастыря, открыл Велесову книгу и принялся в окна обозревать окресности, непреклонно проносившиеся за окном.
А там узрел живопись наскальную, от которой на душе потеплело и аж заколдобило. Сразу пошло на новый круг и не жалел я костюм щёгольский, безжалостно сожженный нашим аттути аванти сосо павлиашвили.
Вспомнилось мне вот это.
А натюрморт был таков.

[изображение]
[изображение]

В блаженном расположении духа пребывая невозбранно зашёл в гнездилище.
Взял аусвайс временный, полюбоваться на культурное и интилехентное еблище еще раз.
И яростно охуел.

[изображение]


Вот так вот, сам того не ведая, стал я собственным младшим братом единоутробным.
Заварил я себе чашку смачной кавы, погладил анаконду, хлопнул рюмку коньяку. И подумал, что если подложил я брату свинью лютую, да аннулируют вежливые и старательные бабы уже и евойный аусвайс.
Звоня в колокола рванул обратным маршрутом, оседлав ласточку дикую. По дороге вежливые блть и участливо разбирающиеся в моей проблеме работники колл центра этого гнезда порока искренне страдая подтвердили мою правильную догадку, что ехать надо только лично. Долго извинялись и всучили купон на чупа-чупс и три минета.

На месте мне сразу предложили левую почку, содомский грех и смачной кавы. И всё исправили, как человек-Грызлов. За минут десять.

Мораль сей басни не будет. Караул устал.

И песня