Великий князь Михаил Александрович:
"С вчерашнего вечера в Петрограде продолжаются беспорядки — большевиков много, из Кронштадта приехало более 6 тысяч матросов, на стороне правительства все-таки есть части, которые за него постоят. Пострадавших много, около 500."
[изображение]

Нарышкина в Царском Селе:
"Оказывается, вчера в Петрограде было выступление против правительства. Ушли пять министров. Говорят, даже была пушечная стрельба. Никаких подробностей не имею: сегодня газеты не вышли. Здесь были продовольственные волнения, но ничего серьезного. Меня пугают две возможности: отставка Керенского и взятие Петрограда немцами.

В обоих случаях жизнь нашей бедной царской четы окажется в непосредственной опасности. Только что ушла кн. Палей. Сообщила по секрету, что партия молодых офицеров составила безумный проект: увезти их ночью на автомобиле в один из портов, где их будет ждать английский пароход. Боюсь, как бы не повторился Varennes. Нахожусь в несказанной тревоге. Да и куда бежать, когда всюду расставлены мины?"

Окунев грамотно суммирует события:
"Вот что в Петрограде заварилось со вчерашнего вечера: министры между собой перессорились на почве различного отношения к свободолюбивой и возгордившейся Украине, которая, как Польша и Финляндия, хочет быть совершенно независимым от России государством, и в результате министры-кадеты Шингарев, Мануйлов, кн. Шаховской и Степанов (и.о. министра торговли) подали в отставку, чем воспользовались большевики, и, подстрекнувши фабричных и солдат, покатили по Петрограду в автомобилях, вооруженных пулеметами, и знать ничего не знают: всех и все долой, долой и долой! Хотели было арестовать всех министров, не исключая и Керенского, но тот умчался на Западный фронт. Первый пулеметный полк, Московский, Павловский и Третий стрелковый запасной совсем предались на сторону анархистов и начали стрелять и крушить все противоречащее лозунгам: «Протест против расформирования полков», «Арест Керенского». Преображенцы и казаки на стороне правительства, значит, предстоит кровавая междуусобица. Чхеидзе и Церетели «взбунтовавшиеся рабы» совсем не слушают: им свистят и так же грозят, как «буржуям», в зачинщиках чаще всего упоминают Троцкого. Ночью начались разгромы магазинов Гостиного Двора. Что будет сегодня — Бог знает, но несомненно, что разнуздавшиеся «товарищи» теперь уже метят не в спину, а в самое сердце несчастной России."

Паскаль:
"Русское наступление отхлынуло, пал Калуш. Брусилов уверяет, что русской армии невозможно пережить зиму по причине полной дезорганизации страны, по причине дезертирства, о котором будет речь на Учредительном собрании. Клембовский уже говорил об этом, не называя причин. Вчера вышли почти все полки: многие беспричинно. Один дошел до Таврического дворца, чтобы посмотреть, правда ли, что буржуазные министры отправлены в отставку, а потом вернулся. Толпа обезоружила несколько автомобилей.

Невский был заполнен дошедшими до крайности женщинами. Сегодня там видны беспокойные лица. Все магазины закрыты, витрины заколочены досками. Вчера там было то ли 4, то ли 40 убитых. Точно одно, Керенского хотели арестовать на вокзале: его поезд ушел на 20 минут раньше."

Богословский:
"Вечером газеты с невеселыми известиями об отпадении Финляндии и об уступках, сделанных правительством Украине. Уступят и финляндцам! «Несут Русскую землю розно». Тысячу лет исторический процесс шел в направлении собирания Руси и объединения. Неужели с сегодняшнего дня в угоду нескольким проходимцам-большевикам, начитавшимся немецких брошюрок в плохом переводе, он пойдет вспять? Распадалась Русь после Ярослава, зато и была под игом татар.

Дать Финляндии отделиться — отлично бы; она ничем не связана с нами; но существовать самостоятельно и отдельно она не может, сейчас же сделается немецкой провинцией, форпостом Германии перед Петроградом, а поэтому наша безопасность требует ее связи с нами. Для меня этим все сказано."

[изображение]

Юсупов:
"Большевики впервые попытались силой завладеть властью. Грузовики с вооруженными людьми колесили по городу. С грузовиков веером разлетались пулеметные очереди."

Керенский:
"Я отвечал на приходившие из Петрограда телеграммы, требуя подавить мятеж самыми жесткими мерами, настаивая на немедленном аресте большевистских главарей. Мои телеграммы не давали никаких результатов. Я решил на несколько дней вернуться в Петроград. По пути мой поезд близ Полоцка едва избежал крушения, столкнувшись с отцепленным локомотивом, который кто-то на полной скорости вел навстречу."

Степун:
"Как будто бы притихшее к вечеру восстание вспыхнуло с новою силою. Объясняется это, думается, двуличною политикою большевиков. Отменив ночью призыв к продолжению «мирных демонстраций», они не то забыли отменить вызов в Петроград распропагандированных ими кронштадтских матросов, не то не осмелились это сделать. Как бы то ни было, в Петроград прибыло несколько тысяч матросов под командою своих любимцев, Рошаля и Раскольникова.

Высадившись, они с оружием и оркестрами направились к балкону дворца Кшесинской. Вышедший к ним Ленин, как и накануне, громил Временное правительство и соглашательскую политику советского большинства, призывал к верности большевикам, к которым должна перейти вся власть, но снова не давал своей гвардии никаких определенных директив. В том же духе выступал и вертевшийся при Ленине Луначарский.

От дворца Кшессинской кронштадтцы двинулись к Таврическому дворцу. По дороге к ним присоединились рабочие, а затем и озлобленные, разнузданные солдатские массы. В полдень по всему городу шла случайная, беспорядочная перестрелка между повстанцами и верными правительству отрядами юнкеров, казаков и каких–то воинских частей. В серьезный бой перестрелка, однако, не переходила: и повстанцы, и их противники как–то избегали друг друга. Мешал ожесточению боя и проливной дождь."

Сорокин:
"На рассвете некоторые члены Совета свалились и заснули от изнеможения. Другие, шатаясь от усталости, продолжали говорить. Толпа все еще стояла на улице, усилившись несколькими новыми воинскими подразделениями. Измученный бессонной ночью, я снова вышел в дворцовый сад. Там я увидел три броневика. За нас или против? Конечно, против. Солдаты и матросы с винтовками толпились в саду. Внезапно раздался громкий взрыв, и все эти доблестные вояки бросились ничком на землю. Панику вызвали сами большевики. Один из солдат уронил ручную гранату, убившую несколько человек. Вообразив, что их атакуют силы, поддерживающие правительство, большевистские пулеметчики открыли беспорядочный огонь, убив еще больше людей. После чего некоторые бунтовщики решили разойтись по домам.

...

Троцкого, Луначарского, Гиммера, Каца и Зиновьева корежило, по выражению моего товарища, как чертей от святой воды. Один из них сделал попытку что-то сказать, но ему сразу же заткнули рот. «Вон отсюда! Убирайтесь!» — кричали члены Совета, и большевики со своими приспешниками ушли."

Вошедшие войска рассеивают дезорганизованную попытку захвата власти (с которой даже среди большевиков согласны не все).
Худшее позади. Ну и впереди тоже. Но пока что - пронесло.