– Дети, – мерно и почти убаюкивающе (если не знать, что будет, если и правда заснешь) вещала Анна Петровна, – раскрыли тетрадочки… Раскрыли все? Сегодняшнее число ставим. Сегодня седьмое сентября. Сочинение. Так и пишем «сочинение»… На следующей строчке: «Как я провел лето»…

***
Лето я провел у бабушки.
В это лето у меня еще был брат.
Оська был младше меня шестью годами – совсем малёк, и выбешивал изрядно своими приставаниями. Быстро бегать у него не получалось, ловить мяч – тоже, но он упорно хотел играть в той же компании, где и я. Общество ровесников его почему-то не прельщало.
Из-за этого все и случилось.
Нет, не из-за этого, конечно, но если бы Оська не увязался за нами! Если бы я отшил его, как собирался! Однако ничего угрожающего вроде не ожидалось. Солнце светило сквозь плывущие облака – потом я узнал, что такие дни в Англии называют «веснушчатыми», поручений у бабки для меня не нашлось, собралась компания таких же, как я, мальчишек.
– Пацаны, – крикнул Костя, – пошли за грибами.
– Какие грибы, их нет еще, – возразил Мишка.
– Ну, просто по лесу прошвырнемся.
Курносый Мишка был из деревенских, он знал местную жизнь как свои пять пальцев. Костя-очкарик, как и я, приехал к бабушке на лето из города, и ему все было в новинку: лес, речка, удочки, кузовки, бабкина коза, тяпка, которой он полол огород… Володя уже заканчивал школу. Он ни разу не позволил себе пренебрежительного тона или обращения «мальки», но видно было, что он тяготится компанией заметно младших ребят, а ровесников Володи в деревне почему-то не находилось: или пацанва, или взрослые мужчины, ссутуленные от тяжелого труда и отупевшие от выпивки. Это был стройный, очень спокойный, мастеровитый юноша, собиравшийся поступать на инженера. Еще один мальчик, двумя годами младше нас, требовал, чтобы его называли «Жан», хотя его звали Женя, и вставлял в речь французские слова, потому что учился во французской школе… Забавная у нас была тусовка, верно? Должно быть, Оське тоже так казалось.
– А можно с вами? – пропищал он.
– Мы там будем заниматься взрослыми делами, – шикнул я на него. Володя невольно улыбнулся и кивнул, когда Оська взглянул на него.
– Ну пожалуйста! Ну Пе-етька! Маме все лассказу!
– Вот скажешь правильно «расскажу», тогда можно, – я начал сдаваться.
– Р-расскаж-жу!
– Теперь можно, – захохотали ребята, и Оська, довольный победой, засеменил рядом с нами.
Лесок, вернее, роща возле деревни, была совсем невелика. Заблудиться там было бы трудно при всем желании. Один край рощи упирался в небольшое озеро или, может быть, пруд, куда впадала деревенская речка, второй шел вдоль дороги, пылившей дальше на Валдай… Нам, понятное дело, лес казался очень таинственным и даже жутким. Ведь в нем высились старые, столетние елки, перемежавшиеся бледными березками, и под ними царил густой, пронизанный хвойным запахом сумрак.
Мишка начал рассказывать какую-то деревенскую побасенку.
– А один мальчик вошел в лес, – говорил он с подвыванием, тараща глаза, – и на пень хлеба с солью не положил. И тут его как закрутило, как заворожи-ило!
Оська испуганно прижался ко мне, но Володя не сдержал смешка, а Жан пробормотал «ке фоли», отчего нам стало еще смешнее. Костя решил подхватить эстафету.
– А одна экспедиция в лесу нашла настоящего снежного человека! Они его вычислили по второй тени, а потом он пришел к ним, затоптал костер и двух ученых съел!
Мы снова посмеялись, но уже не так откровенно. Мало ли. «Снежный человек» мог оказаться и медведем, но менее опасным оттого не стал.
– А я читал в одной книге, – поддержал нас Володя, – как археологи в тайге начали раскапывать захоронение чукотской шаманки, и им начали являться жуткие кошмары. Когда их нашла спасательная экспедиция, они все уже сошли с ума от ужаса.
Вот это было уже пострашнее. Мы повздыхали, а потом Костя сказал:
– Жека… то есть Жан! Жа-ан! Твоя очередь!
Мы завертели головами, но Жана рядом не было.
– Жан! Куда он делся? Жан! Жа-ан!
– А-га-а! – отозвались откуда-то справа.
Мишка, умевший, по его словам, различать следы, присмотрелся. Совсем недавно Жан шел среди нас. Следы его кед с причудливым рисунком мог бы различить и не следопыт. А вот он остановился и свернул… налево?
Мы выбежали на поляну. Жан растерянно озирался.
– Ты куда провалился? – напустились мы на него.
– Я устал, у меня нога болит, – раздраженно ответил он, – а тут еще вы со своими страшилками…
Мы подняли приятеля на смех, догадавшись, что ему стало страшно от наших рассказов. И только Володя пробормотал под нос «а кто это орал нам справа?»
– Ну давайте анекдоты рассказывать, – предложил я. – Слушайте: «Приходит Вовочка на урок…» – я запнулся, сообразив, что Володе это вряд ли понравится. Но Володя недаром был самым взрослым из нас. Он посмеялся, а потом в свою очередь рассказал анекдот про Василия Ивановича и Петьку. Я ржал громче всех, стараясь показать, что у меня есть чувство юмора. Жан и Мишка тоже не ударили лицом в грязь… Оська весело хихикал, хотя наверняка не понял ни одного анекдота.
– А у тебя что, Костян?
Молчание.
– Тьфу! Этот-то куда запропастился? Костя! Костян!
– тян-тян-тян…
– Костя! Ау!
– ау-у!
– ау-у-у-у…
Казалось, на наши вопли отзываются со всех сторон одновременно.
– Так, стоп, – сказал Володя. – Миха, ты видишь его следы?
У Кости были обычные сандалии, и найти его следы было не так-то просто.
– Может, разделимся? – предложил Жан.
Это предложение показалось мне не лишенным смысла, но Володя покачал головой.
– Какая-то фигня тут творится, – сказал он. – Лучше друг друга из виду не терять.
Оська вцепился в мою руку, и я покрепче стиснул его ручонку.
Костю мы нашли довольно далеко от тропы, в самой чаще. Он стоял на четвереньках, лицо у него покрывали свежие царапины, а сам он чуть не плакал.
– Блин, пацаны, – пожаловался он, – я очки потерял! Я без них не вижу ни фига…
Мы принялись искать очки, раздвигая резные листья орляка и переворачивая валежины, но безрезультатно. Тем временем начало смеркаться. Каждому из нас – кроме Володи, конечно – могло порядком влететь за то, что шлялся до вечера невесть где. Веселая прогулка обернулась неприятностями.
– Ладно, пацаны, – наконец предложил удрученный Костя. – Мы их уже, наверное, не найдем. Пошли по домам. Я как-нибудь перекантуюсь без них, а в школу мне мама все равно обещала новые купить…
– Ну пошли, – согласился Мишка. – Петька, Жан, Володя! Оська!
– Оська!
И тут я понял, что уже давно не ощущаю пожатия детской ручонки на своей руке.
– Оська-а!
– А-а…
Голос Оськи ответил нам справа, мы побежали, но не только не нашли Оську – в тех зарослях и заяц бы не проскакал. Потом голос Оськи отозвался с другой стороны… И спереди…
Оськи нигде не было. Остался только его голос, испуганный и одинокий.
– Так, пацаны, – сказал Володя. – Стоять. Мы сами ничего не сделаем. Пошли, позовем взрослых.
– Еще чего, сами разбе… – буркнул было Мишка, но Володя опустил руку на его плечо.
– Но нам же влетит, – пролепетал Жан. Я сжал кулаки.
– Оська! Оська-а!
– А-а-а, – отозвалось эхо. Костя молча взял меня за рукав и потянул.
– Я вам тогда рассказывал, а вы ржали, – проворчал Мишка. – Аука это. Дух лесной, хулиганистый. Зовет с разных сторон, людей к себе заманивает. Вот.
Мы промолчали. Ни в какого Ауку никто, конечно, не верил, но за Оську мы волновались. Хотя и не слишком – мы верили, что взрослые его найдут, куда, в самом деле, он мог деться в маленькой роще, и ничего с ним не случится, разве что синяков и шишек в темноте нахватает да испугается. Тогда мы еще в это верили.
Взрослые, конечно, ринулись на поиски, Володя тоже присоединился к ним. Бабушка добралась до телефона в сельсовете, и утром примчались папа с мамой, страшно обеспокоенные, – включились в поиски. И милиция.
Потом я узнал, что Мишка вскоре после моего отъезда отправился в лес – искать Оську, видимо, история не давала ему покоя. И тоже бесследно исчез.

***
Я так ничего и не написал в том сочинении. Анна Петровна, узнав от кого-то, как именно я провел лето, не стала ставить мне «двойку», – для нее случай исключительный. Но судьба моих брата и друга не дает покоя и мне. Ружье и охотничье снаряжение уже наготове – ждут ближайшего отпуска.
Нет, я не надеюсь их найти. Столько лет прошло…
И тела их наверняка давно растащены по норам лисицами и одичавшими собаками.
Но я хочу найти схрон, в котором сидит этот Аука. Ведь есть же у него где-то убежище, где он плетет свои тайные сети, заманивая людей. И вот тогда мы с ним поговорим по-свойски.