Фильм Элиа Казана "Трамвай Желание" оставляет явно противоречивые впечатления. Кроме извечного конфликта людей из категории "умное животное" с интеллигенцией, с одной стороны, ты видишь в этом каким говном может быть человек если он именно тот вид быдла, который хоть и зажат в привитые с детства рамки представлений о моральном кодексе, особенно для женщин, но проявляет жестокость сравнимую даже не со средневековьем, а с каменным веком, с другой стороны, краешком сознания, уже во время просмотра думаешь, а не хочет ли сказать автор, что хоть обе стороны, представляющие разные социальные слои, неидеальны, но не стоит ли попытаться понять природу поступков и тех и этих, проще говоря найти за что пожалеть.

И вот я смотрю на безупречно красивое лицо персонажа М. Брандо и понимаю, что не за что. Видел ли Казан или автор пьессы, что это совершенно непроходимый тупик?
Манера вести себя у героини Вивьен Ли бы раздражала, если взять персонаж и перенести в современные реалии, а так понимаешь, что в той среде, американского общества 40-х, до сексуальной революции 60-х, это неизбежный почти сценарий, в котором она становится такой. Просто женщина, умевшая больше всего идти на поводу своих чувств, которые привели ее на какое-то время к сексуальной свободе, за которую ее потом вытеснили за пределы или на окраину общества, но пытавшаяся хоть как-то приспосабливаться, оказалось довольно жалкой на момент своей жизни, которая происходит в фильме. Да, я теперь думаю, что это так же намеренное желание автора показать несостоятельность попыток копировать в реальности образы из фабрики грез, особенно принцип загадочности и веру в магию кокетства, прочих признаков неестественной игры в отношениях.

Фильм скорее раздражает своей неактуальностью на данный момент, но кроме одного, это учительница, которую выгнали из школы за секс с 17-летним учеником. И вот тут уже точно видно, что авторы и пьессы и фильма на ее стороне, в 1951-м году.

Сам Казан был, оказывается, стукачем, когда американское государство пыталось контролировать убеждения в головах граждан и выслеживало коммунстов. Кинематографисты пробовали защитить себя от попыток выискивать данные о приверженности к коммунистическим верованиям хотя бы внутри их сообщества, но были и, наборот, особенно рьяные любители помочь спецслужбам выявить еретиков. И вот этот человек доказывал, что общество с его моральными ценностями несколько прогнило, а образы красавиц из фабрики грез именно в реальной жизни смотрятся несколько тухловато.

Все же, мне кажется, образ Брандо, который хоть и обезьяна, но безупречно красивая, тоже высказывание о нежизнеспособности американской мечты. Когда человек будто сошедший с экранов кинопроката, то есть практически бог, но, при этом, тупой, безграмотный и, главное, как сортир полный говна. Маковкой на торте там было стремление после того, как всем доказал, что женщина действительно падшая еще и выебать ее в ту ночь, когда его жена, ее сестра, рожала. То есть его беда, на протяжении фильма, была даже не в том, что ему не дают побыть наедине с женой, а в том, что он вообще не трахался. И уничтожение той, которую презрительно называл высокомерной королевой, хотя она даже периодически немножко унижалась, чтобы найти с ним общий язык, было для него особенным удовольствием. Уничтожить, выебать и вышвырнуть, настоящий самец неандерталец. Обезьяна. Стоило ему остаться в дома наедине с одной из женщин, попытка сексуального насилия последовала моментально.

Хотел ли участник преследования коммунистов вызвать сочувствие и к нему, не знаю. Я не увидела однозначного высказывания, что нет