это всегда казалось мне чем-то плохим, вроде я не до конца следую выбранному пути и прочее. постоянные мысли, что мои учителя, наверное, преуспели в куда большем. сложно было просто делать что-то, не задумываясь, что это вредит кому-то. у Д. Ф. все получалось легко, всегда. в одиннадцать лет я тоже так хотел, потому что никто не воспринимал меня всерьез, а я так хотел показать им их место. но она не считала, что это именно то, чем следует заниматься в таком возрасте, вроде как слишком рано делать выбор. она говорила, что многих пугает ее внешний вид, а с только интересовался, когда же и у меня будут такие глаза.
ей не особенно нравились "изменения", но не могу представить, чтобы она когда-либо их скрывала, хоть это вообще не важно.
но я последовал правильному пути и без нее, я называю этот путь правильным, хотя на нем иногда приходится делать очевидно плохие вещи.
но, кажется, во мне нет и никогда не было необходимых эмоций? необходимой жестокости? внутренней готовности?
со мной не произошло даже каких-то особенных внешних изменений, только голос стал "взрослее", а взгляд более въедливым. некоторые даже утверждают, что так лучше, я ведь не ребенок уже.
а мне так больно чувствовать себя слабым, снова чувствовать себя слабым, как будто мне всегда необходим какой-то внешний толчок, как будто я холодный и моих собственных эмоций не хватает, чтобы что-нибудь сделать.
мне стыдно, но я слежу за Д. Ф. везде, где только могу, и она скорее всего об этом знает.
а мне очень хочется, чтобы ее никогда не существовало, чтобы она исчезла, умерла, превратилась в пыль, чтобы я мог чувствовать себя сильным, чтобы я больше не сравнивал себя.
у меня есть подруга, которая умеет в молнии. она как-то показала мне это мимоходом, просто потому что это для нее ничего особенного, и вот ей я не завидую.
я бы не хотел себе такую дерьмовую жизнь, чтобы потом так легко, с улыбкой, словно это представление какое-то, показывать искры пробегающие по пальцам. как будто ничего не происходит, как будто это то, что люди делают каждый день.
у меня не мало других талантов, хоть они мало согласуются с выбранной дорогой, но мне все же не нужно отчеты начальству предоставлять об этой стороне своей жизни.
я постоянно чувствую себя никчемным, слабым, ни на что не годным.
однажды Д. Ф. сама предложила мне стать ее учеником, но это та еще история, дерьмовая история, я бы сказал точнее, потому что мне было плохо, а ей был нужен мальчик на побегушках, потому что самой такие вещи делать уже не интересно.
а я ее послал, иногда жалею об этом, но чаще нет.