наши детские игры так похожи на взрослые войны,
у родителей на губах белой крупой застыл страх,
поэтому они больше не улыбаются, глядя на нас.
но нам нужно еще успеть научиться их защищать.
наши родители почти ничего не помнят из прошлого,
в этом есть половина от блага и больше от боли,
потому что тогда нам приходится помнить за них.
наши игры становятся злее и проще, так нужно,
если мы хотим, чтобы все они остались в живых.
когда я хватаю маму за руку и тяну прочь за угол,
она сначала смеется, потом всхлипывает от страха,
поняв, а машина проносится мимо, ей всё равно.
когда ты отталкиваешь отца, он открывает рот,
чтобы крикнуть и замолкает, когда с крыши вдруг
срывается, с грохотом падает, разлетается на
пару сотен осколков кусок шифера и еще мусор.
когда я хватаю сестру на руки и убегаю, не
разбирая дороги и перепрыгивая через забор, то
она заливается плачем от этой внезапности, но
мне на мелочи наплевать, она остается живой.
когда ты первый раз ломаешь кулаком челюсть
какому-то зазнавшемуся идиоту, который верит,
что он лучше прочих, потому что он так решил,
девочка за твоей спиной с облегчением выдыхает
и наконец-то запоминает твое длинное сложно имя.
наши игры так скоро перестают быть просто играми,
и наши родители просто не могут этого не понять,
они больше не улыбаются, когда видят нас вместе,
они вообще так редко улыбаются теперь, потому
что мы в любой из дней может не вернуться домой,
потому что еще один выбор будет для нас важнее.
и они с тревогой ждут, когда мы поймем для чего
появились такими на самом деле, а пока они ждут.
когда делаешь что-то, что выходит за рамки, то
они понимают, что правда всегда гораздо страшнее,
и у них уже не получится удержать, просто взяв
тебя за руку, запретив интернет, отобрав ключи.
время ушло, безвозвратно утекло, убежало прочь.
нас теперь только двое против целого мира тайн.
и они просто отойдут в сторону, задвинут мою
сестру к себе за спину, и отпустят нас прочь,
потому что в этом и заключается изначальный смысл.


мне хотелось, чтобы в этой жизни мы с Аникой росли вместе, чтобы она стала мне сначала лучшей подругой, а потом и чем-то большим.
и это выглядело бы таким правильным и закономерным, что все остальные просто отступили бы с нашего пути.
но.