Комната в комнате. Сны усеяли овраг и я стоял перед ночью, чтобы смотреть, как в самой низине сомнений шипит под корой фантазий напылённая полынью лужа. Ласточки врезались в песчаное небо и задерживаясь на крыльях, проникали в углубления звёзд. Сломанные на ветру бессонницы души рассыпались в воздушной мелодичности на дождливые жаропонижающие нотки. Не дойти до машины брата в скользкой атмосфере морозной ночи. Вода в ведре возле ступенек превратилась в жидкий лимонный напиток со льдом. Супермаркеты возвышались словно замки в туманной клейкой мгле. Рынки ещё функционировали и фрукты светились на белом прилавке под согревающими лампами палаток. Всегда с притягивающей улыбкой немолодая продавщица на входе приветствовала и молча зазывала потенциального покупателя. Пройти сегодня мимо этой цветовой поэзии из звёздного спектакля и следовать на арендованной луне к автоколонне. Несколько светофоров за оградами и красновато-розовые этажи с подвешенными часами и электронным термометром над центральной пропускной аркой. Я обхожу этот городской маршрут для того, чтобы устать перед сном, но все мои усилия тщетны и ночью я, как прикованный к деревянной постели каторжник пожинаю плоды своего чувствительного от поступи любого раздражительного надзирателя бессонного поля. Крикливая воспитательница недоверчиво глядит на мою хилую фигурку, которой я неуверенно в отличии от других управляюсь на коврике детской площадки. Ещё немного и она сорвётся, чтобы выплеснуть своё усталое недовольство в моё маленькое не вместительное сердце. Поднимаюсь выше по мокрой асфальтовой дорожке и слабея от бессонницы сопротивляюсь ещё ветреному биению снежной бури, чтобы сдать сегодня позиции, но удержать на прежнем месте свой крохотный намёк на сон.