Диалог в Гнесинке накануне выпуска:
— Никак не могу закончить дипломную работу! Ничего не получается!
— Чего ради ты мучаешься? Возьми произведение препода, перепиши задом наперёд, вот тебе и диплом!
— Да ну его, пробовал, Моцарт получается…

Жара в некотором роде слиняла, и я опять могу наслаждаться окружающим миром. Работой, например.
Есть в наших палестинах роскошная гранд-дама, которая –сят лет кряду, даже не очень втайне, занимается сбором сведений об одном не самом популярном художнике и обогревает его широтою своей души (даром, что мужик лет 80 как преставился). Весной открыла его выставку в стенах родного музея и счастлива по самое не могу. Реализовалась же.
Сейчас занимается тем, что готовит сборник по следам прошедшей об имяреке конференции. Строго разбирает присланные статьи, набивает им подковы и отпускает резвиться в подлунный мир. С одной там, правда, конфуз вышел. ЛЛ врубилась в массив сведений, по-доброму изумилась их качеству, зацепилась взглядом за некую неясность — и понеслась коза по ипподрому стартовал разбор полётов: мол, то, что вы утверждаете, очень интересно, но слегка не соответствует действительности, наука шагнула далеко вперёд… Потенциально интереснейшая дискуссия сдулась на моменте, когда редактор поняла: она спорит сама с собой. Авторша, ничтоже сумняшеся, взяла три чужих текста, пожамкала и выдала за свои (ну, чуток, может быть, скомпилировав фрагменты). А поскольку они реально олдскульные и не были оцифрованы, даже Антиплагиат не подавился и принял всё за чистую монету с 90 % степенью достоверности.
Проржавшись, я поинтересовался, понимает ли оппонент, кому она прислала эту липу? Нет, скорее всего. Ну что же, вот академическая нахалка и повстречала своего динозавра…