Птица ударилась о прутья клетки, чтобы свободно сесть на окружность основы. Птицы варьируя между многоэтажками, старались не сесть на крышу раньше, чем закат сумеет вывернуться на окна своим оранжевым языком. Пойти к ступенькам, чтобы не обращая внимания на разбитость лестницы, уже поехать мимо перил вместе с отцовской рукой, которая выйдет из сустава и станет длиннее. За мозаикой картинки по всему корпусу детского сада, слышались подогретые голоса малышей, которые витали в пролёте с подъёмом нот к спальне. По узенькому коридору, который накрыли твёрдой дорожкой, ехал кухонный стол с дымящимися завтраками и маслом на пластинке хлеба. Я держу в памяти этот вездеход, который гремя мисками между стен, уже приближается к моей беспомощной фигуре, чтобы раздавить и с криком переехать, если я после столкновения останусь жив. Но всё же порой и в саду наступают мгновения бордовой оттепели, когда утро после морозной полуночи отвоёвывает себе кусочек окна, чтобы литься на мою грудь и стол с тусклой подливкой от солнца. Рядом с воспитательницей сидит её заторможенный сын, который не может переменить выражения лица и так уныло смотрит себе под ноги, что хочется подойти и своими пальцами подправить ему улыбку и размять ладонями опущенные до скул щёки. Женщина вышла из кабинета, чтобы двинуться по коридору с тенью от папки, которая прижавшись к груди, немного отступала с подъёмом локтя по лестнице. Сложно собраться перед уроком плавания, когда я уже остаюсь за дверями и с пакетом принадлежностей, копаюсь в замке. Но ведь нужно ещё перенести четыре урока, которые перед плаванием будут крайне мучительными. Я помню урок истории, который я вынес и на ближайшей к учителю парте, смотрел на карты и телевизор, чтобы уже представлять, как плещется у бортиков не проглоченная вовремя вода. Я спрячусь в кабинете от взглядов девушек и не выходя из жаркой куртки, упрусь в парту, чтобы пухнуть от красноты ветровки. В кабинете останутся лишь отличницы, которые и не мыслят себя вне урока и поэтому готовятся к пересчёту чувств с рвением сердца. Подойти к учительнице, чтобы отпроситься до окончания субботы домой, сославшись на неважное настроение для подготовки лёгкого к удару. Я ухожу и среди пасмурности привычной дорожки, пониманию, что до девушки мне не достать и поэтому ещё молчаливее схожу в бездну. Внутри меня закипает до вздутия пластика кастрюля с песком, который вернули из могилы, чтобы кинуть мне на простынь и не дать удобно заснуть без жжения крыльев. Нам приходится стоять на сквозняке, когда вокруг нас пролетает песня и на экране колонны светятся строки для подпевания. Уединиться на спуске и кашлять у перил, пока в подсобке бросаются к куче из рук священника заостренные прутья разбитого дерева. Мечтать съехать с родительской кровати, чтобы оказавшись прикрытым от касаний луны, лёжа открыть шкаф и щупать нежную стопку отглаженного белья. На коврике для ловли детей, уже выставили в ряд стульчики, чтобы отнимать перед сном крылья и по размерам класть у спинки, где крылья могли бы обогреться в луче из окна. Я притягиваюсь к пустоте, которая пролегла между мной и представлением о себе. Нора стала подконтрольной и никакой фонарик не мог с лучом проникнуть в испуганные глаза, чтобы глаза засияли всеми искусственными оттенками монитора. Расстаться со звездой я мог лишь, когда каникулы заканчивались и весь берег с цветами обваливался в реку, чтобы превратиться в зеленеющее пятно с тиной. Луна по-прежнему расширялась в своём колоколе, который разбивался о стену церквушки, чтобы умолкнуть с приёмом звуков. Музыкальный ветер из струн ложился на крышу деревенского дома, чтобы хлестать ноты до соединения с ветвью липы, которая легла на дымоход с падающей стаей воробьёв. Парень не успеет сдать экзамены и прежде, чем войти в палату пожалуется врачу на сроки лечения. Вся палата будет освещена до подоконников, которые в рыжем сиянии из дыры в облаке, станут исчезать с солнцем. Спокойный больничный выходной и моё заигрывание с собеседником, который не поднимается от койки, чтобы вести перекличку с параллельно замолчавшим пациентом и не выходить на улицу, когда нужно высушить золотые зубы в парадном ряду. Я оставлю куртку на дверце шкафа и старик захочет у меня её одолжить, чтобы свистнуть или под предлогом позабыть где-нибудь. Мы идём мимо кинотеатра и этот курчавый рыжеватый железнодорожник ведёт нас в кафе, где с картошкой в конвертике выстаивает у стойки, чтобы цедить слоёным голосом слова к бармену. Молочные коктейли вращаются по спирали и длинная очередь толкается к розовой кассе, чтобы не пропустить свои порции с трубочками в пене стаканчиков, которые пластично мнутся пальцами и уносятся к подоконнику. Водитель ударит меня по ладони, когда я потянусь к коробке передач, чтобы переключиться и заглохнуть на кольце, где над нами тяготеет автобус. Пассажиры выйдут из салона скопом и оставив для меня пустоту, соединятся в воображении струями песка, который из кулачка роняет мальчик, когда весь двор со скамейки парит в песчаной буре. Я заберусь на стойку для ковров, чтобы зависнуть у трубы и не подтягивать тело до истёртого в металле уголка. К подъездам идёт девушка, чтобы поправляя съехавшую к кончику носа оправу очков, не оглядываясь проскользнуть к холодной лестнице внутри голубого отсека. Они уже вызовут лифт и уедут в светлой кабине под треск лестничной плитки, которая отбившись от пола, гремит по утрам с выходом первого жителя из квартиры. Этаж тускло спрятался у лампы, чтобы не дать в темноте осмотреть далеко ушедшую в серый потолок дверцу на чердак. Взяться за оранжевые прутья клетки с замком, ключ от которого вечно обменивается между соседями на сахар, когда палец жмёт звонок, чтобы не дождавшись отклика от застывшего у глазка жителя, удариться о коробку со злостью разоблачителя внутри. Кто-то забарабанит в наличник у двери, чтобы напрячь моё сознание затаившейся волной между коридором и тюрьмой, которая тревожно собирается с вечерним звонком мошенника, чтобы рухнуть с высоты башни в течение бассейна. Приподнять воротник в общей палате, которую проведает женщина с искрящейся до ушей лампой во лбу, чтобы воротник приопустить и снять с меня уважение, когда за спиной промелькнёт самостоятельный сумасшедший с бликами сознания вокруг исколотой макушки. Вновь пропустить Неман к церквушке, чтобы приготовившись обогнать течение, забежать по лесенке к урне туристов, которые достаются из себя факелы для обёрнутого бинтами фотоаппарата. Плиты спальни, которые не могут прижаться к личным границам моего матраса, чтобы меня придушить после раннего путешествия к звезде, где должно быть спрятана моя последняя пачка со снотворными окурками. Переменчивый дождь не оставил плечам шансов, чтобы к весне расцвести крыльями, которые не смогут выбиться к луне из корней подсаженного в полёте позвоночника. Сходить проведать девушку, которая осталась на вахте, чтобы улыбнуться из-за плеча, когда можно будет не скрывать щелей во рту за улыбкой. Я обобью засохшую лужу у дверей выписки, пока старик будет прогуливаться со своей дочерью, чтобы лишь изредка поглядывать на мою плывущую без койки фигуру, которую отпустили с надзором. Его дочь ведёт себя довольно развязно и быстрыми проскоками передвигается по палате, пока я в позе лотоса, слежу за чертами её силуэта, который вот-вот пропадёт из поля, чтобы оставить меня в бессонном файле с неисправимой ошибкой. Я бегу по тревоге к солнцу, которое проколото сползает с дороги к болоту и вешается на крючок липы в горизонте. Утро в прохладном сиянии вчера ещё ознакомленного солнца, заставит меня выйти из калитки, чтобы забрасывать пьяными шутками соседа. Пёс замолчит в жаре и прибившись к будке уложит нос в солому. За сараями откроется луна, чтобы в глаза от неё сквозь виноградник лился туманом нектар. Луна приложит свои фиолетовые косы к крыше чердака, чтобы запутавшись у дымохода, изорвать луч на короткие пряди. Пыль вылетит с дорожкой на траву и в нос щекочущим хлопком проникнут песчинки. Изорванные края и нитки из синтетики углов, станут в костре плавиться и с ароматом дыма клеиться к камням по окружности пепелища. Слова ложатся на чулок предложения, чтобы его растянуть и кое-где романтично изорвать ближе к пальцам, которые со свежим жёлтым лаком упрутся в стул, где лежит стопка с рецептами. В квартире молча соберутся родители, чтобы беря за руку дитя, слышать его трудное дыхание во сне, который не может наступить на иголочку в луне, когда она только больно свисает без шприца и никак не может опасть в кровь. Я совершенно удалился от реальности, чтобы занимаясь раскопками среди неба, пропустить секунды для засыпания, которые мне выделит ангел, когда раздавит своими пышными бёдрами ручные часы на тумбочке. Он будет тих, но не мил и с пилочкой для ногтей пойдёт на дно спальни, чтобы расковырять матрас и стеснительно приложить к вмятине свою ладонь. Магазин из прошлого с тусклыми полками и щекастыми продавщицами, которые спят у весов, чтобы румяно пробуждаться лишь с приёмом коньяка.