Journals.ru - «есть небо на земле...»

Трек 2. «Ужин в стиле рок-н-ролл»

Кажется, эта ночь будет бесконечной. Я хватаю его за руку и тащу за собой на кухню: нужно сварить кофе или поставить чайник. Чёрт, я же не знаю, что едят и пьют рок-звёзды, которых создают нейросети!
По пути он задерживается возле полки со стоящим на ней Wi-Fi роутером и с любопытством смотрит на него. Бережно дотрагивается пальцем до антенны.
— Эй, а это точно не колдовство? — он вдруг трясет роутер, словно пытается вытряхнуть из него джинна. — Вот тут мигают огоньки, тут жужжит… Это же явно магический кристалл!
Я смотрю на него со снисходительной улыбкой и поучительно объясняю:
— Это роутер. Он раздаёт Wi-Fi.
— «Раздаёт»? — Он наклоняется к устройству, будто ожидая, что из него посыпятся конфетти. — Куда? Кому?
— Представь, что Wi-Fi — это… невидимые гитарные струны. Они вибрируют и передают музыку — то есть данные — по воздуху.
Он задумчиво щурится, явно пытаясь вписать это в свою картину мира:
— То есть, если я сыграю рок-балладу, она улетит... туда... по невидимым гитарным струнам?
— Вроде того. Только вместо музыки — котики в соцсетях и мемы про... А, неважно.
Он задумчиво чешет подбородок медиатором:
— А если я воткну в него провод от гитары, я смогу усилить сигнал?
— Нет! — Выхватываю роутер из его рук. — Не надо ничего тыкать. Он и так работает!
— Но это же магия! Ведь ты говоришь: «невидимые струны», «музыка данных»… Это чистой воды волшебство! Это и есть магия вашего мира! Вы просто придумали для неё какие-то скучные названия.
— Ладно, допустим, это магия, — соглашаюсь я. — Но только если ты обещаешь не пытаться настроить её через гитарный усилитель.
Я смотрю на него снизу вверх. Он совсем реальный, хоть и со странностями. Он оборачивается, и от этого движения гитарные струны за его спиной брякают что-то невразумительное.
— Доминик? Я буду называть тебя Доминик, — вдруг неожиданно для самой себя говорю я. У меня ощущение, что эту мысль кто-то вложил мне в голову вместе со звоном гитарных струн. Она не моя, она настолько же чужеродна в этом мире, как и двухметровый рокер в рваных джинсах, с татуировками на руках и с гитарой за спиной, который шагнул сюда из цифрового пространства.
Он непонимающе смотрит на меня. Затем его лицо будто светлеет и он улыбается самой обворожительной улыбкой, на которую только способен упорядоченный набор пикселей.
— Доминик? — он смакует это имя, перекатывает его на языке, будто хочет сделать его осязаемым. — Чёрт побери, это же шикарное имя для рок-звезды!
Я всё же заталкиваю его на кухню и усаживаю за стол.
— Ты будешь кофе или чай?
Он смотрит на меня с недоумением.
— Ах, ну да, в твоём мире, наверное, нет продуктов? И вам не приходится готовить. Везёт!
Я включаю кофеварку, а Доминик округлившимися глазами смотрит на неё:
— Это магический котёл для варки...?
— Энергетика, — завершаю я его фразу со смехом. — Я раньше и сама никогда не думала, что в моём мире так много магии.
Доминик роется своей большой пятерней в пакете с чипсами, который он прихватил с собой на кухню. Пробует. На его лице появляется блаженная улыбка человека, который впервые в жизни попробовал в мишленовском ресторане какое-то уникальное блюдо, которое хвалили все, но никто не мог объяснить, в чем же его особенность.
— Чипсы мне нравятся, — одобрительно кивает Доминик и протягивает мне полупустой пакет.
— Спасибо, я не голодна. И надо бы придумать что-то более... стОящее, чем чипсы со вкусом красной икры.
Достаю сковородку, яйца, бекон.
— Ты будешь яичницу с беконом? — нарушаю я тишину кухни, наполненную только лишь шуршанием пакета и хрустом чипсов. — Ну хотя откуда тебе знать?
Доминик откладывает пакет и снова улыбается мне одними глазами:
— А можно я помогу?
Ой, о чём я только думала, когда согласилась?
Он подходит к плите, на которой в раскаленной сковороде уже шкворчит бекон. Неловким движением разбивает несколько яиц.
— В моём мире просто нет искусства кулинарии, — оправдывающимся тоном говорит он, не глядя бросая скорлупу мимо мусорного ведра.
— А что же вы едите?
— Я никогда не задумывался об этом.
Кухня вдруг начинает наполняться едким запахом подгорающих продуктов.
— Это же просто... Я думал, ну просто яйца и всё. Почему они шипят и плюются? — Доминик чешет затылок, с удивлением смотря на сковородку.
— Не волнуйся, просто сделай огонь поменьше!
Но, кажется, уже поздно. Яичница превращается в уголь. Я бегу открывать окно, чтобы проветрить кухню, а Доминик со счастливой улыбкой тычет мне в лицо раскаленную сковородку, на которой ещё дымятся остатки яичницы:
— Смотри, смотри, это моё фирменное блюдо! «Рок-н-ролльный завтрак»!
— Ладно, у меня ещё была паста.
Я ставлю кастрюлю с водой на газ, Доминик с любопытством следит за мной.
— Паста — это же просто макароны, да? Как можно это испортить? Можно я добавлю в них соус?
Я раньше тоже думала, что макароны испортить нельзя. Ах, оказывается, я очень заблуждалась.
— Только не всю бутылку сразу! — кричу я и пытаюсь дотянуться до руки великана, который на моих глазах выливает весь томатный соус в кастрюлю. — Ой, уже поздно...
Я окидываю взглядом заляпанную плиту и стены в потёках соуса и понимаю: да, он настоящий. Мой Доминик, которого я создала в своём воображении, теперь реальность.
— Такое ощущение, что на этой кухне проходил рок-концерт, — шепчу я, оттирая плиту от соуса.
А он, снова расплываясь в лучезарной улыбке, раскладывает пасту по тарелкам и довольным голосом заявляет:
— Это же арт-перформанс!
Ужин получился не самым вкусным, но, кажется, его это не сильно смутило.
— Я думал, готовить — это как играть на гитаре: чем громче, тем лучше.
— Нет, в кулинарии это не всегда работает, — отвечаю я, ковыряясь вилкой в тарелке с соусом.
— Тогда, может, в следующий раз я просто буду тебе подпевать, пока ты готовишь?
Он берёт гитару и начинает наигрывать какую-то простую мелодию.
— И все равно я понял, что кулинария — это как музыка: здесь нужно чувствовать ритм и вкладывать душу.

[изображение]