22:29 22-08-2025 Глава 53. (в которой опять захотелось лёгкости)
Трек 53. «Кеды для рок-звезды»
— Так, ну что, завтра в пять? Значит, у нас есть ещё целых... — Дом задумчиво смотрит на экран телефона. — Много часов до встречи с астрономом. Чем займёмся?
— Не знаю. Может, сходим на прогулку? Посмотрим на город?
— Хочешь оценить масштабы трагедии? — смеётся он.
— И это тоже. Ну и за продуктами... А то тут кто-то слишком много ест.
— Это всё из-за термоядерного синтеза! — восклицает Дом, разводя руками. — Мне топливо нужно, а то вдруг я... схлопнусь в чёрную дыру?
— Ага, и кота с собой прихватишь. Будете двойной системой из вечно голодных чёрных дыр.
Из-под стола вдруг раздаётся шумный вздох, как будто хвостатый понял, что речь идёт именно о нём. Дом в ответ смеётся и незаметно вытаскивает конфету из вазочки, правда, громкое шуршание фантика выдаёт его с головой. Я театрально закрываю лицо рукой и, развернувшись на пятках, ухожу собираться, коротко бросив перед дверью:
— Посуду моешь ты!
Из-за спины доносится ещё один драматичный вздох — на этот раз уже Доминика.
— Да, брат, — тихо ворчит он, видимо, обращаясь к коту. — Это она мне мстит за конфеты!
— Я всё слышу! — кричу я из комнаты, еле сдерживая улыбку, но ответ Доминика тонет в шуме включившейся воды.
Собравшись, выходим на прогулку. Я окидываю взглядом двор и прилежащие улицы. В солнечных лучах, под куполом безоблачно-голубого неба тревога последних дней рассеивается окончательно. Я вижу, как, несмотря на жару, играют дети в песочнице, на поле мальчишки лениво пинают мяч, соседка с пятого этажа выгуливает свою собачку... Как будто и не было никакого «конца света».
— Дом, — шепчу я, на всякий случай взяв его за руку. — Смотри, словно ничего и не случилось.
— Ага, — его взгляд скользит по двору следом за моим. — И никто из них не знает всей правды. Ладно, идём. Посмотрим, что творится за пределами нашего района.
Он увлекает меня в сторону парка, и я послушно следую за ним, вертя головой по сторонам. В какой-то момент нам навстречу попадаются две девочки-старшеклассницы, которые очень громко что-то обсуждают. Когда мы равняемся с ними, я слышу, что одна из них, бурно жестикулируя, рассказывает, как она застряла в лифте между этажами во время отключения света, и как она просидела там несколько часов в полной темноте. Дом, видимо, тоже сообразивший, что к чему, дёргает меня за руку и бросает многозначительный взгляд.
Мы проходим мимо пары закрытых продуктовых магазинов, на дверях которых наклеены листочки с извинениями, мол, «холодильное оборудование вышло из строя, когда откроемся — не знаем». На нескольких перекрёстках всё ещё не работают светофоры.
— Ну хоть регулировщиков не забыли поставить, — хмыкаю я, разглядывая мужчину в полицейской форме и неоново-зелёной жилетке.
В парке многолюдно. Разомлевшие от жары горожане, словно куры на насесте, заняли все лавочки. Кто-то раскинулся с книгой или телефоном прямо в траве возле прудов. Дети носятся по дорожкам на самокатах и велосипедах. Мамы с колясками, сбившись в группы по несколько человек, обсуждают насущные вопросы, а вовсе не недавнее происшествие. Да и в целом город выглядит снова живым, хоть и слегка потрёпанным жарой и отключением электричества.
— Легко отделались, — вздыхает Доминик, пиная упавшее на парковую дорожку яблоко. Я в ответ только молча киваю. Действительно. Даже слишком легко.
В парке решаем не задерживаться, Дом только на пару минут останавливается возле пруда с утками. Он молча смотрит, как птицы лениво гребут к берегу, вытянув шеи в надежде на хлеб. А я вижу, как на его лице появляется мягкая и немного задумчивая улыбка. Он не шутит про уток и не затевает импровизированный концерт. Он просто стоит и смотрит. И в этой тишине, под шелест листьев и детские крики, доносящиеся издалека, я ловлю себя на мысли, что это – самое простое и самое важное чудо: вот он, мой звёздный скиталец, улыбается уткам в городском пруду. Но ощущение хрупкости момента не покидает меня ни на секунду.
Осторожно дотрагиваюсь до его плеча:
— Ну что, рок-звезда, ты уже пообщался со своими главными фанатами? — я улыбаюсь, переводя взгляд на выходящих из воды уток, которые кольцом окружают Доминика. — Идём дальше?
Он медленно поворачивается, и на его лице на мгновение мелькает грусть.
— Они счастливые, — чуть растягивая слова, говорит он. — Никаких тебе чёрных дыр, никаких кротовых нор... Завидую.
Дом, как будто прогоняя грустные мысли, резко встряхивает головой, отчего волосы падают ему на лоб. Он пытается улыбнуться, но получается натянуто.
— Куда теперь? — он вопросительно смотрит на меня, запихивая ладони в карманы джинсов.
— За продуктами? — мой ответ почему-то звучит как вопрос.
Дом пожимает плечами, и я понимаю, что ему всё равно, куда идти, лишь бы двигаться и не давать возможности навязчивым мрачным мыслям снова затянуть его в беззвёздную пустоту нашего общего кошмара.
За пределами парка жизнь кипит: уличный торговец продаёт разноцветное мороженое, рядом стоит очередь детей за сахарной ватой, несколько загоревших до черноты рабочих красят проржавевший забор вдоль дороги. Нас обгоняет толпа молодёжи: кто-то едет на роликах, кто-то выписывает по тротуару зигзаги на велосипедах. Девчонки в коротких шортах и майках заливисто смеются, а самый высокий парень из компании несёт огромную беспроводную колонку, из которой доносится какая-то неясная электронная долбёжка. Дом демонстративно морщится от этих звуков и потирает пальцами висок.
— Фу, электронный примитив, — ворчит он едва слышно, но с такой искренней брезгливостью в голосе, что я не в силах сдержать улыбку. — Надо было гитару взять. Показали бы этим соплякам, что такое настоящая музыка.
А я замечаю, как парень с колонкой, проходя мимо нас, задерживает взгляд на покрытых переплетением татуировок бицепсах Доминика. И в этом взгляде читается чистая, неприкрытая зависть. Сам паренёк щупловат, в модной, но явно не по размеру свободной футболке. Он пыхтит, неся свою гремящую коробку. А тут вдруг — настоящая рок-звезда: плечи, татуировки, эта небрежная уверенность в каждом движении. Живой образец крутости из тех журналов, которые малец, наверняка, прячет под подушкой. Впрочем, Дом даже не обращает внимания на этот взгляд: он всё ещё кривится от навязчивого электронного бита, удаляющегося вместе с галдящей компанией. Наконец опускает руку, но на лице всё ещё держится лёгкая гримаса неодобрения.
— Один шум от них. И только.
— Ну, значит, берём гитару в следующий раз, — соглашаюсь я, легонько подталкивая его вперед к пешеходному переходу.
В соседнем квартале улицы уже не такие многолюдные. Мы идём мимо огромных окон торгового центра. Дом с любопытством разглядывает витрины и вдруг резко останавливается, а потом делает пару шагов назад.
— Ой, что это тут у нас? — он прилипает к стеклу, загораживая собой добрую часть витрины, а я тщетно пытаюсь подлезть под его локоть, чтобы посмотреть, что же привлекло его внимание. Наконец, вижу чёрные джинсовые кеды известного бренда, но с очень интересным принтом: от белой резиновой вставки на носках тянутся к пятке такие же белые языки пламени, а ближе к голенищу красуется небрежная, но яркая надпись «ROCK IS LIFE».
— Симпатичные, — замечаю я.
— Симпатичные?! Да они само совершенство! — Дом резко поворачивается ко мне, чуть не сбивая меня с ног. В его глазах одновременно читается восхищение, азарт и мольба. — Звёздочка... можно мне их хотя бы примерить?
Я перевожу взгляд сначала на его кожаные ботинки (и как он в них ходит в такую жару?), потом на ценник, скромно примостившийся на краю витрины.
— Дом... Они стоят как... половина гитары. Э-э-э, как бОльшая половина. Причём хорошей гитары.
Но он делает такое лицо, что я тут же вспоминаю, как ещё недавно ночью после нашего кошмара он сидел на диване, вздрагивая от каждого шороха. И не могу ничего с собой поделать.
— Ладно, пошли, — сквозь вздох соглашаюсь я, а Дом, сияя улыбкой, по-джентльменски распахивает передо мной дверь в магазин.
Торговый зал встречает нас холодом кондиционера и запахом кожи и обувного клея. Дом сразу же устремляется к той самой витрине, едва не опрокинув по пути стойку с носками.
— Эй, аккуратнее, рок-звезда! — возмущаюсь я, на ходу поднимая упавшие носки и вешая их на место.
Он стоит у заветной витрины, заложив руки за спину, и с видом эксперта разглядывает кеды.
— Вам помочь? Какой размер интересует?
Мы оборачиваемся на голос, и я вижу полную и уже немолодую женщину-консультанта, которая, словно большой пароход, плывёт к нам через зал магазина. Я разглядываю её лицо: круглое, доброе, с лучистыми морщинками возле глаз.
— Э-э-э, — Дом, всегда такой уверенный в себе, вдруг теряется и беспомощно смотрит на свои ноги в потрёпанных ботинках. Я лишь молча пожимаю плечами.
Женщина подходит ближе, мягко улыбаясь и бросая мимолётный взгляд на ботинки Доминика.
— Пожалуй, — она осторожно вытаскивает из стопки коробок самую нижнюю. — Сорок шестой. Последняя пара осталась. Примерьте, молодой человек.
Дом что-то смущённо бормочет, и тут же плюхается на кожаный пуфик, попутно распаковывая кеды. Он сбрасывает свои ботинки и облегчённо вздыхает. Затем натягивает кеды и неуклюже их шнурует. А я тем временем снова поглядываю на ценник. Половина гитары. И почему цифры на ценнике не становятся меньше от повторного просмотра?
— Ну как? — перевожу взгляд на сияющее лицо Доминика.
— Как будто я в них родился! — Дом подпрыгивает на месте, делает несколько пружинящих шагов, а затем бежит к большому зеркалу в полный рост в центре зала. Он крутится перед зеркалом, и его лицо расплывается в восхищенной белозубой улыбке.
В какой-то момент Дом ловит мой взгляд в отражении и на мгновение замирает, в его глазах читается немой вопрос: «Ну?». Я чуть заметно киваю, хотя мысль о цифре на ценнике всё ещё заставляет меня внутренне содрогнуться.
— На моего сына похож, — вдруг подаёт голос продавщица. — У него тоже нога сорок шестого размера, и кеды он любит. Только помладше вашего... мужа.
На её последних словах меня словно окатывают горячей водой: я чувствую, как краснеют щёки и уши.
— Э-э-э... Мы не... Мы просто друзья! — вырывается у меня.
— Что? Простите, — консультантка деликатно откашливается, её взгляд тянется к Дому, а на лице появляется тёплая и немного грустная улыбка. — Так вот сын на вашего друга похож. И ростом. И тоже всегда такой же... В движении. Не может и пяти минут на месте усидеть. Вот уехал учиться в другой город. А я смотрю на вашего друга и вижу, как будто сын вернулся. Такой же жизнерадостный и весь светится. Ещё раз простите.
Продавщица опускает взгляд, а я ободряюще улыбаюсь и лезу в сумку за кошельком.
Дом, который, по-видимому, слышал только последнюю часть её монолога, смущённо улыбается.
— Ты не передумала? — его растерянный взгляд скользит от валяющихся на полу ботинок к кедам, а затем ко мне. Я лишь мотаю головой.
— Мы их берём, — обращаюсь я к консультантке, уже поднимая коробку с пола и протягивая её Доминику.
— Можно я в них сразу пойду? — в его голосе звучит детский восторг, который заставляет и меня, и продавщицу рассмеяться.
— Можно. Но учти: теперь ты долго будешь на диете из макарон и гречки. Причём самых дешёвых макарон. Вёдрами. И коту передай — его это тоже касается, — шепчу я ему в спину, пока мы идём к кассе.
Дом, гордо несущий в одной руке пустую обувную коробку, а в другой свои ботинки, бросает через плечо:
— Поверь мне, оно того стоит! — но его шаг вдруг сбивается, и он оборачивается ко мне. — Слушай, ну если это действительно так дорого... как половина гитары... То, может, не надо?
— Да иди ты уже давай, пока я и правда не передумала! — я толкаю его к кассе, а он только счастливо смеётся в ответ.
— Носите с удовольствием! — продавщица упаковывает коробку в фирменный пакет, туда же Доминик запихивает и свои ботинки.
— Спасибо, — я улыбаюсь ей, а потом после короткого молчания добавляю:
— А сыну тоже купите такие кеды в подарок, если большой размер появится. Мне кажется, он будет рад.
Беру под руку своего спутника, и мы снова погружаемся в духоту улицы.
Дом осматривает свои ноги в новой обуви, довольно размахивая пакетом.
— Ну что? Теперь за макаронами и гречкой? — подкалываю я его. — А я, пожалуй, не откажусь от «Греческого» салата. И тушеного мяса. И мороженого с...
Осекаюсь, когда Доминик со смехом тыкает меня локтем в плечо.
— Ладно-ладно, на месте разберёмся, смотри только ботинки не потеряй.
Настроение усталое
Комментарии: