Мне нет. Проверю. Зацепило.
Твена читала часто, помню хорошо, плагиата не замечала...

Марк Твен:
Я еще не видывал таких негров. Если взбредет ему что-нибудь в голову, так этого уж ничем оттуда не выбьешь. Ни от одного негра Соломону так не доставалось. Тогда я перевел разговор на других королей, а Соломона оставил в покое. Рассказал ему про Людовика XVI, которому в давние времена отрубили голову во Франции, и про его маленького сына, так называемого дофина, который должен был царствовать, а его взяли да и посадили в тюрьму; говорят, он там и умер.
- Бедняга!
- А другие говорят - он убежал из тюрьмы и спасся. Будто бы уехал в
Америку.
- Вот это хорошо! Только ему тут не с кем дружить, королей у нас ведь
нет. Правда, Гек?
- Нет.
- Значит, и должности для него у нас нет. Что же он тут будет делать?
- А я почем знаю! Некоторые из них поступают в полицию, а другие учат
людей говорить по-французски.
- Что ты, Гек, да разве французы говорят не по-нашему?
- Да, Джим; ты бы ни слова не понял из того, что они говорят, ни
единого слова!
- Вот это да! Отчего же это так получается?
- Не знаю отчего, только это так. Я в книжке читал про ихнюю
тарабарщину. А вот если подойдет к тебе человек и спросит: "Парле ву
франсе?" - ты что подумаешь?
- Ничего не подумаю, возьму да и тресну его по башке, - то есть если
это не белый. Позволю я негру так меня ругать!
- Да что ты, это не ругань. Это просто значит: "Говорите ли вы
по-французски" "
- Так почему же он не спросит по-человечески"
- Он так и спрашивает. Только по-французски.
- Смеешься ты, что ли? Я и слушать тебя больше не хочу. Чушь какая-то!
- Слушай, Джим, а кошка умеет говорить по-нашему?
- Нет, не умеет.
- А корова?
- И корова не умеет.
- А кошка говорит по-коровьему или корова по-кошачьему?
- Нет, не говорят.
- Это уж само собой так полагается, что они говорят поразному, верно
ведь?
- Конечно, верно.
- И, само собой, так полагается, чтобы кошка и корова говорили не
по-нашему?
- Ну еще бы, конечно.
- Так почему же и французу нельзя говорить по-другому, не так, как мы
говорим? Вот ты мне что скажи!
- А кошка разве человек?
- Нет, Джим.
- Так зачем же кошке говорить по-человечески? А корова разве человек?
Или она кошка?
- Конечно, ни то, ни другое.
- Так зачем же ей говорить по-человечески или по-кошачьи? А француз
человек или нет?
- Человек.
- Ну вот видишь! Так почему же, черт возьми, он не говорит
по-человечески? Вот ты что мне скажи!
Тут я понял, что нечего попусту толковать с негром - все равно его
ничему путному не выучишь. Взял да и плюнул.

А. Бушков (но глава четвертая, второй том, вторая часть)

Он вышел под открытое небо, остановился у воротного столба. Легкий
ветерок с реки Темзы приятно охлаждал разгоряченную голову и развеивал
хмель. Поблизости, под навесом, сидели за бутылкой вина все трое слуг, и
д'Артаньян, бессмысленно улыбаясь, слушал их разговор.
-- Все бы ничего, -- жаловался сотоварищам Любен, слуга де Варда. -- Но
сил у меня больше нету слушать здешнюю тарабарщину. Ну что это такое, ежели
ни словечка не поймешь?
-- Это называется -- иностранный язык, дубина, -- с явным
превосходством сказал Планше. -- Вот взять хотя бы нас с господином
д'Артаньяном -- господин д'Артаньян знает испанский, а я -- английский.
-- А я знаю московитский, -- объявил великан Эсташ. -- Когда я qksfhk у
господина капитана де Маржерета и заехал с ним в Московию во время тамошней
войны, за два года научился болтать по- московитски. Один ты у нас, Любен,
дубина дубиной, Планше тебя правильно назвал...
-- Куда уж правильней, -- сказал Планше, ободренный поддержкой. -- Вот
подойдет к тебе, дубина, англичанин и скажет: "Уэлкам, сэр!" И что ты ему
ответишь?
-- Ага, -- поддержал Эсташ. -- А подойдет к тебе московит и скажет:
"Zdrav budi, bojarin". Что ты подумаешь?
-- Да ничего я не отвечу и ничего не подумаю, -- решительно заявил
Любен. -- Возьму да и тресну по башке и твоего англичанина, и твоего
московита -- конечно, если это не дворяне. Позволю я простонародью так меня
ругать!
-- Да что ты, это не ругань! -- сказал Планше. -- Англичанин тебе
говорит: "Добро пожаловать, сударь!"
Эсташ сказал:
-- А московит говорит: "Позвольте, сударь, пожелать вам доброго
здоровья!"
-- А вы не врете?
-- И не думаем!
Так почему же они не говорят по-человечески? -- удивился Эсташ.
-- Они и говорят. Только по-английски.
-- И по-московитски.
-- Смеетесь вы надо мной, что ли? -- возмутился Любен. -- Чушь
какая-то. Почему они не говорят по-человечески?
-- Слушай, Любен, -- вкрадчиво сказал Планше. -- Кошка умеет говорить
по-французски?
-- Нет, не умеет.
-- А корова?
-- И корова не умеет.
-- А кошка говорит по-коровьему или корова по-кошачьему?
-- Да нет.
-- Это уж так само собой полагается, что они говорят по- разному, верно
ведь?
-- Конечно, верно.
-- И само собой так полагается, чтобы кошка и корова говорили не
по-нашему?
-- Ну еще бы, конечно!
-- Так почему же и англичанину с московитом нельзя говорить по-
другому, не так, как мы говорим? Вот ты мне что скажи, Любен!
-- А кошка разве человек?! -- торжествующе воскликнул Любен.
-- Нет, -- признал Планше.
-- Так зачем же кошке говорить по-человечески? А корова разве человек?
Или она кошка?
-- Конечно, нет, она корова...
-- Так зачем же ей говорить по-человечески или по-кошачьи? А англичанин
-- человек?
-- Человек.
-- А московит -- человек?
-- Человек.
-- А англичанин -- христианин?
-- Христианин, хоть и еретик, -- пожал плечами Планше.
-- А московит -- христианин?
-- Христианин, хоть и молится не по-нашему, -- сказал Эсташ.
-- Ну вот видите! -- воскликнул Любен с видом явного и несомненного
превосходства. -- Что вы мне морочите голову коровами и кошками? Я еще
понимаю, когда турки говорят не по-нашему -- так на то они и нехристи
чертовы! Им так и положено говорить по- басурмански! Но отчего же ваши
англичане с московитами, христиане, cnbnpr не по-французски, как добрым
христианам положено? Вот что вы мне объясните! Что молчите и в башке чешете?
А нечем вам крыть, только и всего!
Чем закончился этот научный диспут, д'Артаньян уже не узнал --
почувствовав, что голова его немного просветлела, он вернулся к столику...

часто ли в вашем творчестве встречаются римейки (с)

Имхо, в данном случае не плагиат, а постмодернистский выбрык. Преднамеренная цитата, иронический намек на всем известный литературный образец. Римейк, ага. С учетом того, что у Бушкова вся книжка, судя по всему, в жанре постмодернистской мистификации — вполне допустимо :)

Бррр. Не буду теперь читать Бушкова. IMHO, между постмодернизмом и плагиатом все же есть разница :)

(сорри, что аноним, сам я не местный, случайно гуглем мимо пробегал. - LJ msand)