После Новой Земли мне не только скучно оказалось следить за мировыми новостями. Я сейчас понял, что меня гораздо больше радует покой в дружеской комании, чем самые развеселые безобразия. Походы, новоселья, дни рожденья - везде мне гораздо лучше при неторопливых беседах или нужных делах типа поддержания костра или путешествия за сушняком, чем при истеричном оре на джеме у Казанского или на Малой Садовой. Покой и свободу я ценил и прежде, но сейчас они приходят не только в одиночетсве.
То ли я старею, то ли... на этом мысль останавливается (с)

Хотя, быть может, это из-за того, что все случаи наступления покоя предварялись длительными истериками по поводу сборов вещей и людей.

1. В связи с успешной защитой диплома глобальный смысл жизни утерялся, потому еще раз повторяю шутку про вешанье на досуге, уже с полным правом :)
2. Небольшой кусочек смысла вернулся чуть позже, когда из-за тяжелой и, боюсь, смертельной болезни жесткого диска полностью обновился весь системный блок; и заключается этот кусочек в настройке программного обеспечения.
3. Гораздо больший кусок смысла, этакий кусище, лежит у меня на полу - это несобранное в паззле небо. Всю картинку я собрал за неделю, сине-бело-голубую однотонность же буду мучить несколько дольше, чует мое сердце. А ведь есть еще паззл на 3 тысячи кусочков :)

Резюме: по неизвестной мне причине жизнь продолжается, и довольно бурно. Ужас какой-то

В недрах локалки отыскался эмулятор под Dandy и несколько игрушек. Что самое забавное, во все эти 11 игр я имел счастье проходить во время оно, и 8 из них мне безумно нравились. Сколько зимних вечеров проведено за Братьями Марио и Супермарио, Танчиками и Боями на воздушных шарах, Черным плащом и Чудесами на виражах! А сколько погожих летних дней проебано потрачено на составление подробных карт всех частей Утиных историй (у меня даже была специальная тетрадка со всеми алмазами, врагами, сундуками и секретами; снова заняться что ли) и рубилова в Контру! А сколько радости было от вторых Супермарио с новой, улучшеной графикой и новым интерфейсом... Да, детство проведено было с пользой, я считаю =)

Ау, кому тут за двадцать, надо сие искушение вам?

Сегодня был Калугин. В заново открывшейся Орландине был первый раз. Сначала она мне показалась похожей на Платформу - незанавешеные большие окна, некоторое количество столиков, бар, невнятная сцена без аппаратуры где-то у стенки. "О", - думаю, - "Круто. Калугин будет все-таки в акустике."
А не тут-то было. Потихонечку народ куда-то утекал, допив свое пиво, утек и я. Выяснилось, что у клуба есть второй этаж с еще одним баром и более-менее привычным тёмным залом. И этот зал наконец-то напомнил мне о старых добрых временах :) черно-белая символика и все прочее.

А Калугин с Оргией Праведников - великолепны. Отыграли мощно и с чувством. Даже вышли на бис. И даже полтора раза =)
После Кипелова Калугин - мой любимый отечественный мужской вокалист. Завтра, если кто не в курсе, в 5 дня он будет представлять свой новый альбом в библиотеке РХГА. Велкам, фри энтранс.

Еще конкретнее - все зло от мобильной связи. Когда она есть, тратится неимоверное количество времени, денег и этих самых нервов, чтобы состыковать, похоже, принципиально нестыкуемые вещи (ключ на 12 с болтом на 17 ).
А когда ее нет, тратится еще больше времени, нервов и денег для того, чтобы отыскать человека в реале или виртуале и рассказать ему во-первых все, что о нем думаешь, а во-вторых о резко изменившейся ситуации в мире.
Развращает мобильная связь. Девальвация уважения к предыдущим договоренностям происходит.

Сurrent mood: некоторая подзаебанность миром

И мы там были. Не столько бегали, сколько ходили, но тем не менее. Серое небо периодически поливало дождем, иногда баловало солнцем (в особо торжественных местах - например, на Довженко сбоку осветило белую башню под серыми тучами, и эта башня тут же стала похожа на эльфийский замок в осаде), но голубым не становилось.
Про дом-кольцо, вяз-долгожитель и рыцарей в небе

Фото только на http://runcity.ru. Во время пути мы так и не сумели найти время на покупку батареек, а кадры получились бы интереснейшие..
Мы - Crazy Celtics, № 174, и наше общее время - 10 часов.

1. В субботу утром я понял, что похмелье на работе - полная ерунда по сравнению с похмельем в Окее.
2. Дома первый раз в одиночестве лечил это самое похмелье пивом
*докатился*
3. Случайно уронил бутылку, и многое пролилось на клавиатуру. А она возьми и сдохни - стало очень неудобно печатать, когда кнопка "1" не работает вообще, "е" сцеплено с Esc (но как?), а "к" - с CapsLock.
4. Перед сбором с группой купил на Сенной новую, и мы вместе с Клавой пошли в бар
5. Потом мы пошли гулять. Клава была со мной. Обводный - Лиговка - (там мы и остались) - Лиговка - дворик - Пушкинская - Владимирская, и Клава не покидала меня ни на минуту, вызывая живой интерес каждого нового встреченного знакомого, а также желание ее раздолбать, продать (т.е. пропить) или просто забыть.
6. И вот ровно через сутки после ее приобретения я наконец начал на ней печатать

Итак, сбылась мечта идиота: я приезжаю в пятницу, 14 апреля, в 10 вечера на Курский вокзал В субботу весь день - Бегущий город, в воскресенье ближе часам к пяти думаю оклематься и выползти на улицы центра. We're going to meet, dear Moscow, aren't we?

Самым первым и до сих пор самым любимым его произведением был для меня "Четвертый ледниковый период" в переводе Бориса Натановича Стругацкого. Эта книга оказалось первой и в другом ряду - ряду "умного страха перед будущим": описаний экологических катастроф, войн за ресурсы, планетарного тоталитаризма. Только "Четвертый..." был вовсе не антиутопией, а размышлением.
Размышлениями оказались и другие его романы: "Женщина в песках", "Сожженная карта" (который я, честно говоря, не очень понял), "Чужое лицо". Последний, как мне кажется, самый злой, первый - самый философский.
В "Чужом лице" - наш мир, мир нематериальных масок, в который вторгается герой, сначала оказавшийся под маской из язв, оставшихся от контакта с жидким воздухом, а затем, в отчаянии, сделавший себе материальную маску, которую нельзя было отличить от настоящего лица. Но он сделал себе не свое лицо, а лицо чужое, и это лицо захватило над ним контроль. И в борьбе с маской герой теряет интерес к работе, жизни, теряет любимую женщину - и лишь тогда понимает, какое же лицо его - настоящее.