За всю жизнь у меня было всего лишь одно удивление. Это случилось, когда мой папа ушёл от моей мамы.


Я никогда не любил фокусников. Их загадки меня не прельщали.
Голуби повисли, как платки? ЕРУНДА. ОН ИХ ПРИДУШИЛ, ВИДИМО.
Платки. Они ведь сами по себе не выдерживали моего ещё по-детски, но вполне себе уже критического взгляда.
Они вынуждены были быть носовыми.
У них не было будущего.
Ни у чего.
И ни у кого.
На что.
Или на кого.
Бы я не смотрел.
- Не было.
Будущего.
И, видимо, по какому-то особому своему наитию,
только фокусников я не подпускал испытать мой взгляд.
Может быть панически боялся новой порции удивления?
У меня не было ничего, кроме бункера,
в который я залез, и не собирался вылезать оттуда.
Пока.