13:57 29-12-2017
О важном
Нет занятия важнее в Новый год,
Чем украсить ёлочку шарами.
Это дело отвлекает от невзгод,
И удача непременно будет с вами.
Так ступайте поскорее в магазин,
Покупайте мишуру, хлопушки,
Конфетти, гирлянды и звезду.
Пусть сверкает ярко на макушке.
Чтобы Дед Мороз пришел в ваш дом,
Восхитился ёлочным нарядом.
И оставил радости мешок,
Тонну счастья и машину с шоколадом.
Нет занятия важнее в Новый год,
Чем украсить ёлочку шарами.
Это дело отвлекает от невзгод,
И удача непременно будет с вами.
Так ступайте поскорее в магазин,
Покупайте мишуру, хлопушки,
Конфетти, гирлянды и звезду.
Пусть сверкает ярко на макушке.
Чтобы Дед Мороз пришел в ваш дом,
Восхитился ёлочным нарядом.
И оставил радости мешок,
Тонну счастья и машину с шоколадом.
11:30 09-12-2017
Читайте книги.
Но!
Не загибайте уголки.
Поймите...
Ведь страницам больно.
Но!
Не загибайте уголки.
Поймите...
Ведь страницам больно.
08:50 30-11-2017
Ночь укрыла шалью cерую реальность,
Звёздный свет окрасил скуку ноября.
Для рожденья чуда требуется малость:
Первый снег укутал голые поля.
Кружево снежинок мир преобразило,
Но дыханьем ветра унесло их прочь.
Попрощавшись с небом, осень удалилась,
И зима прокралась тихим шагом в ночь.
Звёздный свет окрасил скуку ноября.
Для рожденья чуда требуется малость:
Первый снег укутал голые поля.
Кружево снежинок мир преобразило,
Но дыханьем ветра унесло их прочь.
Попрощавшись с небом, осень удалилась,
И зима прокралась тихим шагом в ночь.
18:48 24-11-2017
Последний любовник
Миссис Райт просыпается рано утром.
Достает вставную челюсть из стакана.
Надевает халат.
Справляет нужду.
Умывается в ванной комнате.
Варит овсянку в маленькой кастрюле.
Пьет бледный чай без сахара.
Возвращается в спальню.
Тщательно причесывается.
Натягивает чулки на костлявые ноги со вздутыми венами.
Облачается в черное платье.
С глубоким декольте.
Достает из шкатулки жемчужные бусы в три ряда.
Припудривает ввалившиеся щеки.
Красит тонкие губы алой помадой.
Брызгает французские духи
По капле на запястья.
Каплю на шею.
И идет в прихожую.
Миссис Райт просыпается рано утром.
Достает вставную челюсть из стакана.
Надевает халат.
Справляет нужду.
Умывается в ванной комнате.
Варит овсянку в маленькой кастрюле.
Пьет бледный чай без сахара.
Возвращается в спальню.
Тщательно причесывается.
Натягивает чулки на костлявые ноги со вздутыми венами.
Облачается в черное платье.
С глубоким декольте.
Достает из шкатулки жемчужные бусы в три ряда.
Припудривает ввалившиеся щеки.
Красит тонкие губы алой помадой.
Брызгает французские духи
По капле на запястья.
Каплю на шею.
И идет в прихожую.
показать
Модельные туфли на раздувшиеся ступни.
Черная шляпка на седую голову.
Тонкая вуаль на морщинистое лицо.
Шелковые перчатки на дрожащие руки.
Меховая накидка на угловатые плечи.
Миссис Райт берет потертый ридикюль из крокодиловой кожи.
И выходит из дома.
— Чокнутая старуха, — качают головой соседи.
Миссис Райт проверяет почтовый ящик.
— Вырядилась, как на бал дебютанток, — возмущаются соседи.
Миссис Райт закрывает ворота.
— Какой позор, — шепчутся соседи.
Миссис Райт отправляется на свидание.
— Да она совсем съехала с катушек, — смеются соседи.
Глупые.
Они не знают.
Что миссис Райт наводит красоту для мужчины.
Для последнего любовника в своей жизни.
У него брови Рудольфо Валентино.
Глаза Джона Гилберта.
Нос Гэри Купера.
Усы Эррола Флинна.
Рот Кларка Гейбла.
Подбородок Кэри Гранта.
Он божественно прекрасен.
Он лучше всех на свете.
Миссис Райт прихорашивается.
Кокетничает.
Флиртует.
Танцует свое последнее танго со Смертью.
Смерть отвечает ей взаимностью.
Раскрывает обжигающие ледяные объятия.
И ведет в танце.
В пустом, темном танцзале плотно занавешены окна.
В центре стоит открытый гроб.
Всюду белые розы и зажженные свечи.
Тихо играет орган.
Идет репетиция похорон.
Любовникам нет никакого дела до людских сплетен.
Они поглощены друг другом.
Полностью.
Черная шляпка на седую голову.
Тонкая вуаль на морщинистое лицо.
Шелковые перчатки на дрожащие руки.
Меховая накидка на угловатые плечи.
Миссис Райт берет потертый ридикюль из крокодиловой кожи.
И выходит из дома.
— Чокнутая старуха, — качают головой соседи.
Миссис Райт проверяет почтовый ящик.
— Вырядилась, как на бал дебютанток, — возмущаются соседи.
Миссис Райт закрывает ворота.
— Какой позор, — шепчутся соседи.
Миссис Райт отправляется на свидание.
— Да она совсем съехала с катушек, — смеются соседи.
Глупые.
Они не знают.
Что миссис Райт наводит красоту для мужчины.
Для последнего любовника в своей жизни.
У него брови Рудольфо Валентино.
Глаза Джона Гилберта.
Нос Гэри Купера.
Усы Эррола Флинна.
Рот Кларка Гейбла.
Подбородок Кэри Гранта.
Он божественно прекрасен.
Он лучше всех на свете.
Миссис Райт прихорашивается.
Кокетничает.
Флиртует.
Танцует свое последнее танго со Смертью.
Смерть отвечает ей взаимностью.
Раскрывает обжигающие ледяные объятия.
И ведет в танце.
В пустом, темном танцзале плотно занавешены окна.
В центре стоит открытый гроб.
Всюду белые розы и зажженные свечи.
Тихо играет орган.
Идет репетиция похорон.
Любовникам нет никакого дела до людских сплетен.
Они поглощены друг другом.
Полностью.
18:12 21-11-2017
Ржавым лезвием резала вену
Души поздняя осень.
Стылая кровь текла в пустоту.
Ветви острые чёркали неба просинь.
Жирным грифелем мазала,
Писала картину забвенья,
Тень бросала в снега,
Желая создать отраженья
Неба.
А я что?
Я стоял у большого пруда,
Кормил хлебом прожорливых уток,
Удивлялся старанию веток,
Восхищался работой деревьев,
Рукоплескал невесёлому ноябрю.
У талантов должны быть поклонники,
Птицы вечно требуют хлеба,
И ведь это совсем не банальности
В сакральный миг первого снега.
Души поздняя осень.
Стылая кровь текла в пустоту.
Ветви острые чёркали неба просинь.
Жирным грифелем мазала,
Писала картину забвенья,
Тень бросала в снега,
Желая создать отраженья
Неба.
А я что?
Я стоял у большого пруда,
Кормил хлебом прожорливых уток,
Удивлялся старанию веток,
Восхищался работой деревьев,
Рукоплескал невесёлому ноябрю.
У талантов должны быть поклонники,
Птицы вечно требуют хлеба,
И ведь это совсем не банальности
В сакральный миг первого снега.
20:38 16-11-2017
Поэты пишут о любви.
Такая у них доля:
Страдать, дерзать и колдовать.
И сердце когтем разрывать
Под гулкий шум прибоя.
Лишь я сижу не при делах,
Грызу сухарь, пью виски.
Ну что такое, вашу мать?
Где рифма о любви к сосиске?
Куда девался вредный муз,
Когда он очень нужен?
Так трудно душу открывать.
И сердце скальпелем взрезать
Без вкусной колбасы на ужин.
Поэты пишут о любви.
Такая у них доля.
И подчиняюсь я судьбе,
Послушно голосам их вторя.
И заедаю сухарем практичный
Взгляд на чувство.
С любовью о еде писать -
Высокое искусство!
Такая у них доля:
Страдать, дерзать и колдовать.
И сердце когтем разрывать
Под гулкий шум прибоя.
Лишь я сижу не при делах,
Грызу сухарь, пью виски.
Ну что такое, вашу мать?
Где рифма о любви к сосиске?
Куда девался вредный муз,
Когда он очень нужен?
Так трудно душу открывать.
И сердце скальпелем взрезать
Без вкусной колбасы на ужин.
Поэты пишут о любви.
Такая у них доля.
И подчиняюсь я судьбе,
Послушно голосам их вторя.
И заедаю сухарем практичный
Взгляд на чувство.
С любовью о еде писать -
Высокое искусство!
21:36 13-11-2017
Шёл. Шёл. Шёл.
Мягко ступая по осени, как босиком по облаку.
И понимал...
Что не хватает битого стекла.
Остро не хватает боли.
— Не надо, — шептали листья.
— Ну, что ты, — увещевал дождь.
— Зачем же? — насмехался ветер.
И только небо... Только небо
Милосердно поднесло горящую спичку
К огрызкам моих слов.
Как же они горели,
Как корчились в жарком пламени,
Как умоляли о пощаде,
Но я молчал
И ворошил их руками, чтобы сгорели
Дотла.
Да. Да. Да.
Этой осенью я развёл костер до небес
И сжёг в себе поэта.
Но скоро...
Очень скоро на том пожарище взойдут
Побеги новых слов.
И пышно расцветут.
И будут прекрасны.
И зазвучат, не фальшивя.
Ведь пепел стихов - самое лучшее удобрение
Для поэзии.
Мягко ступая по осени, как босиком по облаку.
И понимал...
Что не хватает битого стекла.
Остро не хватает боли.
— Не надо, — шептали листья.
— Ну, что ты, — увещевал дождь.
— Зачем же? — насмехался ветер.
И только небо... Только небо
Милосердно поднесло горящую спичку
К огрызкам моих слов.
Как же они горели,
Как корчились в жарком пламени,
Как умоляли о пощаде,
Но я молчал
И ворошил их руками, чтобы сгорели
Дотла.
Да. Да. Да.
Этой осенью я развёл костер до небес
И сжёг в себе поэта.
Но скоро...
Очень скоро на том пожарище взойдут
Побеги новых слов.
И пышно расцветут.
И будут прекрасны.
И зазвучат, не фальшивя.
Ведь пепел стихов - самое лучшее удобрение
Для поэзии.
00:02 10-11-2017
Считалочка
Мне девять, а ей набежало двенадцать.
И радость с печалью у нас пополам.
И можно нисколечко не сомневаться,
Что дружба крепка, неподвластна годам.
Мне десять, а ей будет вечно двенадцать.
И гроб словно сейфинг надёжно закрыт.
А я не хочу, не могу расставаться,
Но что-то под рёбрами жутко саднит.
Одиннадцать мне. Ей всё так же двенадцать.
И мёртвая девочка каждую ночь
Парит над кроватью в сиреневом платье.
Я плачу, и горе нельзя превозмочь.
Но вот нам обеим сравнялось двенадцать.
И знахарь снимает с меня чёрный сглаз.
Не будет подружка теперь появляться,
Поставлен засов на полуночный час...
Мне семьдесят. Ей бесконечно двенадцать.
Осталась она детской дружбе верна.
И вдруг... умирать совершенно не страшно,
Не стану блуждать я в потёмках одна.
Мне девять, а ей набежало двенадцать.
И время послушно затикало вспять.
Веснушки, кудряшки и крепкие пальцы
В сплетении рук. Время в прятки играть.
Мне девять, а ей набежало двенадцать.
И радость с печалью у нас пополам.
И можно нисколечко не сомневаться,
Что дружба крепка, неподвластна годам.
Мне десять, а ей будет вечно двенадцать.
И гроб словно сейфинг надёжно закрыт.
А я не хочу, не могу расставаться,
Но что-то под рёбрами жутко саднит.
Одиннадцать мне. Ей всё так же двенадцать.
И мёртвая девочка каждую ночь
Парит над кроватью в сиреневом платье.
Я плачу, и горе нельзя превозмочь.
Но вот нам обеим сравнялось двенадцать.
И знахарь снимает с меня чёрный сглаз.
Не будет подружка теперь появляться,
Поставлен засов на полуночный час...
Мне семьдесят. Ей бесконечно двенадцать.
Осталась она детской дружбе верна.
И вдруг... умирать совершенно не страшно,
Не стану блуждать я в потёмках одна.
Мне девять, а ей набежало двенадцать.
И время послушно затикало вспять.
Веснушки, кудряшки и крепкие пальцы
В сплетении рук. Время в прятки играть.
коммы [4]