Цвета должны быть очень четкие, потому что полутона я оставляю для других.
Я хожу и запрокидываю голову светящимся лицом на крыши домов. Я механически раскладываю музыку на те полутона, которые я прячу от ваших глаз в своих фотографиях и рисунках. Все они уникальны, все они совсем одинаковы. И когда мне станет совсем не на что жить, я буду зарабатывать на жизнь музыкальной экспертизой, определяя, кто уже когда-то пел и играл это, намеренно или нет. Мадонна и Дорз.
Я иду по городу. Я думаю о настоящих друзьях. Эти слова мне хочется писать по-французски: je pense. Я думаю, и с каждым своим шагом я существую все больше в сердце своего города. Я - его толчки. Я - его.
Иду, продоллжаю идти, разрезая толпу, волны людей, а я - волнорез, я иду навстречу и против. Встану постоять, пощуриться на серый пламень небес, а потом куплю хризантемы.
Хризантемы.
Хризантемы так пахнут елкой. Так пахнет счастье, так пахнет детство.
Я возвращаюсь, мне легко и пусто.

Ну вот и я. На пороге твоего дома. В несколько шагов я оказываюсь в другой стране, развернув игральное поле. Вжжжжих! Привет, вот и я.
Стою на твоем пороге.
Скрючиваюсь от безысходности под горячим душем. Часами слушаю, как звонит телефон. Как настойчиво и бесстрастно отдаются звонки от пустых стен.
Я пою. Я пою во все горло, но мой голос не рождает смеха сонма счастливых ангелов, не бьет стекол в мансардах, не катит каштаны к моим ногам.
Тогда я начинаю жонглировать неопрятными словами.
Тогда я выворачиваю наизнанку, распахивая окна своего сознания, просеивая свой свет на те толпы, что идут в обратном направлении, учащая ритм своего города.
Я уношу с собой свой дом.
Джокером в рукаве, каштаном в кармане.
Мой дом всегда со мной.
И вьется за мной следом жизнь, прожитые годы подслеповатой дымкой.
Хватает за лодыжки.
А я и иду, по карнизам и ступенькам. Куда-то пришла. Мне ли это? Я отдыхаю, закинув ногу на ногу, потому что стоит лишь захотеть - я достану бусы своих слов и снова раскидаю, и снова разверну, и мне никогда не будет скучно.