Знаешь, что чувствует человек с поврежденными венами в марте, когда каждый день меняется погода? Кажется, что в венах просыпаются тысячи маленьких насекомых, которых будят настойчивые мартовские дожди. Я чувствую, как они скребутся о стенки сосудов, разносимые кровью по всему телу. Чувствую, как они ползают по венам, стараясь выбраться наружу, знаю, что эта внутренняя боль - их заслуга... Еще немного и захочется выпустить их наружу, только бы не чувствовать их лап, не слышать их писка внутри самой себя. Одно удерживает: а вдруг, они - только исполнители и у них есть свой "центр", а вдруг, этот центр и есть я?...

Предлагают работу на радио. Хочется и колется, ведь тогда - прощай летние каникулы, надо будет все лето провести в душной и накуренной студии, к тому же нужно "вдохновение по графику, каждую среду в прямом эфире", боюсь, что так писать я не смогу. С другой стороны: хороший шанс, терять жалко, 2-й раз может не выпасть... Что же выбрать?
К черту здоровье, его потом можно будет востановить, а вот если не начать карьеру сейчас, то потом ничего не останется - только замуж, а не хочется))

Дом... То самое место, где ты не имеешь права на слабость и даже на усталость. Семья... те самые люди, между которыми ты всегда наедине со своими проблемами.

Аперль, апрель, вечный призрак! Я, как влюбленная, до дрожи в коленях чувствую, что ты прислонился к стене где-то за поворотом и наверняка жадно, по-хулигански, смакуешь последнюю затяжку своих крепких сигарет. Ты появляешься, безапеляционно входишь ко мне в комнату, с иронией смотришь на стены, книги, записи, на меня... Прищурясь, улыбаешься, и все теряет значение. Опять вечное танго, опять ведешь ты, опять я не против... Музыка затихает, и я замираю от твоего внимательного, понимающего взгляда... Вздохнешь, отвернешься и окровавленными пальцами протянешь мне чьи-то крылья, так, как будто они мои, и я когда-то дала их тебе поносить. Обнимешь меня, скажешь те слова, которые я никогда не забуду, не перескажу даже самой близкой подруге, и я поверю тебе. Но когда я снова смогу летать, когда научусь смеяться, ты улыбнешься той же дерзкой, обаятельной, мучительной улыбкой и уйдешь, так, как будто между нами ничего не было и не будет... Вечный обманщик, ветренный мальчишка, жестокий, ненавистный... Неужели ты думаешь, что я опять как дурочка буду ждать тебя весь год, сгорая от ревности, чтобы провести с тобой какие-то 4 недели?! Знаешь кто ты после всего этого?! Ты.. ты.. приходи скорей... люблю, скучаю...

не падайте в обморок... Это тот же дневник той же Metztli )

... дело не в том, что в бокале, из которого ты пьешь, а в том, что залегло на самом его рубиновом донышке...

знаешь, так забавно, а я стала снова видеть тени, точнее одну тень, ТУ самую. Она и сейчас смотрит мне в окно, я чувствую ее взгляд, сквозь мои багровые занавески. Он опять вернулся, я чувствую его, зеркала опять не безопасны, а по ночам страшно заснуть. Я знаю, когда я засыпаю, он подходит и, прислонившись к стене, вглядывается мне в лицо и молчит... Молчит, красноречивее любого призыва. Он может уничтожить меня, если захочет, для него это легко, он может заставить меня, но ему нужно, чтобы я пошла за ним добровольно, сама. Он хочет, чтобы я посмотрела ему в глаза. Он знает, что после этого мне без него не жить, и я знаю об этом. Ему нравится то, что я все понимаю, он хочет играть на равных, хотя, о какой равности может быть речь... Он благороден, он готов ждать столько, сколько мне понадобится, чтобы понять, что я не уйду, даже не захочу попробовать уйти, но мне от этой мысли не становится теплее... Его силуэт не может об'яснить мне, зачем я ему нужна, а в глаза смотреть нельзя... Мне становится холодно, значит, он уже здесь... Может, это и к лучшему?..

голова, температура, давление... Наверное, неправильно пить по утрам крепкий кофе и крепкий зеленый чай, а потом, в течение дня валерианочку... Да и под дождем мартовским не стоит без зонта ходить, так, наверное. А как иначе? Без валерианочки? Тут ТАКОЕ творится... и эти неполные 18 лет заглядывают своими пустыми глазницами в потемневшее в отсутствие луны окно... Только не апрель... Пусть вечный декабрь, янвать, февраль, вечная зима, снег, холод, только не апрель...

а это моя племяша ( хотя она скорее моя двоюродная сестра)) Солнышко! Даже на меня вроде немножко похоже ( неимоверно льстя себе сказала она) Может и у меня когда-нибудь такая будет))

Когда последние лучи фиолетового солнца скрывались за далекими, таинственными черными скалами и серебряный полумесяц выплывал из-за облаков, они всегда прятались по пещерам. Прикармливая синее пламя сухими сучьями, они удобно располагались вокруг него, и рассказывали друг другу о самом интересном, произошедшем за день. Так было каждый вечер. Они засыпали счастливыми, чувствуя себя частью чего-то большого, называемого семьей. На утро просыпались с улыбками на лицах, веселыми песнями встречая первые, неуверенные лучи солнца, радуясь еще одному дню. Дети приносили свежие фрукты, и они, как и по вечерам, садились в круг у еще тлеющих и разбрасывающих серебряные искры, язычков пламени.
Каждый раз в этом кругу кого-то не хватало. Их похищали те, кого не называли в этих уютных пещерах, те, которых считали древним темным кланом Гекаты. Они подкрадывались ночью, всегда настолько бесшумно, что даже пещерные собаки не слышали их шагов. Из похищенных ими никто никогда не возвращался… Каждое утро семья прощалось с одним из своих и церемонию прощания сопровождали медленные, грустные и красивые песни, которые звучали каждое утро из пещер синих скал. Музыкальные девушки раскачивались в такт мелодии, и ветер развевал их огненно-рыжие волосы, сверкавшие золотыми искрами в первых лучах солнца. Но с последними лучами рассвета налетал легкий ветерок, приносивший ароматы ярких цветов из долины, и любовь к жизни с новой силой возрождалась в их сердцах. Со звонким смехом они сбегали в долину, где и яркие цветы, и синее небо, и легкие облака, и шелковая трава – все дышало любовью, жизнью, свободой. Той свободой, о которой грезили далекие животные по ту сторону черных скал, каждую ночь обращаясь с воем-мольбой к своей владычице луне.
В жизни каждого из семьи приходил момент, когда он переставал быть ребенком, когда легкий ветерок, гулявший в долине как будто придавал крылья и приглашал побегать с ним наперегонки, пугая томных бабочек, сминая траву, встречающуюся на пути… Лететь навстречу солнцу, бежать, не чувствуя под собой земли, а потом в одно мгновенье увидеть розовую рощу там, далеко за горизонтом… Так было у всех. По крайней мере, она была в этом уверена. Она любила стоять у края долины, вглядываясь в туман, скрывающий розовую рощу, представлять как она выгладит вблизи, мечтать о том, что она когда-нибудь там побывает… Но роща была слишком далеко, за темно до нее не добраться, а может и не нужно туда стремиться, вдруг вблизи она не такая волшебная, как кажется отсюда, с самого прекрасного места в мире…
Смех, улыбки, юность… Все люди в семье были юными, потому что по-другому не могло быть в этом мире радости, счастья и тепла. Каждый вечер она вместе со всеми забегала в пещеру. Они убегали не потому что им было страшно, смысл этого слова был им неизвестен, просто в пещере можно было разжечь костер, казалось, что кусочек солнца светил в семье. Но день все-таки уходил, и солнце на прощанье окрашивало все вокруг теплыми цветами. Каждый закат она стояла у выхода пещеры и проважала солнце так, будто боялась, что завтра оно не взойдет, пыталась впитать в себя каждый лучик, запомнить каждое облако, окрашенное в фиолетовый цвет.
Однажды, когда она стояла так, мимо пронеслась птица. Невольно залюбовавшись ее силой, ловкостью и смелостью, она не заметила, как наступила ночь. В знакомых шелестах долины ей послышался незнакомый шепот. Как будто кто-то произносил ее имя, рассказывал ей о том, как она прекрасна в последних лучах заката, говорил о том, что если бы он мог, то сплел бы ей венок из последних солнечных лучей, украсил бы его первыми, самыми яркими звездами, и подарил бы ей… если бы он только мог… Она улыбнулась голосу и ушла вглубь пещеры. Устроившись у огня, она долго думала о том, чьи слова принес ей ветер, где их произнесли, кто та счастливая, которой они предназначались. Незаметно для себя она задремала, и проснулась только наутро от настойчиво будивших ее солнечных лучей. Легкий сизый дым от догоравшего костра рисовал перед ней причудливые образы, а она вспоминала вчерашний вечер, кравивые слова, принесенные ветром, и улыбалась новому дню, который обязательно будет лучше, чем вчерашний.
Новый закат застал ее сидящей, поджав колени, у выхода из пещеры. Она смотрела на облака, в надежде, что ветер опять донесет до нее слова незнакомца. Наступила ночь, а она все ждала появления красивой птицы, надеялась услышать нежный шепот.
“Здравствуй”. Она удивленно оглянулась, в пещере все уже спали, но, посмотрев через плечо, туда, где чернел обрыв, она увидела там человека. Испуганно вскрикнув, она вскочила на ноги, чтобы позвать семью, ведь если человек сорвался со скал и висит над пропостью, ему нужна помощь. Но незнакомец взмыл вверх, прося прощения за то, что испугал ее. Приглядевшись, она поняла, что вчерашняя сильная птица – это он, да и вчерашний шепот – тоже его. Он не был похож на солнечных юношей из семьи: в его глазах отражалось черное звездное небо. Улыбнувшись, она пригласила его сесть рядом. Сложив крылья, он сел на самый край, свесив ноги вниз, к пропости. Он стал рассказывать ей о небе, о ночи, о том, какие чудеса он видел, летая над землей, а она слушала его, расстворяясь в мягких нотках его голоса. Она не всегда понимала его: он был похож на тех странных зверей, живущих по ту сторону черных скал: такой же одинокий, сильный и гордый. Он прилетал к ней каждый вечер, она с нетерпением ждала его, сама того не понимая. На третью ночь она знала о нем все, и начала рассказывать о себе: о том, как она живет, как любит жизнь, как счастлива. О том, как прекрасно солнце, день, свет. О том, как манит ее розовая роща, там, на горизонте… Услышав об этом, он улыбнулся ей, расправил крылья, подал руку. Пролетая над пропастью, она удивленно вскрикнула, а он, решив, что она испугалась, крепче прижал ее к груди. Розовая роща вблизи была еще лучше, чем казалась издалека. Она смеялась, подбрасывая лепестки в воздух, танцуя в лунном свете, а он стоял рядом, прислонившись к дереву, и улыбался, с нежностью смотря на нее. А когда забрезжил рассвет и пришло время возвращаться назад, в семью, она подумала о том, что без него ей не нужен ни синий огонь, ни уют пещеры, ни даже фиолетовый закат. Он, как будто угадав ее мысли, ласково погладил ее по волосам, и прошептал, что завтра он вернется, обязательно вернется, и они снова полетят туда, где она никогда не бывала.
Когда последние лучи фиолетового солнца скрывались за далекими, таинственными черными скалами и серебряный полумесяц выплывал из-за облаков, они всегда прятались по пещерам. Она пряталась вместе со всеми и непривычная для семьи нетерпеливость читалась в каждом ее движении, когда она выбегала из пещеры, чтобы встретить закат. Она стояла у каменной арки выхода, провожая солнце с нежной, влюбленной улыбкой, воспоминания клубились вокруг нее в туманном вечернем воздухе, рыжий пожар ее волос горел, как факел, указывая в сгущающихся сумерках дорогу невидимому летуну. Задумавшись и заблудившись в лабиринте ночных ароматов, она даже не заметила, что время назначенного свидания давно прошло и наступила темная безлунная ночь.
А далеко от нее, в глубоких трещинах черных скал, в сумрачном зале проходило собрание клана Гекаты, полулюдей-полуорлов. Гулким эхом отдавались слова отчитывающегося перед старейшинами рекрута, юноши с сильными сложенными крыльями, с черными глазами, полными звездного неба: “…они живут семьями, безоружны. Завтра же мы можем напасть и уничтожить их всех…”

Тупик... опять тупик... вытягивая бледными пальцами кудри дыма в узкую ленту, не бояться обжечься красными углями... А непослушные, вытекающие между пальцев хрупкие образы, колючими шипами вгрызаются в глаза. или может, дым здесь и не_при_чем, может, бессоница?.. не важно... Убежать от всего, закрыть глаза, уши и сердце, шептать себе, что ничего не будет... ничего плохого... пепел и черное, беззвездное небо... "и если вдруг тебе станет худо, хотя, куда уж еще... не уходи, держись за мое плечо..." Тебе очень плохо, а я ничего, ничего не могу сделать!!!... Даже когда я прихожу к тебе, я чувствую, что я не рядом с тобой, что меня нет там, где я могу тебя поддержать... Какую клятву можно дать, чтобы оградить тебя от всего?... Нет такой... Тупик... опять тупик... И метки, на всех стенах метки: ты здесь уже искал... выхода нет...


Не надо завтрашнего дня...
... Боже, как мне страшно...

Народ, пожалуйста, зайдите, немного врмени займет! Очень прошу!!
http://sanny.net.ru/?name=anahit