За два дня пережила три потрясения.

Начну с последнего, третьего. Руслана, а, следовательно, Украина, победили на Евровидении 2004. Конкурс не смотрела, была в гостях, о результатах услышала рано утром, шестнадцатого, в автобусе, когда возвращалась из Молдавии в Одессу. Не поверила ушам. Дорога закачалась и ушла из-под колес. И национальная гордость (откуда, спрашивается, ей взяться? – да абсолютно неоткуда). А вот взяла, да и взыграла.

Второе. Брат Мишка. Открывает закатанные металлическими крышками банки голыми руками. Нет, он, конечно, нехилый такой парень двадцати лет. Но, оказывается.., какой полезный человек в хозяйстве, да и в любой компании, особенно при отсутствии откупорочных инструментов.

Первое. 15 мая. Мое личное достижение. Открыла купальный сезон. И не где-нибудь в сауне с бассейном, а в горной реке с холоднющей водой. И я не просто туда свалилась по недосмотру. А окунулась специально и намеренно. Могу по этому поводу отметить, что ныряние в ледяную воду, в горах, в середине мая способствуют молниеносному вхождению в измененное состояние сознания с последующим посинением и отключением чувствительности пальцев ног.

Прибыли в Дубоссары в воскресенье вечером, в условиях строгой, но провалившейся конспирации. Три часа дороги (не считая простоя на таможне). Река Кучурган. Граница. Забавно, со стороны Украины – приграничный поселок носит то-ли молдавское, то-ли татарское название, со стороны Молдавии – русское.
Тирасполь. Дубоссары. Родина предков. Случайно выскочили из маршрутки досрочно, в пригороде, на Лунге. Минут тридцать шли пешком по тихой дороге, мимо аккуратных сельских усадеб с садами, виноградниками, живыми изгородями, запахом цветов и плодородной жирной земли.
Простор. Закат. Старый теткин дом. Знакомство с двухлетним племянником.
Как давно, как долго я не была здесь.
С тех пор как не стало дедушки и бабушки, и в их доме на Фонтане, где я провела просторное, свободное детство, поселились малознакомые люди, город стал чужим. Я уже не могу по полдня проводить в листве ореховых деревьев, босиком шлепать по топким канавам к родникам. Никогда уже не смогу поехать с дедом в лес за хворостом или к реке удить рыбу. Не поиграю с добрейшим преданным белоснежным Кузькой, который чувствовал приближение нашей машины за несколько километров, при этом волновался, радостно лая и бешено виляя хвостом. Никогда больше не обниму бабушку, не съем приготовленный ею необычайно вкусный борщ, и она не будет рассовывать мне по карманам накопленные к моему приезду мелкие монеты. Милые мои, вы так любили меня. Для меня тогдашней это было естественно. Для меня теперешней безвозвратно.