Как всегда в жизни, белая полоса сменяется черной, на смену удаче
приходят разочарования. Все меняется, все должно меняться. Так должно быть,
так заведено. Я знаю это, я не против, мне остается только надеяться.
Надеяться на чудо. Я искренне желаю, страстно хочу, чтобы моя черная полоса
продержалась подольше, не менялась на белую.
Я не люблю белый цвет. Белый -- цвет бессилия и обреченности, цвет
больничного потолка и белых простыней. Гарантированная забота и опека,
тишина, покой, ничто. Вечно длящееся ничто больничной жизни.
Черный -- цвет борьбы и надежды. Цвет ночного неба, уверенный и четкий
фон сновидений, временных пауз между белыми, бесконечно длинными дневными
промежутками телесных немощей. Цвет мечты и сказки, цвет внутреннего мира
закрытых век. Цвет свободы, цвет, который я выбрал для своей электроколяски.
А когда я пройду своим чередом сквозь строй доброжелательно-безличных
манекенов в белых халатах и наконец приду к своему концу, к моей личной
вечной ночи, после меня останутся только буквы.
Мои буквы, мои черные буквы на белом фоне.
Я надеюсь.

Рубен Гальего, лауреат Букеровской премии по литературе этого года.


...теперь я понимаю, за что он её получил... совершенно жуткая книга, но очень сильная и из тех, после которых хочешь жить ...