Эрик Берн пишет о том, что в каждом человеке сосуществуют Ребёнок, Взрослый и Родитель, действуя по очереди и иногда даже не подозревая о существовании друг друга. Так к чему это я: доселе я была близко знакома только со своими Ребёнком и Взрослым, а Родитель оставался для меня чем-то абстрактным и неконкретным. А вчера я наконец имела удовольствие познакомиться со своим Родителем - то ещё, скажу я вам, удовольствие...
Прежде я, в полном соответствии с теорией транзактного анализа, искренне считала себя в целом добрым, душевным и понимающим человеком, не принимая во внимание, что порой во мне пробуждается бурный источник убийственного сарказма и не самой добродушной язвительности. Так вот, судя по всему, это мой Родитель и был. То ли я случайно обнаружила его укрытие, то ли он сам решил выйти из тени - в общем, довелось мне его узнать.
Больше всего меня удивило, что, вопреки тому, что альтер-эго должно, вроде как, содержать в себе образы реальных родителей, мой новоявленный Родитель мало того, что совершенно на них не похож, так ещё и вообще мало напоминает всех, кого я когда-либо знала. Самый близкий описывающий его эпитет - сущая язва. Правда, возможно, со мной по-другому и нельзя. По крайней мере, по-тихому игнорируя мнение большинства других людей, к его директивам я не могу не прислушиваться. Тем более, что я понимаю, что действует он, в общем-то, в моих же интересах, пусть и не самым приятным для меня образом.
В момент его появления в границах моей личности царил полный раздрай, который всегда случается, стоит одной части моего сознания рассориться с другой. Демократия, блин. На сей раз весь сыр-бор вышел из-за диссертации: одна часть моего сознания упорно считает, что это пустая трата времени и сил, и все равно ничего путного не выйдет, другая, более ответственная, вознамерилась довести это дело до конца, и её поддержал сектор, отвечающий за болезненное самолюбие. При этом зав. отделом по науке сразу и категорично заявил, что его эта чепуха вообще не касается, а раз ему из-за всей этой ерунды не дают спокойно заниматься любимым делом, то он подаёт в отставку. Разумеется, это был блеф, никуда он не денется, но от участия в пленуме, посвящённом диссертации, устранился. Зав. отделом воображения смотал удочки ещё раньше, как почуял, что дело пахнет керосином, что вполне в его духе, а зав. смыслом жизни из своего астрала и вовсе не вылезал, ибо привык делать это только по большим праздникам. Так и получилось, что весь мой рассудок остался на откуп вдрызг разругавшимся заву по отношениям, который выступил против диссертации, и его идейным противникам - завам по организационным вопросам и по самооценке. Про ведущую фигуру Великого Разума эти товарищи за самозабвенными боевыми действиями благополучно забыли, а он привычки напоминать о себе не имеет. Зав. по отношениям, хоть и остался в одиночестве, позиций своих сдавать не собирается, а он, надо сказать, хоть и слабый, зато громкий, и от его "рупора прогресса" у меня чуть крыша набекрень не уехала. Его противники - тоже решительные парни, уступать не привыкли. Ко всему прочему, я ещё имела глупость парой месяцев раньше отдать заву по отношениям ведущую роль в своём разуме, вот он и приболел звёздной болезнью.
В общем, мой Родитель, появившись, построил всех этих работничков в шеренгу и в данный момент читает нотации. Надеюсь, обойдется без увольнений: я к ним ко всем уже привязалась