Травма остаётся, когда ребёнку причиняют сильную боль. Одна моя знакомая до сих пор помнит, как ей в детстве удаляли аденоиды БЕЗ НАРОКОЗА (!!!). Но в те далёкие времена больницы что для взрослых, что для детей напоминали камеры испанской инквизиции. Сейчас, слава Богу, всё под наркозом, причём безвредным. Пару лет назад двухлетнему сыну моей приятельницы удаляли какую-то опухоль на том же самом месте, и она утверждает, что на его психике это совершенно не сказалось. А вообще трудно определить, что там откладывается в нашем подсознании, а что нет. Некоторые считают, что у каждого в подсознании остаётся травма рождения, но если мы несмотря на это живём, радуемся и своего рождения не помним, то значит, эта травма не так уж и страшна, а может, даже в каком-то смысле необходима.
Лично я всю жизнь дёргаюсь, когда кому-нибудь из близких медицинское вмешательство предстоит. Мама вот сегодня к зубному поехала, и я с утра главным образом об этом думаю. А надо бы и о работе слегка подумать. Я сейчас в приёмной комиссии, и сейчас мне пора в этот дурдом возвращаться. А то отлучишься на полчаса, а там уже что-нибудь напортачили.

Светлана, в самом деле трудно определить что там откладывается в нашем подсознании, а что нет . Но когда ребенка берут от матери и тащат в манипуляционную, а он там один кричит?! А потом мы задаемся вопросом про психическое здоровье нации.
Все еще по-советски в этой 3-й советской.
И хирурги могут быть замечательные и анестезиологи, но этот средний медперсонал порою изверги. Я знаю, что в жизни предстоит и не такое вытерпеть, но то уже будет зависеть от того как он сам распорядится своим знанием и нашим воспитанием, а пока ему годик? Что делать, когда он только только начал что-то воспринимать??? Что это за дилемма такая: раньше опасно вмешиваться с химией и скальпелем потому что организм слишком хрупок, а теперь когда можно - становятся опасными люди, а не медикаменты.
Одно дело когда устраивает истерику избалованный ребенок 3-5-10 лет и другое, когда беспомощный годовалый ребенок у которого наверняка может отложиться в сознании, что его предали бросили (пусть навремя) родители. Не могу спокойно представлять как ему там без нас будут делать наркоз.

"Ребенок засыпает на коленях у папы или мамы" чушь собачья. Может быть там у них в Москве.
*
Лена, пока еще не прошло. Будут делать только завтра или послезавтра. И операция-то несложная, а ребенка уже и на рентген и на УЗИ и кровь из вены (с той лишь разницей, что прошлые разы брали кровь с мамой и здесь "не положено!" и выпроводили из кабинета).

Меня можно назвать слишком чувствительным, что придираюсь к мелочам. Что лучше бы свою внимательность куда бы лучше определил, что у врачей и без меня забот хватает. Но почему же до сих пор живет такой диссонанс между современной техникой (технологиями, знаниями) и убогим отношением к тонкой душевной организации человека, которая закладывается сейчас?

Жалеть людей у нас и правда не принято. Возможно, наш народ так ожесточился за годы всех этих кровавых революций и войн. Мне в 13 лет удаляли аппендицит под местным наркозом. Где-нибудь в Штатах, услыхав о таком, обалдели бы. А перед первой перевязкой меня предупредили, что перевязывать меня будет какая-то там весьма суровая заслуженная врачиха-фронтовичка, которая на войне много чего повидала, терпеть не может, когда кто-то ноет по пустякам, и может отругать за это. Я, конечно, не ныла, но подумала: "На войне, конечно, пострашнее было, и наркоза не хватало, но это не значит, что надо теперь требовать от всех подряд героизма и ругать ребёнка, у которого сильные послеоперационные боли, даже если он и ноет "по пустякам". Кстати, врач меня после операции страшно хвалил за терпеливость и сказал, что здоровенные мужики часто во время такой простой операции орут. А я думаю, врачи даже от здоровенных мужиков не должны героизма и терпеливости требовать. Они должны максимально облегчать наши страдания и делать для этого всё возможное.