Золотой Дракон - это посвящается и тебе.

Один из моих любимых...

P.S. Критикуйте на здоровье. Посвящается дополнительно всем девушкам, которые меня читают...
Таня ты знаешь о ком я...

Странник.
Ее глаза…

Посвящается той, которая умела мечтать...

…Я нежно глажу ее по лицу. В глазах слезы. Веки вздрагивают, словно на них весит неподъемный груз и медленно опускаются, чтобы застыть монументом скорби и боли. Она замерла в моих руках, она уже ушла...
...Плавно, словно росчерком яркого красного пера, закат брызнул своими лучами, и застыл недосягаемой финишной полосой для двоих некогда бывших живыми…

Странник уверенно пробирался, через развалины металлических конструкций. Свалка – территория размером больше трех квадратных километра, была с точки зрения Странника самым интересным местом в Зоне. Он мог часами лазить по нагромождению конструкций, которые давным-давно были остатками вертолетов, пожарных машин, БТРов и прочего механистического мира.
Какое-то чувство ностальгии, уединения смешенное с психологичным осознанием себя всегда приходило к нему на руинах этого памятника человеческой слабости..
Только тут он мог чувствовать себя свободным, освобожденным от всех условностей, что сковывали людей. Мир – ты прекрасен, – словно молитву шептали губы.
Мир молчал, и внимательно наблюдая за, бредущим сквозь остовы умерших машин, человеком.
Он шел вперед, автоматически замечая знакомые повороты, отмечая новые детали. Вон впереди, погнутый бампер бывшего ``Москвича``, вон там, слева, стоит с опущенными лопастями, что когда-то взбивали перину облаков, старый вертолет.
Дальше, в глубине, виднеются ряды стоящих машин. Кладбище... Металлическая Голгофа – место, где убийцами было время и радиация, ржавчина и погода..
Медленно идя сквозь строй скелетированной техники, Странник услышал какой-то шум.
Страха не было. Он пропал давно, в тот день, когда его, необученного, неоперившегося юнца кинули утопать в горнило ада, ради спасения тех, кого посчитали более ценными, чем он.
Непроизвольно поежившись в плаще, он повернул в сторону развилки, которая вела в глубину машинного лабиринта. Приглушенные звуки становились все громче.
На открытом месте, как раз под люком Ми-26 сидела, прислонившись к стальной махине - девушка.
Черные волосы скрывали темным шатром ее лицо. Порванная спецовка, лежащий на земле респиратор и пистолет в правой руке девушки дополняли всю картину, что предстала перед Странником.
Неожиданно девушка отбросила левой рукой прядь волос, подняла голову и произнесла:
- Смысла во всем этом нет. – Ее глаза невидяще смотрели на Странника, пистолет медленно поднимался вверх, и капелька страха просочилось в его спокойный, почти безразличный внутренний мир. В какой-то момент он даже подумал, что это и есть его бесславное окончание всех забот.
Странник не пытался достать оружие, он просто смотрел в эти глубокие зеленые глаза и понимал, что обратной дороги нет, что счастье внезапно нашло его в самый неожиданный момент, дальше старой жизни уже не будет никогда. Сейчас он скажет ей, что готов ради нее на все, он возьмет ее за тонкие смуглые руки, он отдаст ей все, что у него есть, поскольку совершенная красота не должна испытывать затруднений ни в чем. А потом, может быть, она согласиться пойти с ним, они бросят все это, его денег хватит, чтобы безбедно жить всю оставшуюся жизнь, у них будут замечательные дети, они…

Странник не успел сказать ни единого слова Девушка, наконец-то, подняла пистолет, приложила его к левой груди и нажала на курок. Глухо хлопнул выстрел, тело стало медленно сползать, вниз оставляя на бортовом номере вертолета кровавые полосы.
Странник подошел ближе и присев на одно колено, приподнял почти невесомое тело девушки. Шутка природы, или злой рок, но ее глаза еще несколько секунд пронзительно смотрят в глаза Странника.
Зеленые, с желтым окаймлением, они с некоторым укором и даже упреком глядят на него. Ведь все могло быть так прекрасно, ведь все могло только начаться. Но вот, веки начинают опускаться, но замирают на середине пути. Тело вздрогнуло в последней судороге и обмякло. Ее прекрасные глаза смотрели прямо в его душу. Ее последний взгляд прожег борозду в его сердце, и он понял, что больше ничего уже не будет. Ибо мир без любви – ничто.
Никто не верит в любовь с первого взгляда. Никто не верит в то, во что не верит никто.
Но ее глаза, продолжали смотреть в колодец его души…

Александр Д. Rad-X
06.06.03.