...влюбиться в предмет, в несколько нот, в несуществующего человека.
В фотографию.

На тебя смотрит человек, который где-то есть. Живой, теплый. Дышит, смеется. Кому-то улыбается.
А ты смотришь на его фотографию, и знаешь только, что она никогда не заговорит. Не улыбнется. Брови не дрогнут, глаза тебя не заметят.
Тень улыбки не исчезнет, но и не превратится во что-то настоящее. И застывшим воздухом никто не дышит, и ты можешь его потрогать, и на ощупь он прохладный и твердый.
И давно исчез тот момент, когда легкое, теплое просто на вид удивление во взгляде сменилось на веселье пополам с возмущением. И уже давно прозвучало "что ты делаешь?" или, может быть, "не надо!..", или что-то еще, после чего обычно тянешь руку и просишь показать, что получилось. Смеешься. Легко толкаешь кого-то и затеваешь счастливую возню.

Кажется, что в этом застывшем намеке на улыбку больше жизни, чем в подвижных лицах окружающих. И что скрывается за ней точно больше, чем кто-то еще может увидеть. А на нее смотрят. И она живая. Как любая фотография, которую не подгадывали. Не вычисляли. Которую не изготавливали, а просто .. щелчок.. и она есть. Живет.

У кого-то есть рядом все это, и оно заслоняет собой весь мир, вообще...все.
А у меня есть только фотография. Вообще, украденная, по большому-то счету... И она заслоняет только то, от чего я прячу глаза, смотря на нее.
Прячу и вообще ничего не чувствую - ни стыда, ни глупости всего этого спектакля одного актера. Для одного зрителя.
Искреннего такого спектакля, но кто оценит.

Потому что такой красоты вообще не бывает. Когда смотришь...и впервые не просто не знаешь, что в этом лице можно поправить. Ты до странного, дрожащего холодка в груди не хочешь.