Пролог

Поездка обещала быть легкой. Фрост еще раз обошел вокруг машины, присел на корточки возле блока цилиндров, одними губами произнес несколько слов. Старинный обычай, ровесник движка его багги. Самых древних частей движка, разумеется. Фрост встал. Проверил ремни и пряжки, которыми были прикреплены к корпусу топливо, провизия, аммуниция, груз. Все на месте, собрано, уложено. Почему же так не хочется уезжать?

Фрост выпрямился, разгладил складку на куртке.
- В город. За патронами, - ни к кому не обращаясь произнес он. Пожал плечами и, не оглядываясь, ускоряя шаг, вошел в северные ворота. Махнул в приветствии стражнику, прошел в тени домов к центру, мимо палаток торговцев, огромного бака воды, домика лидера в маленький, огороженный каменным заборчиком сквер, где росло одинокое дерево. Сейчас здесь не было никого, слишком рано для обывателей, слишком поздно для обычных работяг.

- Вернусь. Конечно вернусь... - губы сами прошептали эти слова, как будто ложь, сказанная вслух, перестает быть ложью. Из объемистого кармана штанов появилась монетка, взмыла в воздух, ловя то одним то другим серебристым боком лучи пока ласкового солнца, мягко упала на землю возле ствола. На счастье. А Фрост уже бежал обратно к багги. Прочь от спокойной тенистой размеренной жизни города к шип-траве, листострелам, живоросту и прочим “радостям” Открытых Пространств. Он загостился тут, привык к покою, размяк. На какое-то время он даже поверил, будто может здесь жить. Ничего. Скоро фыркнет мотор, зашелестят по обожженной беспощадным солнцем земле шины, город останется за спиной. Наверное навсегда. Фрост не умел возвращаться.

Стражник у северных ворот проводил Свободного удивленным взглядом. И с чего это он так спешит? А Фрост уже ударил пальцем по кнопке зажигания, запрыгнул в сиденье и, быстро набирая скорость, погнал за горизонт. Вслед ему долго смотрел стражник. В глазах его плескалась затаенная мечта: увидеть мир вокруг, попасть в какое-то опасное и интересное приключение, а после, сидя вечером у огня, рассказывать детям о том, как он убил то чудище, чья шкура (нет, лучше чучело) висит на стене. Стражник вздохнул и отвернулся. Он был взрослым человеком и хорошо понимал всю глупость своей мечты. Уже поздно что-то менять, ему осталось лишь с завистью смотреть на удаляющихся Свободных и бумать о том, сколько возможностей в жизни он упустил.

А шум мотора и пустынный воздух проглотили еще один тихий вздох - единственное прощание с городом, которое разрешил позволить себе Свободный.