Шел по Невскому. Ближе к пл. Восстания на периферии зрения мелькнуло цвета бордо девичьим голосом:
— Молодой человек, у вас мелочи не будет? Пожалуйста...
Мотнул башкой, пошел дальше. Холодно и одиноко.
«А что, Хогарт,» — подумалось мне, «А ты-то сам в каком положении? В чужом городе, один как перст, разве что 34 рубля у тебя пока еще есть. А не помнишь, как в 2001 году искал у кого занять стольник, чтобы в Москву вернуться?»
Вернулся. Еще пока мелькает среди прохожих.
— Девушка?.. Это вы у меня мелочь просили?
— Да...
— Сколько вам надо?
— Тридцать четыре рубля.
Глаза честные. Цвета пепла. Прозрачные. Года двадцать два. Одета прилично.
— Зачем вам?
— На две маршрутки.
Достал бумажки.
— У вас точно будет все в порядке? Если надо переночевать, то можно у меня. Я приставать не буду.
— Ой, нет, ой, спасибо, молодой человек, ой, спасибо.
— Угу.

Честно вам скажу: не уверен, что мною двигало одно лишь бескорыстное жаление помочь. Но на какую-то хотя бы минуту мне было не так одиноко в этом северном, боже, северном, северном городе.

Доктор, — спросите вы, — не Мышкин ли ваша фамилия? Нет, — отвечу я, — Но, однако, какой изящный способ назвать собеседника идиотом!..