Иногда я кое-что читаю (чаще, конечно, перечитываю) и думаю:
Так кто же вы были, люди моих январей?
И смешно, и тяжело и неприятно.

Пометку, которую надо бы поставить - "Пепел от сожженных писем" (именую так тему, когда говорю о том)– ставить даже неловко. Это не очень-то и тот пепел, и совсем от чужих писем. И у меня ощущение, будто я без спроса прочитала чью-то личную переписку (впрочем, ведь так сейчас и было, как это еще назвать?).

Еще я радуюсь, что здесь никто - никто - не понимает, о чем именно я постоянно говорю в постах с кричащей театральной темой Пепел от сожженных писем. И это хорошо тем, что я могу говорить что угодно. Что для меня - очевидно. И чего никто не поймет.

Это весна так действует, я это знаю и чувствую. Потому что если не весна с её желание пробуждать всё уснувшее (я-то думала - умершее!) заставляет меня опять вспоминать и проживать всё это, то тогда я не знаю, что еще. Так что, если я засоряю чью-то френдленту такими постами, вините в этом только весну (или случайные стихи, такие, что Из засады - в лицо, в грудь толкают, шутя, или мою слишком хорошую память, по молодости лет еще не научившуюся забывать).

Всё. Успокоилась, забыла о том, по чему пробегали глаза. Об образах.
Сколько можно? Уже неделю с лишним я говорю о том, что давно должна была стереть. Прек-ра-тить. Немедленно.

P.S. А от комментариев не закрываю. Не знаю, почему.

Состояние: Нервно барабаню пальцами.