Моя душа была больна,
Разбита сердца половина.
Была в кого-то влюблена,
В кого, теперь уже забыла.

В глазах моих тонет печаль,
Стоглавая, порой немая.
Смотрю вперед, в густую даль
И слишком много понимаю.

В моих губах – смертельный яд,
Убьет тебя он, слышишь, слышишь?
Ты ведь ни в чем не виноват,
Но вот уже лежишь, не дышишь…

Что в теле том, что в той душе
Нашел ты, чтоб без страха смерти
Вдруг променять мечты на те,
Которые шептали черти?

Остёр взгляд ведьмы, Остер ум,
Ее глаза пылают. Ночью
Ты будешь раб. И будет кнут
Взмывать и падать жестче, жестче.

Кровь на руках, кровь на спине,
И ее губы ищут влаги,
И нагота, смешенье тел,
Ты был давно смертельно ранен.

Навек ее, навек пронзён,
Влюбленный принц и демон нежный,
Она лишь сказка, страшный сон,
Но уж не помнишь ты, как прежде

Других любил, другую ждал,
И смерти час был близок, близок…
Она спасла. Ее оскал
Достоин первого был приза.

Влюбленный демон. Ласки ад,
Надежна плеть, надежны путы.
Ты был так рад, о, ты был рад
Продлить еще эти минуты.

Но холодеет утром дом,
Рассвет приходит. Стало тихо.
И ты проснулся. То был сон,
Сон, пробирающий до крика.

Тяжелый дым, запах волос,
Израненные сталью руки.
Всё было в этот раз всерьез –
Стерпеть бы лишь часы разлуки!

За утром – ночь, и вновь она,
Не знаешь – ведьма ли, святая…
И только боль, и только страх,
Что вдруг исчезнет, вдруг растает.

И жаркий дым, и свет свечи,
И обещанье вновь явиться.
Ты выпил кровь ее в ночи,
Теперь ты ждешь – что с ней случится?

А утром – след, а утром боль,
А утром шрамы, как узоры.
И шепчешь ты опять: «Любовь!»,
Прощальный взмах слову «Свобода».

Ее ты раб. Теперь ты слаб.
Навеки. В вечности. В годах.