Откладывать задачу по снижению зависимости России от нефти все сложнее — в обществе растет запрос на перемены, на мировом энергорынке уже вовсю идут изменения не в нашу пользу. Но пока проблемы припорошены высокими ценами на нефть, угосударства вряд ли появятся стимулы к решительным преобразованиям, пришли к пессимистичному выводу участники круглого стола "Ведомостей".

Российская экономика похожа на велосипедиста — чтобы устоять, он должен постоянно ехать, если только не является чемпионом-эквилибристом.

"А мы явно не чемпионы", — сравнивает эксперт ЦМАКП Дмитрий Белоусов: поддерживать стабильность — социальную, бюджетную, макроэкономическую — можно, только интенсивно развиваясь.

Проблемы и задачи остались, но изменились условия: до кризиса экономика росла благодаря непрерывно растущим ценам на нефть, в отсутствие их роста, а к такому прогнозу склоняются и Минэкономразвития, и большинство экспертов, — экономика сможет прибавлять 3-4% в год, вровень или даже медленнее мировой экономики.

"Четырехпроцентное гетто" означает постепенную утрату мировых позиций и "консервацию отсталости", поскольку развитие страны остается догоняющим; нехватку ресурсов для решения задач социально-экономического развития и повышенные риски новых кризисов. По оценкам замминистра экономики Андрея Клепача, для поддержания экономической стабильности России необходимо к 2020 г. увеличить энергоэкспорт в 2,5 раза, что при стагнации нефтедобычи невозможно. Будет сокращаться и доля нефтегазового комплекса в ВВП — с нынешних 25 до 15%. Мировой энергетический рынок может уже в ближайшие годы переформатироваться в связи с "новой индустриализацией" США, планирующих в 2016 г. стать нетто-экспортером сжиженного газа. Разработка новых видов топлива — сланцевых газа и нефти — может привести к изменению и ценообразования энергоресурсов, и их торговых потоков (в частности, американский газ может вытеснить или существенно сократить долю российских поставок на европейский рынок). Невысокие темпы экономического роста не обеспечат бюджету уровень доходов, достаточный для выполнения иных — кроме несокращаемых социальных — обязательств и планов. Государству придется замораживать стройки, сокращать госконтракты. Снижение внешнеторгового сальдо уведет текущий счет в минус, что можно компенсировать либо чистым притоком капитала — а за последние четыре года чистый отток превысил $330 млрд, — либо девальвацией с риском попасть в спираль (девальвация приведет к скачку инфляции, высокая инфляция потребует укрепить рубль, укрепление рубля приведет к новому кризису платежного баланса с последующей девальвацией). "Если не удастся это прикрыть мировым кризисом, то это будет кризис доверия к институтам и к модели экономики, ускоренный вывод капитала, и дальше — здравствуй, Латинская Америка, причем в самом худшем варианте 1970-1980-х гг.", — описывает Белоусов. "Если сейчас мы можем себе позволить экспортировать капитал и при этом иметь достаточно сильный рубль, то в дальнейшем наш платежный баланс, а значит, и наша финансовая система будут целиком определяться только тем, вернется капитал в Россию или нет", — согласен Клепач. Для устойчивости экономики необходимо создать новые источники роста, сделав ставку на высокотехнологичные секторы и человеческий капитал, предлагает правительству Минэкономразвития.

По расчетам ведомства, при увеличении госинвестиций в здравоохранение, образование, науку, экономику на 2,5% ВВП к 2020 г. и при присоединении бизнеса к инвестиционной активности государства (например, при увеличении частных инвестиций в НИОКР до уровня госвложений, т.е. в 4 раза) уже через восемь лет доля умной экономики вырастет вдвое — до 20% ВВП, компенсируя снижение доли нефтегазового комплекса. Для реализации этого сценария вопрос доверия бизнеса государству становится ключевым, признает Клепач. Институты vs. диктатура Дорогая нефть была источником роста общего благосостояния — по уровню подушевого ВВП Россия богаче большинства своих европейских "коллег" по бывшему социалистическому блоку, не говоря про страны БРИК. Однако развитие ее институтов с середины 2000-х гг. в лучшем случае стагнировало. В рейтинге мировой конкурентоспособности Всемирного экономического форума общий балл России за 2005-2011 гг. почти не изменился, увеличившись с 4,1 до 4,2 (из максимальных 7), но другие страны не стояли на месте. В итоге разрыв России, например, с Китаем увеличился втрое, заметно ушла вперед Бразилия, в 2005 г. стоявшая позади России. Согласно этому рейтингу, по уровню качества институтов Россия не просто катастрофически отстала от государств Восточной Европы и стран группы БРИК, но и находится в самом хвосте мира (см.инфографику на стр.7). Уровень развития экономики и общества перерос нынешние институциональные рамки, что иллюстрируется растущим недовольством общества и недоверием бизнеса, предпочитающего инвестировать не в свою страну: поступающие нефтедоходы тут же вывозятся обратно. "Мы должны понять, что у нас есть другие факторы, которые мы можем предложить обществу для того, чтобы поддержать экономический рост. Это деловая активность", — указывает научный руководитель НИУ-ВШЭ Евгений Ясин. Для повышения деловой активности нужны серьезные институциональные изменения, которые вызвали бы доверие у бизнеса, подчеркивает он. Бизнес не чувствует защищенности от каких бы то ни было действий чиновников, поделился наблюдениями главный экономист "Уралсиба" Алексей Девятов, бизнесмены говорят: "Я могу строить какие угодно планы по расширению своего бизнеса, но если завтра у чиновников изменятся их планы, то мои не стоят ровным счетом ничего"; "Да, у меня есть хорошие связи, но никаких гарантий мне это не дает — в любой момент может выскочить что-то, какая-то проблема, которая просто убьет мой бизнес". Бизнес — как на минном поле, планировать какие-либо долгосрочные инвестиции в этой ситуации просто невозможно, констатирует Девятов: "В какой-то степени наше государство представляет собой диктатуру чиновников, и мы в общем-то знаем из истории примеры. Большевики в свое время пытались строить диктатуру пролетариата — ничего хорошего из этого не вышло". Отсутствие реформ обернется стагнацией, ростом социальной напряженности и может привести к катастрофическим последствиям, не исключает Девятов. Институциональные преобразования сопряжены с увеличением конкуренции — как экономической, так и политической, но готовность правящих элит поделиться ресурсом вызывает сомнения. "У меня на этот счет большого энтузиазма нет", — признает Ясин. К масштабным реформам должны быть готовы не только власти, но и общество, без поддержки которого успех преобразованиям не гарантирован, указывает экс-министр финансов Алексей Кудрин: модернизация требует нового общественного договора. "Но сегодня, похоже, власть не получила такого мандата и не готова на этот вариант решительных реформ", — считает он. Капитан корабля vs. капитан команды Когда знаменитого хоккеиста Уэйна Гретцки спросили, жалеет ли он о пропущенном голе, он ответил, что жалеет о тех голах, которые не пропустил. "На ошибках учатся", — рассказал Джеффри Николсон из PwC. Лет 30 назад в американских компаниях большинство директоров предпочитали управлять, как капитаны — кораблем: один отдает приказы, а остальные их выполняют, рассказывает Николсон. Однако ужесточение конкуренции привело к изменению модели управления — капитаны кораблей превратились в капитанов футбольных команд. В России же руководители по-прежнему командуют военными маневрами, считает он.