Я отчаянно боялась звонить врачу. Ну, вроде, так не узнаешь, перевели ли её на ИВЛ. Её, конечно, могли перевести, но счастье в незнании. Чудовищная глупость и трусость с моей стороны. Позвонила, как же иначе.

В сознании, дышит сама, кислород подаётся 6 литров в минуту. Состояние стабильно тяжёлое, плюс-минус. Сатурация в норме.

Наконец-то разобрались, в реанимации она или нет. Когда передавали воду, отчим стал донимать медсестру, в какой мама палате. Ему номер был нужен; не знаю, зачем. Она каким-то странным тоном ему ответила: "В реанимационной она палате, РЕАНИМАЦИОННОЙ!" Я сразу не поняла этот тон. А вот врач объяснил, что в реанимационной палате лежат тяжёлые, которым в случае ухудшения немедленно будет оказана помощь. Это не значит, что в их отношении проводились реанимационные действия. Могут проводится. И тон медсестры был таким, словно: "Она именно в той палате, где всем хочется быть". Реанимация - новый VIP?

Мама где-то там. Здание весьма негостеприимного вида. На синем баннере на торце написано "Опасная зона".