«есть небо на земле...»

23-04-2025 23:35 Глава 17

Трек 17. «Дисторшн реальности»

Этой ночью мне не спится. Я лежу на кровати и смотрю на звёздное небо за окном. Ветер шевелит тюль, который отбрасывает на стену танцующие ажурные тени. В голове роятся мысли о том, что происходит вокруг меня: Доминик, резонанс, светящиеся татуировки, струны Вселенной и пение звёзд. Я прислушиваюсь к тихому сопению, доносящемуся из соседней комнаты через приоткрытую дверь, и улыбаюсь. Кажется, он даже во сне напевает какую-то незатейливую мелодию. Надо же, как резко повернулась моя жизнь в другое русло. Интересно, как бы это назвал сам Доминик? Акустический бунт? Спонтанный джем-сейшн[1]... Или нет! Дисторшн[2] реальности!
Я смеюсь над своими предположениями: да, моя жизнь теперь действительно как трек с перегрузом! Даже тишина звенит, подобно струне, которую дёрнули слишком резко. А где-то в груди сбивается с ритма мой собственный метроном. От смеха. И от чего-то ещё, что я пока не могу осознать разумом, но тот самый метроном уже чувствует и отбивает новый хаотичный такт.
«Мы — как звёзды: мы всегда где-то там светим друг для друга».
Я засыпаю, когда утро сиреневой дымкой уже начинает пробиваться через тонкий тюль на окне. Последнее, что я слышу перед тем, как упасть в объятия Морфея, — это грохот первого трамвая по рельсам где-то вдалеке.
Но сон мой оказывается недолгим. Не знаю, сколько я спала, — мой внутренний таймер сбился со счета. Внезапно я просыпаюсь от надрывного крика:

«Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!»

И этот крик эхом разносится от стен, дробится на осколки и проникает в каждый угол комнаты.
Остатки сна растворяются в сумраке квартиры, я слетаю с кровати и бегу в гостиную.
Доминик сидит на диване, сжимая подушку так, будто она может защитить его от невидимой угрозы. Его плечи вздрагивают, лицо напряжено, лоб покрыт испариной, а зубы сжаты с такой силой, что на виске проступает тонкая пульсирующая венка. Он смотрит в одну точку на стене, глаза широко открыты, но в них отражается пустота, как у человека, увидевшего пропасть.
Я сажусь на диван рядом с Домиником и притягиваю его к себе.
— Тихо, тихо, это просто сон, — шепчу я, водя ладонью по его спине. — Просто страшный сон.
Дом молча утыкается лицом мне в плечо, а я медленно расчёсываю его волосы пальцами, пытаясь успокоить. Чувствую на своём плече его прерывистое и горячее дыхание, словно он только что бежал сквозь бесконечный лабиринт своих кошмаров. Вспоминаю, как родители так же гладили меня по голове, когда страшные видения приходили в мои сны.
— Тсс, всё хорошо, я тут. Просто людям иногда снится... плохое.
Я повторяю ему, что это всего лишь сон, но сама понимаю — здесь что-то не так. Внутри всё сжимается, будто кто-то дёргает мои нервы, как струны. Тревога усиливается, когда я замечаю яркое и хаотичное мерцание татуировки-созвездия на его спине.
Постепенно Дом приходит в себя. Я отстраняюсь, забираю из его рук подушку.
— Надеюсь, ты не всех соседей разбудил, — шепчу я, убирая прилипшие к его лбу волосы и незаметно сжимая пальцы в кулак, чтобы удержать дрожь в руках. — И они не вызовут экзорциста.
Уголок рта Доминика дёргается, но в его потемневших глазах всё ещё виден испуг.
— Что тебе приснилось? — наконец решаюсь спросить я.
Он закрывает глаза и делает несколько глубоких вдохов:
—Я... я сам не понял... — голос его чуть заметно дрожит. — Была яркая вспышка... Вокруг всё горело и взрывалось. И в центре этого взрыва был я.
После этих слов я смотрю на него с непониманием. Жду, когда он продолжит говорить, но он молчит. И только тонкая жилка на виске предательски выдаёт его напряжение.
— Дом, расскажи, что тебе приснилось? — повторяю я, — Плохой сон растворится, если о нём рассказать и не держать его в памяти.
Доминик откидывается на спинку дивана.
— Мне кажется, это был не сон. Такое странное чувство... Как будто я это уже видел.
Я задумываюсь.
— Может, в момент материализации?
Он резко качает головой, и я понимаю, что сейчас не время для вопросов.
— Ладно, ещё совсем рано, тебе нужно отдыхать. Хочешь, я останусь с тобой и буду своим храпом разгонять твои кошмары?
Дом наконец улыбается, и я вижу благодарность в его глазах.
— Но только обещай, что утром ты расскажешь, что же тебе приснилось, — я поправляю плед, а сама забираюсь в другой угол дивана, и, поджав ноги, сворачиваюсь в клубок.
Он вздыхает, но соглашается.
Из-под дивана выползает напуганный кот: уши поджаты, шерсть дыбом, глаза светятся в утренних сумерках. Он тычется мордой в ладонь Доминика, словно пытаясь передать ему своё успокаивающее мурлыканье.
— Смотри, кот тоже пришёл прогонять твои кошмары, — смеюсь я.
Дом ловит кота и укладывает его рядом, накрывая пледом.
— Спасибо, — его голос в тишине квартиры переплетается с громким мурчанием кота. — И тебе спасибо, мистер Пушистые Усы.
Комната снова замирает в звенящей тишине, нарушаемой только кошачьим урчанием, а я погружаюсь в тревожную дремоту, готовая всем телом вздрогнуть от малейшего резкого звука.

_______________

[1] Джем-сейшн, или просто джем; от англ. jam session — совместная последовательная индивидуальная и общая импровизация на заданную тему. Музыкальное действие, когда музыканты собираются и играют без особых приготовлений и определённого соглашения, либо когда взять инструмент и выступить может каждый из присутствующих.
[2] Дисторшн (от англ. distortion — искажение) — звуковой эффект, достигаемый искажением сигнала путём его «жёсткого» ограничения по амплитуде, или устройство, обеспечивающее такой эффект. Наиболее часто применяется в таких музыкальных стилях, как хард-рок, метал и панк-рок в сочетании с электрогитарой.