| Journals.ru » ritosinaa » Les pensees qui glacent la raison | |
| "Унесенные ветром" Маргарет Митчелл |
|
- Скарлетт О'Хара, вы просто дура! - вырвалось у него. И прежде чем ее мысли успели вернуться из далеких странствий, руки его обвились вокруг нее, уверенно и крепко, как много лет тому назад на темной дороге и Тару. И нахлынула беспомощность, она почувствовала, что сдается, почва уходит из-под ног и что-то теплое обволакивает ее, лишая воли. А бесстрастное лицо Эшли Уилкса расплывается и тонет в пустоте. Ретт запрокинул ей голову и, прижав к своему плечу, поцеловал - сначала нежно, потом со стремительно нарастающей страстью, заставившей ее прижаться к нему, как к своему единственному спасению. В этом хмельном, качающемся мире его жадный рот раздвинул ее дрожащие губы, по нервам побежал ток, будя в ней ощущения, которых она раньше не знала и не думала, что способна познать. И прежде чем отдаться во власть закрутившего ее вихря, она поняла, что тоже целует его. - Перестаньте... пожалуйста, я сейчас лишусь чувств, - прошептала она, делая слабую попытку отвернуться от него. Но он снова крепко прижал ее голову к своему плечу, и она, как в тумане, увидела его лицо. Широко раскрытые глаза его страстно блестели, руки дрожали, так что она даже испугалась. - А я и хочу, чтобы вы лишились чувств. Я заставлю вас лишиться чувств. Вы многие годы не допускали, чтобы это с вами случилось. Ведь ни один из этих дураков, которых вы знали, не целовал вас так, правда? Ваш драгоценный Чарлз, или Фрэнк, или этот ваш дурачок Эшли... - Прошу вас... - Я сказал: ваш дурачок Эшли. Все эти джентльмены - да что они знают о женщинах? Что они знали о вас? Вот я вас знаю. Его губы снова прижались к ее губам, и она сдалась без борьбы, слишком ослабев, чтобы даже отвернуть голову, - да она и не хотела отворачиваться; сердце у нее колотилось так отчаянно, что ее всю сотрясало от его ударов, и ей становилось страшно от силы Ретта и собственной слабости. Что он с ней сейчас сделает? Она в самом деле лишится чувств, если он не отпустит ее. Если бы он только отпустил ее... Ах, если бы он никогда ее не отпускал! - Скажите "да"! - Губы их почти соприкасались, а его глаза были так близко, что казались огромными и заполняли все пространство. - Скажите "да", черт бы вас подрал! Или... Она шепнула: "Да", не успев даже подумать, точно он силой вырвал у нее это слово и она произнесла его, сама того не желая. Но как только она его произнесла, в душе ее наступило внезапное успокоение, голова перестала кружиться и даже чувство опьянения как будто прошло. Она пообещала выйти за него замуж, хотя вовсе не собиралась давать такое обещание. Она сама не понимала, как это случилось, но в общем-то не жалела о случившемся. Теперь ей казалось даже вполне естественно, что она сказала "да", - точно вмешалась некая божественная сила и некая могучая рука уладила все ее дела, разрешила все ее проблемы. Ретт быстро перевел дух, услышав ее "да", и нагнулся над ней, словно хотел еще раз поцеловать; она закрыла глаза, откинула голову. Но он отстранился от нее, и она почувствовала легкое разочарование. Странное это было ощущение, когда он так ее целовал - странное и волнующее. Какое-то время Ретт сидел неподвижно - ее голова покоилась у него на плече, и она почувствовала, как, словно подчиняясь внутреннему усилию, дрожь в его руках стала проходить. Потом он слегка отодвинулся и посмотрел на нее сверху вниз. Она открыла глаза и увидела, что пугавший ее пламень в его лице погас. Но встретиться с ним взглядом она почему-то не могла и в нарастающем смятении опустила глаза. - Вы сказали это осознанно? - спросил он очень спокойно. - Вы не хотите взять свое слово назад? - Нет. - Вы так сказали не потому, что я... как же это говорят?.. "выбил у вас почву из-под ног" моей... м-м... моим пылом? Она не могла ответить, ибо не знала, что сказать, и не могла встретиться с ним взглядом. Он взял ее за подбородок и приподнял ей голову. - Я говорил вам как-то, что могу снести от вас что угодно, кроме лжи, и сейчас я хочу знать правду. Так почему вы сказали "да"? Слова по-прежнему", не шли у нее с языка, но самообладание начинало возвращаться - она продолжала смотреть вниз, лишь уголки губ чуть приподнялись в улыбке. - Посмотрите на меня. Из-за моих денег? - Как можно говорить такое, Ретт! Что за вопрос! - Посмотрите на меня и не увиливайте. Я не Чарлз, и не Фрэнк, и не какой-нибудь лоботряс из ваших краев, которого можно обмануть хлопаньем ресниц. Так из-за моих денег? - Ну... частично - да. - Частично? Казалось, это его не раздосадовало. Он быстро перевел дух и усилием воли погасил желание, засветившееся было в его глазах, когда она это произнесла, - желание, которое так смутило ее. - Видите ли, - беспомощно проговорила она, - деньги - они ведь никогда не лишние, вы это знаете, Ретт, а бог свидетель, Фрэнк оставил мне не так уж много. Ну и потом... вы же знаете, Ретт, мы понимаем друг друга. И вы единственный из всех знакомых мне мужчин, кто способен услышать правду от женщины, а ведь приятно иметь мужа, который не считает тебя полной идиоткой и не хочет, чтобы ты ему врала... и кроме того... ну, словом, вы мне нравитесь. - Нравлюсь? - Видите ли, - капризным тоном заявила она, - если бы я сказала, что влюблена в вас по уши, то соврала бы, а главное, вы бы знали, что я вру. - Мне порой кажется, вы слишком далеко заходите в своем стремлении говорить правду, моя кошечка. Не кажется ли вам, что в данную минуту лучше было бы сказать: "Я люблю вас, Ретт", даже если это ложь и даже если вы вовсе этого не чувствуете? Куда он клонит, подумала она, все больше и больше запутываясь. Вид у него был такой странный - он был взволнован, раздосадован и в то же время явно подтрунивал над ней. Он выпустил ее из объятий и глубоко засунул обе руки в карманы брюк - она заметила, что они были сжаты в кулаки. "Даже если я потеряю на этом мужа, - все равно буду говорить правду", - мрачно подумала она, чувствуя, как закипает у нее кровь, что случалось всегда, когда он изводил ее. - Ретт, это было бы ложью, да и вообще зачем нам нужны все эти глупости? Как я вам и сказала, вы мне нравитесь. Вы прекрасно понимаете, что это значит. Вы как-то сказали мне, что не любите меня, но у нас с вами много общего. Мы с вами оба изрядные мошенники, сказали вы тогда... - О боже! - прошептал он, отворачиваясь от нее. - Чтобы так попасться в собственную ловушку! - Что вы сказали? - Ничего. - Он посмотрел на нее и рассмеялся, но это был неприятный смех. - Так назначайте день, моя дорогая. - Он снова рассмеялся, нагнулся и поцеловал ее руки. Ей сразу стало легче оттого, что настроение его изменилось и к нему вроде бы вернулся благодушно-шутливый тон, а потому улыбнулась и она. Он поиграл ее рукой и с усмешкой посмотрел на нее. - Вам никогда не приходилось читать в романах о том, как поначалу безразличная - жена влюбляется в собственного мужа? - Вы же знаете, Ретт, что я не читаю романов, - сказала она и, подлаживаясь под его тон, добавила: - А кроме того, в свое время вы говорили, что когда муж и жена любят друг друга, - это очень дурной тон. - Похоже, я в свое время наговорил вам черт знает сколько всяких глупостей, - неожиданно резко произнес он и поднялся. - Не чертыхайтесь. - Придется вам к этому привыкать и самой начать чертыхаться. Придется вам мириться и с моими дурными привычками. Это часть платы за то... что я вам нравлюсь и что мои денежки попадут в ваши прелестные лапки. |
|
| URL | |