Жрать хочется, а не можется, потому что мне Аськина мама запломбировала зуб. А из кастрюли вьется пар от свежесваренной желтой кукурузы... Я даже рот не могу открыть, чтобы в нее зубами вцепиться.

Мне грустно. Татин дневник исчез. Сначала я пыталась написать об этом пост, но не выходит. Что я могу сказать, кроме: скучаю, люблю, возвращайся?

"Но боюсь, что в той веревке намыленной, есть по ниточке от каждого из нас..."

Людей, балансирующих на грани психоза, не всегда легко узнать. Очень часто это приветливые, уравновешенные люди с хорошим чувством юмора, легкие в общении.

И все же люди одного клана узнают друг друга. По глазам...

А самое смешное, что я ко всему прочему жутко скучаю по Рону. Особенно физически. Как вспомню его гладкое, смуглое тело, так и больше думать ни о чем не могу... Наверное, у меня ТАКОГО любовника больше никогда не будет.

Наверное, я все-таки ангел. Потому что в очередной раз нахрюкавшись (так и алкоголиком стать не долго, от этих свиданий), я все-таки ухитрилась не переспать с Хью, и даже не поцеловаться.

Я все пытаюсь его раскусить. Но он хитрый, и не раскусывается. О себе говорит мало. С ловкостью поддерживает разговор на любую тему. Задает много вопросов. Короче, пользуется моими методами.

А я веду себя нагло, дальше некуда. За себя не плачу нигде. Меняю планы каждые пять минут. Позволяю везти свою персону домой. Благосклонно принимаю комплименты, мол да, я такая (того и глядишь, сама поверю!). Поползновения к поцелуям останавливаю, кстати, фиг его знает, почему. В общем, эдакая барыня-истеричка...

"Мам, ну как тебе фильм?" - спрашиваю.
"Да ну, - отвечает она, зевая, - как-то он вяло протекает... как инфекция."

Поскольку, когда дело касается Тибо, на свое чутье я уже не полагаюсь, то я заручилась советами NewyorkskiyBred. Она сказала: "Ни о каких мужиках не заикайся. Позвони, вроде как случайно. Говори на общие темы. Между делом упомяни, что соскучилась. А главное, сверни разговор первая, вроде, как тебе надо бежать."

Я действовала строго по плану. Звоню. Уже заготовила фразу о погоде. Он говорит: "О, Лена!" - и какой-то пам-парам-пам-пам по-французски, фиг поймешь. Я совсем растерялась. "Чаво?" - спрашиваю. "Можешь мне перезвонить через полчаса? Я машину веду."

Нда. Вроде, как случайно, звоню еще через полчаса. Он давай выспрашивать, какие у меня планы на будущее. Я, не моргнув глазом, сказала: "Поехать путешествовать в Африку!" А что? Вот так поговоришь с Тибо, и сама свои планы узнаешь. Я ему даже подробный план расписала: Кения, Танзания... Где-то между африканскими львами и тиграми я упомянула, что соскучилась, и внезапно распрощалась, под предлогом, что мне надо делать французский.

Тибо слегка ошалел от этой беседы. Я, надо сказать, тоже...

Пока я, клацая зубами от нервного возбуждения, пыталась дозвониться Тибо, позвонил Хью. Никак не могу раскусить, что за тип. Смесь застенчивости и наглости. Разговор примерно такой:

- ... Ты хочешь мне сказать, что есть шанс тебя еще раз увидеть?
- Ну, если ты очень попросишь...
- Кстати, я готовлю прекрасные завтраки, если тебе доведется когда-нибудь попробовать - не пожалеешь!
Я (слегка ошарашенно от такого резкого перехода):
- Ага...
Кстати, мой с таким трудом вымученный СМС он не получил. Хочет увидеться завтра. Я говорю:
- Не могу завтра, у меня французский до 10.
- Не волнуйся, я тебе обещаю, что мы тебя пораньше уложим спать.
(Извините, МЫ МЕНЯ пораньше УЛОЖИМ СПАТЬ? На иврите, правда, это не так вульгарно звучит, но все равно...)
Надо же, с поцелуями - ни-ни, а тут вдруг осмелел по телефону, дальше некуда!

А у Тибо - все занято и занято. С кем же он там беседует столько времени?

Помню, стою я на высоте не помню скольких метров и собираюсь прыгнуть банджи. Инструктор говорит: "Улыбайся, я тебя снимаю, на память!" А я смотрю вниз, и думаю: "Так вот как, оказывается, чувствуют себя самоубийцы..." Далеко внизу ребята машут руками и орут: "Ленка!" Ноги ватные. Ладони потные. Внутри что-то стучит, забивая все мысли, кажется, мое сердце. В глазах темно. Откуда-то издалека слышу счет:
Три... два... один... БАНДЖИ!!!
Машинально вытягиваюсь в струну и прыгаю. Сквозь рассекаемый со свистом воздух слышу свою собственную мысль: "А чего это я так разнервничалась? Это ведь не настоящий страх..."

А вот когда. Я смотрю. На телефон. И хочу. Позвонить. Тибо. Это. Самый. Настоящий. Страх...

Хью прислал по мейлу свои телефоны. Что это за такое?! Мол, если хочешь, звони? Ну елки-палки, нет, чтобы самому...
Я, кстати, терпеть не могу по-телефону общаться.

-- Ну, хватит! -- строго приказала она себе немного спустя.
-- Слезами горю не поможешь. Советую тебе сию же минуту
перестать!
Она всегда давала себе хорошие советы, хоть следовала им
нечасто. Порой же ругала себя так беспощадно, что глаза ее
наполнялись слезами...

А ведь лишь недавно я поняла, какая это, в сущности, хрупкая штука - душа. Поняла лишь тогда, когда она в очередной раз рассыпалась, разлетелась на мелкие острые осколки. Собрать все как было раньше мне не удалось. Раны сростаются медленно, швы еще болят и готовы разойтись при первом же нажиме. Оберегая раненную душу, я никого к ней не подпускаю. Рычу, как собака, оберегающая сломанную лапу, ошпаренный бок...

Потряс меня morbid... Вспомнилось, что любят ведь не "за", а "несмотря на".

Товарищи девушки и прочие подружки! На свидание пришел Хью Грант. Я сразу занервничала, потому что уж больно симпатичный. Стою возле телефонного автомата и делаю вид "видали мы и не таких!" Посмотрел на меня восхищенно и сказал:
- Слушай, я должен тебе сказать, что ты выглядишь гораздо лучше, чем на фотографии!
Вот это я понимаю! Он там себе ангелов не воображал, поэтому приятно удивился, увидев живую меня...
Вроде бы он мне даже понравился, хоть и безработный. Унял мои феминистские порывы заплатить за кофе ("Надеюсь, ты позволишь мне...") и повез меня в паб, пить вино. В результате, я конечно, ухрюкалась и стала совсем не против, чтоб он меня поцеловал. Но Хью четко высадил меня у машины, без поцелуев, сказал: "Созвонимся!" и исчез в неизвестном направлении.

Пришлось ехать домой нецелованной, распевая песни про любовь по дороге. Может, я даже с ним встречусь еще раз, если он позвонит, конечно...

На могу я на диване! Я ерзаю, мне скучно. Поэтому сегодня пойду на свидание. Вроде приятный тип, я с ним сейчас по-телефону полчаса беседовала. В комментах - его фотография... Хотя он безработный. Ой, когда уже миллионер косяком пойдет!!!
Если свидание обломится, я уже договорилась встретиться с приятелем, Адамом, так-что вечер все же будет спасен...

Мы сидим в угловом кафе. Мне нравится это место, на улице короля Джоржа, напротив парка, где гуляют собаки и играют дети. Мне нравятся высокие столы и стулья, стоящие на деревянной терассе, нравятся круглые и тяжелые чашки, в которых подают кофе. Яниву здесь не нравится. Слишком шумно, слишком людно.
- А ты похудел, - говорю я, рассматривая его торчащие острые скулы, и горящие лихорадочным блеском глаза. - Ты что, ничего не ешь?
- Я ем все время одно и тоже, - говорит он, отпивая кофе. Я озадачена.
- То есть как это, одно и то же? Каждый день то же самое? Изо дня в день? Что же ты ешь?
- Утром творог, хлеб и оливки. Днем мясо с картошкой. Вечером - тосты с сыром и помидорами.
Я с интересом его рассматриваю. Вроде бы знаешь человека столько лет. А тут выясняются какие-то новые странности. Хотя я уже ничему не удивляюсь, когда речь идет о Яниве...
Всегда вмеру печальный, вмеру циничный. Никогда я не видела его счастливым, впрочем, как и раздавленным тоской. Страстный романтик, верящий в чудеса, терпеть не может море, и чувствует себя хорошо лишь в городском шуме. Нищий, не считающий денег... Единственное, что меня пугает, это то, что жить он абсолютно не хочет...

И тут он сказал:
- Представляшь, мне приснился сон. Как будто сижу я в какой-то гостинице на последнем этаже, раздавленный депрессией. И я прошу у Бога: дай мне знак, зачем мне дальше жить. Но ничего не происходит.
Тогда я выхожу на балкон, рассматриваю звездное небо. Одна из звезд вдруг начинает приближаться, и чем ближе она, тем учащенней бьется мое сердце, потому что я ясно вижу - это человек, машущий крыльями... это ангел. Наконец, сердце мое начинает биться настолько быстро, что вынести этого совершенно невозможно. Я захожу внутрь, и вижу: светящийся человек стоит посреди комнаты, его крылья сложены за спиной. Это девушка. Она говорит:
- Ты звал меня. Я здесь...

И тут я совершаю ошибку. Цинично усмехаясь, я говорю ей:
- Да неужто я так этого хотел?..
Она исчезла. Я просыпаюсь...

- Знаешь, - в конце концов сказала я, - если бы Бог тебе послал знак в реальной жизни, не во сне, ты бы точно так же отверг его...

День рождения двоюродного дедушки прошел в теплой, дружественной обстановке. Как всегда было много вкусной еды, и я так наелась, что с трудом смогла выбраться из-за стола. Вспомнился кот из мультика: "Таити-Таити... не были мы ни на каких Таити! Нас и здесь неплохо кормят." Краем уха я слышала, как на другом конце стола обсуждается, почему я не вышла до сих пор замуж, но хитро решила притвориться глухой и не встревать. Зато мой двоюродный брат тоже услышал, и пихнул меня в бок локтем, мол, оживляйся. А ну их всех...

Некоторые родственники просачковали, что было очень кстати, потому что за столом и так не было места. Например, мой троюродный брат Володька. Он - с детства загадка семьи, говорит очень мало, о чем думает - неизвестно. Закрытый ларец... недавно в армию пошел. Я пыталась выяснить через его младшего брата, есть ли у него подружка, на что малый наивно ответил: "Сейчас позвоню и спрошу!" И он таки позвонил и сходу спросил: "Слушай, подружка у тебя есть?" - мы так и покатились...

А теперь я дома, и мне не спится, как всегда.

...tired of lying in the sunshine
staying home to watch the rain
you are young and life is long
and there is time to kill today

and then the one day you find
ten years have got behind you
no one told you when to run,
you missed the starting gun...

Мне сегодня от какого-то виртуального поклонника пришло такое искреннее, такое грустное письмо, что оставить его без ответа будет, наверное, свинством. Он там пишет, как долго он набирался мужества, чтобы мне написать, как долго подбирал слова и как он сам себе не верит, что собирается это письмо отправить. Дальше шло опять сравнение с ангелом и много других комплиментов. Конечно, никакой связи со мной настоящей. Я чуть не расплакалась. Что они там себе воображают все, какой, нафиг, ангел? У меня там та же самая фотография висит, что и здесь, вполне земная. Придумывают себе идеал и лелеют в душе. А потом придешь на свидание и ведешь себя совершенно неестесственно, поскольку надо ведь поддерживать божественный имидж! А кто их знает, ангелов этих, любят ли они распивать вино и отлучаются ли в туалет.

У маминого мужа сегодня родился второй внук! Он поехал в роддом, а мама встретила меня фразой: "У кого-то уже два внука, а у кого-то и ни одного!" "Логично," - ответила я, и мы обе засмеялись. Даже странно, до чего мы с ней похожи...

Я очень люблю свои часы. В них стрелка стоит, а часы, минуты и секунды вертятся вокруг нее. Нужно иметь хорошую сноровку, чтобы понять, который час. Я таких странных часов больше ни у кого не видела...

Так я сидела себе, рассматривая свои часы и поджидая автобус, а рядом вертелся некий тип. Машинально я приняла отрешенный вид, который принимает любая девушка, не желающая, чтобы с ней знакомились. Тип все же приблизился и поразил меня вопросом:
- Скажи мне, ты до армии, или после армии?
Это, наверное, новый стиль знакомства теперь такой, а я от жизни отстала и не в курсе... Когда я ему сообщила, что уже лет семь, как веду исключительно гражданскую жизнь, он задумался, напрягся и выдал следующую фразу:
- А что ты делала в армии?
Мой автобус удачно прибыл, и я с видом: "как жаль, а не то я бы тебе рассказала что я делала, начиная с детского сада" оставила типа дожидаться на остановке следующей девушки...

Почему только какие-то не такие подходят с вопросами?