ЗЕРКАЛО…
Атман (санскр.) – в Буддизме: индивидуальное, иллюзорное «Я» как предпосылка и результат неведения;
Анатман (санскр.) – в Буддизме: доктрина отсутствия индивидуального «Я» как изначальной предпосылки Просветления.
- Ай, собака какая! – Андрей Николаевич Атманов рефлекторно одернул голову и зашипел от боли. В зеркале было видно, как расплывается на белой маске, покрывающей нижнюю половину лица, красное пятно. Секундами позже боль прошла, и Атманов все же добрился. Смазав лицо лосьоном и тщательно протерев зеркало полотенцем, он вышел из ванной. Не торопясь оделся, вытащил деньги из пыльного томика «Дзенских историй», подаренного когда-то соседом на новоселье. Отсчитав нужную сумму, положил ее в карман, остальное спрятал обратно. Вкладывая пятисотки между страниц, в который раз перечитал мелькнувшее перед глазами четверостишие, обращенное к Пятому патриарху претендентом на звание Шестого. Стих гласил:
«Древо мудрости есть тело.
Гладь зеркальная – душа.
Держи их в чистоте всегда.
Смотри, чтоб пыль на них не села!»
В прихожей, уже обувшись, Атманов глянул на себя в зеркало. Вроде все в порядке. Потом усмехнулся и протер предплечьем гладкую поверхность. Бормоча про себя прицепившиеся строчки, он закрыл дверь и пошел по лестнице вниз – к выходу. Между вторым и третьим этажом разминулся, поздоровавшись, с соседом по площадке. Тот буркнул что-то, не оборачиваясь, и пошел дальше. Вот хам! Строит из себя умника. Книжки мудреные дарит, а сам… Как же его фамилия? На «Ш» как-то, что ли?..
Атманов спустился на несколько ступенек и тут только остолбенел. Что такое?.. Показалось или прошедший мимо действительно был похож на него как две капли воды? Даже одеждой. Атманов задрал голову, попытавшись догнать взглядом фантом, но не успел – тот уже скрылся за пролетом.
- Показалось! – с облегчением произнес Андрей Николаевич и пошел дальше. Выйдя из подъезда, он обогнул дом и зашагал прямо к маячившему неподалеку рынку. К одинокой в воскресное утро остановке подкатил автобус. Транспорт Атманову не был нужен, но любопытство взяло верх, и он обернулся – посмотреть, кто же в такую рань собрался куда-то ехать. Единственный пассажир на остановке поставил, было, ногу на первую ступеньку в автобусе, но, видимо почувствовав на себе пристальный взгляд, повернулся и посмотрел на Андрея Николаевича. Тот остолбенел второй раз за утро… Опять двойник! Как в зеркале… Значит в подъезде не показалось. Он зажмурился и потряс головой, отгоняя наваждение, а когда открыл глаза, то загадочный пассажир уже скрылся внутри автобуса…
Атманов молча смотрел как рычащий «пазик» удаляется в клубах дыма, и пытался прийти в себя…
Наконец, ему это удалось, и он продолжил свой путь, на ходу бормоча про себя:
- Так… Я вчера не пил. Позавчера было, не спорю. Но вчера-то нет! Да и не было вчера никаких двойников! Курить я не курю. Во всех смыслах… Значит…
Что это значит Атманов понять не смог – потерялся в догадках. Он ступил на территорию рынка, рассеяно побродил от лотка к лотку в состоянии глубокой задумчивости. Не видя ничего вокруг, сам собой как-то пристроился к небольшой очереди в мясном ряду. Здесь-то его и осенило:
- Наверное, крем с какими-нибудь добавками. Или лосьон. Проник через порез в кровь, и меня глючит от этого. Как в «Секретных материалах»…
От раздумий его отвлек голос продавца:
- Вам что?
О, а вот и очередь подошла! Атманов, все еще глядя себе под ноги, произнес:
- Картошки пару килограмм, лука и морковки по килограмму… В ваш пакет, - и полез в карман за деньгами.
- Чего? Гражданин, хватит шутить! Мы овощами не торгуем, у нас мясо!
Атманов удивленно поднял глаза:
- Какое такое мя…, - но договорить не смог. Из-за прилавка на него смотрел разрумянившийся от утреннего морозца… ОН САМ!!! Полный зеркальный двойник – порез на другой щеке. Отражение…
- Какое, какое… Вы что, мяса никогда не видели? Овощи в другом ларьке. Следующий, давайте, что там у вас?
Но Атманов не мог двинуться с места, глядя на себя, продающего мясо самому себе… Сзади раздались возмущенные возгласы:
- Мужчина! В конце-то концов… Вам уже объяснили все… Проходите!
- Эй, уважаемый, не задерживай очередь, да?
Атманов, бормоча какие-то извинения, обернулся, чтобы выйти наружу, но дело оказалось еще хуже, чем он мог себе вообразить… Возмущенными взглядами на Атманова глядела многоликая очередь Атмановых. Все они были одинаковыми, словно клоны. Что там лица, одежда?.. Даже свежий порез повторялся многократно, размноженный лицами, как в зеркальном калейдоскопе. Атманову стало нечем дышать, и он, локтями прокладывая себе путь сквозь многочисленного себя, вырвался наружу…
* * *
А вот тут ему стало уже по-настоящему плохо…
* * *
Рынок кишел Атмановыми… На все лады переговариваясь между собой, они стояли в очередях, покупали продукты у самих себя, отсчитывали деньги, оглядывались в поисках нужных ларьков, подметали дорожки, носили туда-сюда ящики с окорочками, кричали друг другу:
- Зося! Зося! Нам кальмары нужны? Сколько брать?
…и тому подобное.
Мимо пробежала грязная дворовая собачонка. Повернувшись к Атманову лицом Атманова, она что-то прогавкала и шмыгнула в дыру под забором, распугав дерущихся за какие-то крошки воробьев, до ужаса похожих на взъерошенного от ужаса Атманова…
От всего этого кошмара у Андрея Николаевича закружилась голова и он, обессиленный, осел на утоптанный снег…
Кто-то потормошил его:
- Эй, товарищ. Вам плохо? Где вы живете?
Атманов пришел в себя и открыл глаза… Сверху на него глядел Атманов, одетый в милицейскую форму. Сильные руки помогли подняться… Оглядевшись, Андрей Николаевич увидел стройные ряды Атмановых, собравшихся вокруг и молча глядящих на него. Он – откуда только силы взялись? – оттолкнул отряхивающие его руки, развернулся и побежал прочь…
* * *
Отдохнуть Андрей Николаевич позволил себе только когда запер входную дверь. Перевел дух, включил свет в прихожей и, наклонившись, разулся. Выпрямившись, шарахнулся от собственного отражения в отполированном зеркале и поспешил в комнату. Бросив взгляд в окно гостиной, он понял, что пропал… Во дворе у его подъезда стояла кучка Атмановых. Одни притаптывали на месте от холода, кивали в сторону его окна и о чем-то между собой переговаривались. Другие, нахохлившись, сидели на теплой крышке канализационного люка и курлыкали. За ними внимательно следила третья стая Атмановых, виляя от напряжения хвостами. Еще одни Атмановы угрюмо глядели на Андрея Николаевича из под заснеженных бровей, качая от ветра ветвями. Каждые несколько секунд ко всем этим отражениям добавлялся еще один Атманов, увеличивая отряд…
Андрей Николаевич огляделся. Определенно, свой дом перестал быть своей крепостью и предал его… Полированный комод, стекла серванта, экран выключенного телевизора – отовсюду на него пялился легион Атмановых… Андрей Николаевич забился в угол кровати, с головой укутавшись покрывалом, что бы не видеть… Но даже там на него обрушились десятки и сотни Атмановых, отраженных его внутренним зеркалом. Они дергали его за рукава, звали, спрашивали о чем-то, что-то рассказывали, жались к нему в страхе от чего-то, плакали, смеялись, злились, дрались между собой за его внимание…
Весь мир повернулся в эти минуты к Атманову и смотрел на него его же лицом…
* * *
Здесь, в темноте, он и вспомнил – история не заканчивалась на Пятом патриархе. Был ведь еще и Шестой…
* * *
- Атманов! Атманов! Откройте! Я знаю, что вы там! – кто-то решительно стучал в дверь.
Добрались-таки… Значит, времени совсем нет…
Андрей Николаевич вскочил, скинув с себя покрывало, и подбежал к книжной полке. Вынув «Дзенские истории», он открыл книгу на нужной странице, не обращая внимание на вспорхнувшие бабочками пятисотки. Топча упавшие деньги босыми ногами, он прочитал вслух слова Шестого патриарха:
«Нет древа мудрости
И нет зеркальной глади.
С начала самого нет ничего –
Так что же может пылью покрываться?»…
* * *
Б-Б-Б-А-А-А-Х-Х-Х-Х!!!.......
* * *
…В полной тишине с едва слышным стуком открылась форточка. Проникший в комнату свежий ветерок сдул с Атманова накопившуюся за всю его жизнь пыль и унес ее с собой обратно на улицу…
* * *
Вечность спустя, беспредельное пространство вновь сгустилось в настойчивый стук…
- Андрей Николаевич! Атманов! да откройте же вы, наконец! Что с вами?...
Безмятежным Андрей Николаевич подошел к журнальному столику, положил на него книгу и спокойно пошел открывать дверь. Ничто, решительно ничто не могло встревожить его теперь, когда он понял...
Книжные листы под собственной тяжестью закрылись. Открытым остался только форзац, где на белом фоне по традиционной диагонали было аккуратно выведено и местами подчеркнуто рукой соседа:
«А.Н.Атманову от
Шестова. По-соседски - в день новоселья»…
* * *
За дверью стоял сосед. Тот самый. Он чудесным образом не был Атмановым. И был совершенно похож на самого себя – а на кого еще ему быть похожим?
- У вас что-нибудь случилось? Я видел, что вы с рынка бежали так, будто за вами призраки гонятся. Я решил, может, помощь нужна… Стучу, стучу, а вы не открываете…
А.Н.Атманов улыбнулся ему, впуская в комнату:
- Ничего особенного. Я вам так рад! Выпить хотите? По-соседски…
Шестов загадочно улыбнулся:
- По-соседски? Можно… У меня коньяк остался – сейчас принесу…
И они просидели на кухне допоздна…