сортировала тут старую свою почту. удаляла ненужное, перечитывала старое, хорошо забытое. и вот на какие вещи наткнулась. обалдеть можно, каким мог быть человек в то время. колбасня, конечно, понятная, но чтобы вот так... удивительно как такими темпами я еще здесь)):

писано Mon, 16 Jun 2003:

мы как-то обсуждали кто в нас живет. знакомтесь:

Прозрачные, выпитые горем глаза, налиты темной, ищущей своего горла кровью. Она
молчит и только изредка делает невольно-небрежный жест рукой, пытаясь определить
есть ли сейчас кто-нибудь рядом. Она на ощупь передвигается в безумстве
собственного пространства, никого не допуская и не желая. Ее лицо, подобно
древнему пергаменту желто, высушено чьими-то равнодушно-грубыми пальцами,
изъедено собственными желчными мыслями. Она пытается держать голову прямо, но ее
слишком тонкая шея не позволяет ей этого. Изредка вскидывает голову, чтобы если
кто-то вдруг окажется рядом, не мог усомниться в ее пока еще присутствующем
величии и чувстве собственного достоинства. Она закусывает губы, но уже давно
не чувствует никакой боли. Придерживаясь за шершавые стены она медленно бредет
по лабиринту павшего города, растворившего ее в себе. Ее давно и многие знают.
Тонкую фигуру часто можно увидеть сидящей на краю фонтана, достающей попавшие
под руку монетки из воды. Она сидит, а глаза ее полны кровью, рот обездвижен и
черты мертвы. но вы вряд ли заметите это. Она слишком красива и привлекательна,
чтобы это можно было увидеть за неясной дымкой пустого очарования.


*****************************************************

Legend

Нервы растянуты, струнам серебрянным больно,
И в опаленной гортани горчит даже воздух,
Мы нахлебались беды вперемешку с любовью,
Кто запретит - после смерти еще раз не сдохнуть?

Ты видишь, как псы полетели по следу,
Ну же, давай, наливай - за победу,
Падают с неба бессильные звезды,
Но слишком поздно, пойми, слишком поздно.

Вновь прерывается путь до последнего боя,
И на рисунках из неба знакомые лица,
Я ухожу, как всегда - не простившись с тобою,
И, как всегда, прокричит трижды черная птица.

Ты видишь, как псы полетели по следу,
Ну же, давай, наливай - за победу,
Падают с неба бессильные звезды,
Но слишком поздно, пойми, слишком поздно.

Имена потеряли в дороге свою неизбежность,
Под водой изчезают размытые пеплом деревья,
А на красном снегу непонятная формула: LEGEND,
Будет все хорошо, только, слышишь, не верь мне!

Ты видишь, как псы полетели по следу,
Ну же, давай, наливай - за победу,
Падают с неба бессильные звезды,
Но слишком поздно, пойми, слишком поздно.

Я давно не пил столько кофе+ давно-давно. Хотя? постой, время такая штука, что
ты постоянно возвращаешься куда-то, где уже был. Те же чувства, те же мысли, те
же переживания и.. только лица другие. Постоянно другие, сменяющие друг друга
лица.
Я думал умереть можно только один раз. Умереть и вроде как продолжать что-то,
что другие по незнанию будут называть жизнью, но ты+ может и ты будешь себя
обманывать, говоря, что все простил и все забыл. Говоря, что ты справился, а
где-то глубоко внутри, за той стеной, которой ты отгородил себя от себя и от
мира, будет рваться на части то, прочное и беспощадное, чем являешься ты.
Прометеевы муки. Только. Только ты каждый раз спокойнее. Каждый раз привычнее и
равнодушнее. В ожидании, когда же исчезнешь
По квартире. Ты один. Непривычно и некое циничное удовлетворение, что никто не
видит тебя. Что можно снять тягостные маски. Лежал на кухне, на этом бетонном
полу с закрытыми глазами и думал. Думал о том, с кем бы мог бы поделиться тем,
что внутри тебя. Кто бы мог понять из бессвязной, блудливой речи то, что тебя
мучает и не дает спать. Кто?...
Что нужно сделать, чтобы понять.
В квартире тени. Плотным кольцом из зеркал и вокруг сердца. Думаешь: а что?
Может послать все к черту и. только сам знаешь, что никакого и не будет.
Потому что ты такой. Вставать как бы глубоко не упал. НЕпозволение быть слабым и
в то же время+ или рядом со мной и понимать, держать за руки, прижимать к груди
и не выпускать, не пропускать ни одного рвущегося крика. Без жалости,
сочувствия, без той до отвращения сентиментальной заботы+ или прочь. Вдали от
меня. Я всегда играл по таким правилам. Если ты не можешь быть всегда, значит
иногда терпи мое отсутствие. Без жалоб на эгоизм. Эгоизм+ ха-ха+ меня всегда
звали эгоистом. И я привык. А может поэтому во мне стали пробиваться эти
качества?... в наказание другим за ложь и слабость? Их ложь самим себе, что они
не захотели увидеть причину в себе. Их слабость в неспособности признаться, что
они тоже в чем-то виноваты. без вины и возможности оправдаться .
Давно забыл про свой возраст про него лучше забыть, если берешь или вынужден
брать на себя что-то большее.
Мои 18-20-25 прошли, когда не было еще и 14. это прошло, а что осталось?...
осталось что-то пытающееся удержать свой рассудок в состоянии равновесия и
честности с самим собой. Это состояние, когда хочется быть другим. Быть таким,
чтобы можно было не думать, не знать, не понимать, не переживать. И в тоже время
я знаю, что и это проявление слабости. И это лишь минуты. А потом+
А потом опять мое относительное равновесие. Я тоже умею обманывать себя. Или
говорю, что понимаю и знаю, а на самом деле, тайком скрываю какие-то вещи+
Чтобы боль не переживать и не терпеть о ней надо просто не думать.
И ты знаешь чем это кончается. Один раз уже было. Смерть возможно только
единожды ты умираешь каждый раз. С новой разорванной нитью и каждым ушедшим из
твоей жизни. Ты умираешь в этой жизни вместе с ним. Надолго ли хватит?
Число 666 большое, но в этой мясорубке и оно не бесконечно. Сколько тебе
осталось, друг?.. Кто создал тебя таким, кто чертит твою судьбу, что на ладони
столько надломов и разрывов, возвращений и уходов+
Ты опять будешь меня обвинять. Так делали все до тебя, и наверное будут после. А
я? Я может быть когда-нибудь пойму какую-нибудь умную вещь и заберу себя у вас.
У каждой, такой же как ты, я заберу себя. Без прощальных взглядов и вздохов.
Мое лицо стало уродливым. Я не узнаю себя в зеркале. Там давно уже не я. Или не
тот я, которого я прекрасно знаю и который такой милый и хороший парень. Иногда
веселый, иногда грустный. Но почти всегда со светло-серыми глазами и озорным
блеском в них. Теперь теперь там тень. Глаза цвета грязного неба и.. тень
выдающая себя за что-то реально существующее.
Прошу перерыва

почему-то чувствую себя грибом. только подумала о своем состоянии и сразу на ум вылезло это... кхм.. неожиданное сравнение. хотя, вот сейчас, размышляя, мозг вносит некоторые поправки. не грибом, а Алисой, которая то пирожок пробует, то от больших грибов откусывает, с гусеницами разговаривает. ну, до гусениц дело еще не дошло, но моими темпами, боюсь, не за горами. состояние весьма и весьма странное, но ни за что не скажу, что оно плохое. "Алиса", одним словом. и все интереснее и интереснее.

сейчас много работаю. но мне нравится. правда катострофичекая нехватка времени, но может так оно и лучше. выявление приоритетов! когда времени много, сложно понять, что важнее сделать, а на что можно забить. а когда его мало... сразу все выстраивается в четкую схему. это надо, а это вообще что здесь делает?...

в общем. все хорошо. и всего мне самого лучшего. прорвемся!

Nastroenie: креативное

сессия закончилась. времени до марта не так уж и много, но кое-что можно успеть. этим и займусь.

вошел в промерзшую за ночь кухню и застыл на пороге. вроде ничего особенного не случилось, но я кожей почувствовал, что что-то изменилось. неуловимо. так бывает, когда смотришь на мир сквозь кусочек льда или осколок бутылки. ты наешь, что и там, и тут все настоящее, но сердце не верит глазам.

взял джезву, решил сдобрить ледяной запах этого шестичасового утра кофейно-имбирными ароматами. на дне чашки, словно янтарь, медленно расползающийся кусочек меда, сверху, словно измельченый песок - корица. зимнее-зимнее утро. казалось, этой ночью была прожита целая жизнь.

ну, вот и здравствуй. дневник.