02-08-2007 14:01 диари висит повешука я здесь )))
Автор: Я
Название: Вот так и живем
Жанр: романс, флафф, немного повседеневвности и угрюмости
Рейтинг: G или PG-13
предупреждение: слэш.
От меня: я действительно видела эти зеленые глаза, как у героя моего рассказа. Это непередаваемо!
Все ситуации взяты из жизни. Криминология и юриспруденция приносят в жизнь много фактов )))
В этот обычный душный день июня, мы с ребятами, как и всегда, сидели на центральной площади, нашего захолустного городка, на двух сдвинутых кем-то до нас лавках и потягивали пиво. Сегодня было пятое число, начало месяца – зарплата, поэтому пиво было у кого Holsten, а у кого и Tuborg Grin, а не каждодневная «Балтика» или очко в пластиковой бутылке. Мы мерно потягивали золотистый напиток за неспешным разговором за жизнь. Рядом ошивались косо глядящие на нас мамаши со своими мелкими, в розовых панамах, отпрысками и что самое примечательное все панамы были именно розовыми, ни зелеными, ни синими, ни красными, а розовыми. А я этот цвет с детства не-на-ви-жу. Спасибо за это моей дорогой маме, Клименко Раисе Ивановне, которая желала вместо мальчика девочку. Которую из-за того что не получил продолжателя рода, бросил муж. Которая все мое детство одевала меня в платья и банты, толи из-за мести, толи просто по причине психической неуравновешенности. Из-за которой я теперь не выношу женщин, из-за которой я не занимался еще сексом ни с кем и ни разу. Которая…которая умерла в тюремной камере – повесилась, а я был воспитан теткой.
<center>***</center>
Через два часа от жары, которая не спадала даже вечером, у меня перед глазами поплыл рой розовых панам.
- Санек ты не рано в атлет? - спросил меня амбало подобный Костя, с руками, доходящими ему чуть ли не до колен.
- В самый раз, он уже третью пьет, - поправляя очки, промямлил Олег.
Не слушая их дальнейших заключений по поводу, куда и как мне пора я полез в близлежащие кусты, обильно растущие в паре шагов от лавок, на которых мы расположились. Расстегнув молнию и опустив руку, я внезапно почувствовал на горле что-то холодное и острое. Сначала кольнуло, а потом защипало - нож.
-Деньги есть быдло? - обладатель холодного оружия был явно ниже ростом и с трудом доставал мне до горла, лезвие сильно давило на кадык, а голос его еще совсем мальчишеский на гласных немного басил.
Малолетка, в поисках легких денег или просто спорщик сейчас таких полные дворы – а если нету, ты отрежешь мне голову? - торчащее из штанов достоинство грозили покусать комары. С другой стороны кустов доносились предположения, с чего и как круто мне приспичило.
- Не бля! яйца! Давай деньги!
Перехватить и заломить руку держащую нож не представляло никакого труда. Мальчишка не успел даже ничего крикнуть, как ты повалил его на мягонькую, зеленую травку всю провонявшую мочой. Ничего, пускай познает эффект асфальта, в другой раз умнее будет. Не полезет к мужику в два раза выше и сильнее его.
- Ну, так как? тебе все еще нужны мои деньги?
- Пошел к черту амбал, развелось ии-и! - ты посильнее завел его руки за спину и прижал его носом к земле, - каратис... стов. - Он и не думал вырываться, тихо лежал и тяжело дышал. Больше ничего.
- Ладно, вали.
Приподнявшись и отряхнув джинсы, парень поплелся вдоль кустов к дороге. Последний раз, кинув в его сторону взгляд, я застегнул ширинку и поплелся к ребятам. Справлять нужду как-то резко перехотелось. Не понятно даже почему.
<center>***</center>
Время, после встречи с малолетним вымогателем, пролетало со скоростью света. Жара, духота и полная загруженность на работе не давали вздохнуть свободно и приостановить бег часов хоть на секунду. Ты вставал, умывался и мчался на автобус. Жуткие пробки, мокрый зад, влажная спина и жуткое амбре по салону. Потом сквозняковая прохлада метро, потные мужики и краснеющие бабы в свитерах (о ужас!) и станции, станции, станции. Мерное постукивание колес и книжечка Стругатских забытая на коленях. Ты силишься ее прочесть, но что-то мешает. Рука не произвольно тянется к тому месту, где недавно был тонкий порез. Совсем не заметный, но зудящий от соприкосновения с водой. Зажил.
Мыслей круговорот и круговорот дел. И внезапный вечер четверга.
С работы возвращаться как-то легко и радостно, ну и что, что завтра опять вставать рань позарань и по жуткой жаре тащиться сначала до метро, а потом и в самом метро. Не важно. В пол восьмого важно, что солнце уже не так печет и можно позволить себе бутылочку пива и тарелку окрошки. Важно, что сегодня четверг и скоро конец недели, а еще...
В поле зрения возникает мальчишка сидящий на лавке, на которой с неделю назад сидели с ребятами и пили. Он грязный лохматый и что-то такое грызет внешне напоминающее огрызок из помойки. Внутри все сжалось и упало в желудочный сок.
Не успев удивиться новым ощущениям и тому, что ты идешь прямиком к малолетнему бомжу, ты уже стоишь напротив него и, протягивая руку, говоришь:
- Привет! Пошли!
Тот не поднимая глаз, встает и плетется за тобой, руки не подав и ни сказав, ни слова.
<center>***</center>
Зайдя в квартиру, ты разулся и вошел в комнату, а парнишка так и остался стоять в коридоре, хотя метр пространства от стены до стены сложно назвать коридором. Он не зная, что делать, переминался с ноги на ногу, и, не поднимая глаз, теребил свою поношенную и безумно грязную куртку. Видно он спал на ней. На земле. Внутри что-то кольнуло и внезапно подумалось, что лучше вот такое детство как у него чем-то, что было у тебя. У него хотя бы была свобода, и никто его ни к чему не принуждал. В этот момент, думая так, ты ошибался, сильно ошибался на его счет.
- Чего стоишь? Проходи, - ты выглянул из комнаты, продолжая рыться в стоящем возле двери шкафу в поисках чистой одежды и полотенец. – Сейчас буд… - слова, словно сухой и огромный комок хлеба, застряли в горле.
Мальчик прошел в комнату и, встав в центе, стал стягивать свитер, под которым ничего не оказалось и джинсы, под которыми к слову тоже ничего не оказалось. Ты опешил, ошарашено глядя на голого парнишку ничуть не смущавшегося своего положения.
- Сдурел!? – вручив нерадивцу одежду, и полотенца, и протащив за плечи по коридору, ты втолкнул его в ванную. – Мойся! - дверь была уже надежно закрыта, и можно было в бессилье упасть на пол возле ванной. – Скоро будем есть.
И что тебя дернуло притащить этого еще совсем недавно пытавшегося тебя прирезать придурка, к себе домой. Было не то что бы не понятно, а даже немного жутко, никогда еще до этого времени ты не проявлял столь явной жалости к людям – беспризорникам, как говаривала бабушка: «подкормишь одного, от других спасу не будет. Так лучше уж совсем не связываться»
Не понятно, откуда в тебе взялось то чувство что захлестнуло на улице. Видать не зря матушка измывалась, отращивая волосы и наряжая тебя по выходным в юбки и колготы. Материнское чувство, что ли, мать его.
Внезапные воспоминания были прерваны громкими шлепками босых ног и резкого запаха мыла.
- Спасибо, - тихое и не такое нахальное, как тогда.
Странно, тогда в кустах голос его был груб и не приятен, а сейчас, обычный мальчишка голодный и уставший.
Поставив перед парнем тарелку полную картошки с грибами, и двумя сосисками, ты первым делом протянул ему руку, ну конечно, мать всегда учила быть вежливым, интересно чему учила его, его мать. Уж точно не лазить по подворотням и не есть с пола. А уж приставлять к горлу ножи незнакомым дядям тем более. Хотя кто его знает, какие времена, какие нравы.
- Саша.
Он не поднимая глаз, протянул тебе свою тощую в кровоподтеках руку, от нее пахло мылом, а ногти были все искусаны. – Ну! Чего молчишь, как тебя зовут?
- Даня, – и снова не поднимая глаз.
- Ты ешь.
- Что я буду потом должен?
- Пообещаешь мне, что больше не будешь резать людям горло плохо наточенными ножами, - раздраженно бросил ты.
В следующую секунду парень взвился, словно пружина, и во все глаза уставился на тебя. Тебя накрыло. Снова. Его глаза были словно два изумруда– по спине побежал холодок. Таких глаз ты еще не видел. Они были странными, будто не настоящими из стекла. Может линзы… Его темня пушистая челка стояла дыбом и вообще он походил на одуванчик только очень испугавшийся.
- Ты чего? Не признал?
Он мотнул головой и челка, слава богу, закрыла его взгляд.
- Ешь!
Парень не двигался с места. – Да что ты, в самом деле?
- Я все могу, дяденька! – в глазах парня плескались слезы, - и полы мыть и убираться и готовить очень не плохо и в магазин бегать только…только…
Схватив пацана за плечи, ты затряс его, что было сил.
- Не надо… - вырвалось у него едва слышно, - не делайте со мной этого.
- Чего этого, придурок!?
Когда мы злимся, когда мы чего-то безумно боимся или не понимаем, мы выплескиваем это действиями или словами. Поэтому, гуляя по городу, или сидя в транспорте, мы часто слышим разного рода слова. Они режут нам слух и раздражают. Мол, снова этот мат, неужели нельзя по-другому, а потом сами же попадая в ситуации дисбаланса, материм, на чем свет стоит все, что попадает под руку. Не логичные мы, люди.
- Не…ик…ик
Его внезапная икота успокоила вас обоих. Тот, видно поняв, что с ним ничего не собираются делать, разве что накормить и предоставить временный ночлег перестал трястись, а тебя отпустило, но в другом русле. Ты заржал словно конь.
<center>***</center>
<i>И что это было?</i>
Тетрадные листы покрывает мелкий почерк, слова ровно ложатся на бумагу. Тебе спокойно и странно одновременно. Вот уже три года ты не вел дневник, а тут что-то подтолкнуло. Подвело.
- Толи так долго вбиваемый матерью в мои мужские мозги инстинкт женщины, толи просто жара и жалость, не понять.
Ясно одно теперь у тебя в комнате лежит подросток, до страха тощий и безумно запуганный. Он редко смотрит в глаза, раздевается, что бы отблагодарить и умеет мыть полы. Голый.
Рядом зашуршали и засопели, громче.
- Интересно сколько ему лет-то? И чего он один по подворотне шатается. Неужели дома нет. Беспризорник
Строчки кривятся чуть вниз, спать захотелось как-то резко очень, но было страшно спать, когда в квартире посторонний. Желтый с зеленым допотопный чайник, оставшийся еще от деда, резво засвистел и выпустил пар. Чай сейчас был лучшим отрезвителем и помощником. Советоваться было решительно не с кем.
-Что с ним делать? - спросил ты у дольки лимона, она смолчала и утонула в глубокой чашке-пиале с душистым чаем. «Бульк» и разводы по темной поверхности, чай светлел.
<center>***</center>
- Можно мне с сыром?
Ты уснул таки на диване на кухне, пока маленькое чудовище храпело и сопело на раскладушке, любезно тобой предоставленной, в большой комнате и проснулся жутко помятый и с затекшими ногами. Диван был явно не предназначен для сна.
- Ты что сырокопченую колбасу не любишь?
Утро было солнечным, и уже, не смотря на ранний час, довольно жарким. Данила сидел на табуретке, поджав под себя ноги и большими глотками пил горячий чай.
-У-у, - он отрицательно качает головой и тянется к «ламберу»
- Ужас, какой!
- Почему ужас, я же не говорю, что подтирать задницу бумагой за пять рублей ужасно напоминающей наждак, ужас. Хотя мягкая, двухслойная стоит всего двадцать рублей за рулон.
- Расточительства, - фыркая в кружку, заявил ты. – Не все ли равно чем зад подтирать.
- Кому как, - и все так же глазами в стол. Моргает и то глаз не разглядеть.
- Так, - ты решительно встал, Денис встал следом, усиленно пытаясь по быстрому доесть бутерброд. С сыром. Видно решил, что халява закончилась, и ты его сейчас погонишь. И правильно, по идее и надо погнать, но что-то не дает. Мда-а, лечиться тебе надо Клименко в срочном порядке. С другой стороны одному жить настолько скучно, что уже просто опостылело, да он и сам говорил, что полы мыть умеет и готовить. Рабское право отменили, а отработку за бесплатное питание и крышу еще никто не отменил. Ты улыбнулся своим мыслям и сказал, - Данила, поживи пока у меня. – Он снова в упор уставился на тебя своими зелеными, какими то даже не человеческими глазами. Ты невольно поежился. – Помоешь полы, почистишь картошки, я приду поздно, сейчас мне уже некогда, поговорим вечером.
- Ок
<center>***</center>
- Как-то больно легко он согласился, – ты прокручивал в голове утренний разговор, мерно покачиваясь в такт движениям поезда. Было снова душно. Воняло.
– Толи привык, что его подбирают сердобольные граждане, хотя это вряд ли, в наше время себя то не прокормить, а еще малолетних бомжей тем более. Хотя, наверное, все намного проще, он просто голоден, напуган и обрадован перспективой того, что временно можно где-то перекантоваться. Украсть он ничего не сможет, ты закрыл дверь на все замки. А она железная и трудно взламываемая, по крайней мере, тебя в этом заверили люди, которые эту дверь устанавливали. Да и брать особо нечего, разве что плазму и компьютер, но их же нужно как-то из квартиры вынести и увезти. Вряд ли у Данилы есть силы, что бы унести плазму и компьютер. Если только он не работает с подельниками. Нееет – ты потряс головой, - это просто невозможно. Не похож он на домушника.
С такими мыслями ты добрался до работы. Плюхнулся в кресло, и привычно сполз по стулу, нажимая рукой на «старт».
- Санек! Как делищи? – в комнату вошел твой начальник и друг по совместительству, Толкалин Константин Борисович. Борисович, который постоянно пытался познакомить тебя с очередной подругой, своей жены. Который из кожи вон лез, но старался помочь тебе наладить личную жизнь. «Наладить» именно в его понимании.
- Борисыч, как могут измениться мои дела всего за двенадцать часов, восемь из которых я сплю?
- Как всегда зануден, понятно. – Начальнико-друг тяжело плюхнулся в рядом стоящее с твоим столом второе кресло и потянулся за твоей чашкой, в которой уже было кофе. – Значит, ты никого не подцепил, - он тяжело вздохнул и отпил.
Ты угрюмо посмотрел на него. В самом деле, не рассказывать же ему, что все так резко изменилось за эти двенадцать часов, что и не передать словами. И не говорить же «Борисыч ты не поверишь, но я подцепил кое-кого, и мне это похоже, даже нравиться». Да он сначала станет ржать на весь корпус, когда узнает кто этот кое-кто на самом деле, а потом начнет тебе читать нудную и долгую речь друга. Не-ет, этого не хотелось утром в пятницу.
- Послушай! – ты выхватил у него из рук кружку, - кого и где я мог подцепить? Максимум это девушку легкого поведения, за определенную сумму денег, которой у меня кстати нет. Когда зарплата узурпатор? – деньги были не нужны, нужно было срочно сменить тему.
- А чем плоха девочка легкого поведения? – он удивленно смотрел на тебя своими карими глазами. Ты глухо застонал.
- Они грязные, продажные и тупые!
- Тебе с ней не о репертуаре большого театра говорить! И потом у тебя ванная есть, - Борисыч стал тебя выводить, из себя.
- Уйди!
- Я то вот уйду, а вот ты…
- Останешься один и так и помрешь бобылем, я знаю, Костя, знаю, ты не устал мне все это говорить?
Но дверь бесшумно закрылась, и Костя скрылся.
Грустно вздохнув, ты принялся за работу, душу грело сознание того, что сегодня пятница, а завтра выходной, как пелось в старой попсовой песенке и может быть случиться, что ни будь интересное. И ты не будешь, как и всегда валяться на диване с чипсами и пивом. Хотя, куда уже интереснее.
<center>***</center>
В квартире непривычно пахло свежестью и полиролью. Этот странный запах всегда витал в квартире тетки, в которой ты жил почти до шестнадцати лет. Она, пытаясь, навести лоск в старой квартирке, с мебелью древней как Ленин в мавзолее, всегда, что то терла, отмывала, отбеливала и чистила. Баллончик с полиролью все время стоял недалеко от ее руки, и она каждый раз пшикала им на дспэшный столик и терла тряпочкой.
А ты кривился, ругался с ней и убегал на балкон или гонять мяч во двор, когда она в очередной раз устраивала генеральную уборку.
- Я пыль тоже вытереть решил, а то на столе в зале она уже с палец толщиной.
Тихий голос вывел из воспоминаний. Оказывается, ты уже пять минут молча стоишь в коридоре, так и не разувшись, и тупо смотришь на часы, висящие на стене напротив.
- Не плохо. Я давно уже собирался, да все никак руки не доходили. А где полироль взял?
- На антресоли. Там вообще много вещей.
- Скажи, откуда ты взялся а? – ты серьезно глянул на паренька сверху вниз. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, не поднимая глаз от протертого линолеума.
- Ты меня вчера сам к себе привел. – Это что же, он решил пошутить или как?
Взяв паренька за руку, ты повел его на кухню. Тихо произнесенные слова, - вот гад, я же только полы вымыл, - не остались не замеченными.
- Как зовут? Полностью. Почему по подворотням шляешься и деньги вымогаешь? Говори, - ты сел на табуретку и указал рукой, что бы он сел напротив.
- Может, лучше, поешь сначала, ты же только пришел?
- Понятно, - ты уронил голову на стол. Вляпался, так и знал, что вляпался. – Наркоман? Вор?
Он все-таки сел на табуретку напротив тебя и сложил руки, крест на крест на груди, очень серьезно и как-то совсем не по-детски. Его такие странные яркие-яркие зеленые глаза выжидающе смотрели на тебя.
А ты не знал, что еще тут можно сказать, ты просто смотрел в его глаза и дрожал. Не может быть у человека таких глаз. Слишком яркие, непомерно большие на его таком еще по детски угловатом лице - по детски!?
Он выглядел как подросток лет четырнадцати, пятнадцати.
- Ну, тогда хотя бы скажи дяде, который тебя приютил и обогрел, сколько тебе лет?
Губы нехотя разомкнулись, и Даня поведал тебе, что ты ошибся, - Шестнадцать. Я не вор. И не наркоман. Просто, - он немного запнулся и, наконец-то, снова опустил глаза в пол, - просто так сложились обстоятельства. Дома у меня нет. Документов тоже.
- Сирота?
- Можно и так сказать.
- Ладно, сирота, давай ужин.
***
Выходные не удались. Просто чертовски не удались. Тебя, позвонив почти в четыре утра, вызвали на работу. Аврал, мать его.
Сердобольный охранник, проверяя помещения, и как всегда, зайдя в серверную комнату, обнаружил, что…
- Все машины стоять, лампочки не мигают и как-то подозрительно тихо. Все время то там, какой-то гудешь, жужжание. А тут тишина.
Это означало, что все здание в понедельник было бы лишено сети. Бухгалтера, без бухгалтерии, секретари, без сетевых принтеров. А самое главное телефонная станция и финансовая база. Утро понедельника без работающих телефонов могло принести страшную потерю прибыли.
Пришлось мчаться туда, среди ночи, и восстанавливать.
- Что-то случилось? - домой ты ввалился только поздним вечером субботы и устало, глянув на своего «сожителя» лишь криво ухмыльнулся и поплелся спать.
- Потом, все потом.
Все воскресенье ты проспал, потом пол вечера пытался написать программу, которая бы обеспечила стабилизацию на серверах, что бы при глобальном отключении вся база данных не слетала к чертям, а сохраняла все на резервный сервер. Потом снова спал и почти не видел, чем занимался Данила. Понедельник настал неожиданно.
<center>***</center>
- Саша!
- М-м-м
- Саш! У тебя телефон в рюкзаке надрывается.
- Сколько времени?
- Пять, кажется, - ты с трудом разлепил глаза и удивленно уставился на свой сине-черный рюкзак. Из его недр, надрываясь, орал Оззи Озборн, сообщая тебе, что звонит Никифоровна, главный начальник, твоего директора.
- Алло?
<center>***</center>
В виду прошлых заслуг что ты «совершил» Никифоровна решила выдать тебе выходной, но так как работать было некому, сезон отпусков, все дела, выходной был однодневным.
- Спасибо Изольда Никифоровна, нет, не разбудили. Я как раз писал программу для телефонной станции.
Сидевший рядом Данила хрюкнул в кулак. Ему был отчетливо слышен звонкий голос женщины, слышащийся из динамика телефона.
Что бы ему, не было особо весело, ты пнул его локтем, а потом попытался свалить с дивана.
Данила хихикнул снова.
- А! Коваленко! Развлекаешься, - Никифоровна была прямолинейна и беспардонна, - ну иди к своей. Спокойной ночи.
Ты отключил мобилу и стал, уже обеими руками, щекотать парня. Он извивался настолько резво, что в итоге упал с дивана.
А ты хохотал, просто покатывался со смеху, глядя на него сверху в низ. Он был сегодня на удивление живым. И улыбался. Лицо его обычно серьезное, сосредоточенное, сейчас излучало спокойствие. А глаза, блестящие, в темноте ночи черные, не казались тебе такими страшными как днем.
- Спать, - ты упал на подушки, шаря рукой в поисках одеяла.
- Спать, так спать, - он, встав на четвереньки, полез в сторону раскладушки. Из-под футболки торчали твои старенькие, синие, трусы, что ты выдал ему. Ты зажмурился. Вид филейной части Данилы по неизвестной причине поверг тебя в шок, было не ясно только одно, в приятный или нет. Но долго думать об этом не получилось. Ты заснул.
Название: Вот так и живем
Жанр: романс, флафф, немного повседеневвности и угрюмости
Рейтинг: G или PG-13
предупреждение: слэш.
От меня: я действительно видела эти зеленые глаза, как у героя моего рассказа. Это непередаваемо!
Все ситуации взяты из жизни. Криминология и юриспруденция приносят в жизнь много фактов )))
В этот обычный душный день июня, мы с ребятами, как и всегда, сидели на центральной площади, нашего захолустного городка, на двух сдвинутых кем-то до нас лавках и потягивали пиво. Сегодня было пятое число, начало месяца – зарплата, поэтому пиво было у кого Holsten, а у кого и Tuborg Grin, а не каждодневная «Балтика» или очко в пластиковой бутылке. Мы мерно потягивали золотистый напиток за неспешным разговором за жизнь. Рядом ошивались косо глядящие на нас мамаши со своими мелкими, в розовых панамах, отпрысками и что самое примечательное все панамы были именно розовыми, ни зелеными, ни синими, ни красными, а розовыми. А я этот цвет с детства не-на-ви-жу. Спасибо за это моей дорогой маме, Клименко Раисе Ивановне, которая желала вместо мальчика девочку. Которую из-за того что не получил продолжателя рода, бросил муж. Которая все мое детство одевала меня в платья и банты, толи из-за мести, толи просто по причине психической неуравновешенности. Из-за которой я теперь не выношу женщин, из-за которой я не занимался еще сексом ни с кем и ни разу. Которая…которая умерла в тюремной камере – повесилась, а я был воспитан теткой.
<center>***</center>
Через два часа от жары, которая не спадала даже вечером, у меня перед глазами поплыл рой розовых панам.
- Санек ты не рано в атлет? - спросил меня амбало подобный Костя, с руками, доходящими ему чуть ли не до колен.
- В самый раз, он уже третью пьет, - поправляя очки, промямлил Олег.
Не слушая их дальнейших заключений по поводу, куда и как мне пора я полез в близлежащие кусты, обильно растущие в паре шагов от лавок, на которых мы расположились. Расстегнув молнию и опустив руку, я внезапно почувствовал на горле что-то холодное и острое. Сначала кольнуло, а потом защипало - нож.
-Деньги есть быдло? - обладатель холодного оружия был явно ниже ростом и с трудом доставал мне до горла, лезвие сильно давило на кадык, а голос его еще совсем мальчишеский на гласных немного басил.
Малолетка, в поисках легких денег или просто спорщик сейчас таких полные дворы – а если нету, ты отрежешь мне голову? - торчащее из штанов достоинство грозили покусать комары. С другой стороны кустов доносились предположения, с чего и как круто мне приспичило.
- Не бля! яйца! Давай деньги!
Перехватить и заломить руку держащую нож не представляло никакого труда. Мальчишка не успел даже ничего крикнуть, как ты повалил его на мягонькую, зеленую травку всю провонявшую мочой. Ничего, пускай познает эффект асфальта, в другой раз умнее будет. Не полезет к мужику в два раза выше и сильнее его.
- Ну, так как? тебе все еще нужны мои деньги?
- Пошел к черту амбал, развелось ии-и! - ты посильнее завел его руки за спину и прижал его носом к земле, - каратис... стов. - Он и не думал вырываться, тихо лежал и тяжело дышал. Больше ничего.
- Ладно, вали.
Приподнявшись и отряхнув джинсы, парень поплелся вдоль кустов к дороге. Последний раз, кинув в его сторону взгляд, я застегнул ширинку и поплелся к ребятам. Справлять нужду как-то резко перехотелось. Не понятно даже почему.
<center>***</center>
Время, после встречи с малолетним вымогателем, пролетало со скоростью света. Жара, духота и полная загруженность на работе не давали вздохнуть свободно и приостановить бег часов хоть на секунду. Ты вставал, умывался и мчался на автобус. Жуткие пробки, мокрый зад, влажная спина и жуткое амбре по салону. Потом сквозняковая прохлада метро, потные мужики и краснеющие бабы в свитерах (о ужас!) и станции, станции, станции. Мерное постукивание колес и книжечка Стругатских забытая на коленях. Ты силишься ее прочесть, но что-то мешает. Рука не произвольно тянется к тому месту, где недавно был тонкий порез. Совсем не заметный, но зудящий от соприкосновения с водой. Зажил.
Мыслей круговорот и круговорот дел. И внезапный вечер четверга.
С работы возвращаться как-то легко и радостно, ну и что, что завтра опять вставать рань позарань и по жуткой жаре тащиться сначала до метро, а потом и в самом метро. Не важно. В пол восьмого важно, что солнце уже не так печет и можно позволить себе бутылочку пива и тарелку окрошки. Важно, что сегодня четверг и скоро конец недели, а еще...
В поле зрения возникает мальчишка сидящий на лавке, на которой с неделю назад сидели с ребятами и пили. Он грязный лохматый и что-то такое грызет внешне напоминающее огрызок из помойки. Внутри все сжалось и упало в желудочный сок.
Не успев удивиться новым ощущениям и тому, что ты идешь прямиком к малолетнему бомжу, ты уже стоишь напротив него и, протягивая руку, говоришь:
- Привет! Пошли!
Тот не поднимая глаз, встает и плетется за тобой, руки не подав и ни сказав, ни слова.
<center>***</center>
Зайдя в квартиру, ты разулся и вошел в комнату, а парнишка так и остался стоять в коридоре, хотя метр пространства от стены до стены сложно назвать коридором. Он не зная, что делать, переминался с ноги на ногу, и, не поднимая глаз, теребил свою поношенную и безумно грязную куртку. Видно он спал на ней. На земле. Внутри что-то кольнуло и внезапно подумалось, что лучше вот такое детство как у него чем-то, что было у тебя. У него хотя бы была свобода, и никто его ни к чему не принуждал. В этот момент, думая так, ты ошибался, сильно ошибался на его счет.
- Чего стоишь? Проходи, - ты выглянул из комнаты, продолжая рыться в стоящем возле двери шкафу в поисках чистой одежды и полотенец. – Сейчас буд… - слова, словно сухой и огромный комок хлеба, застряли в горле.
Мальчик прошел в комнату и, встав в центе, стал стягивать свитер, под которым ничего не оказалось и джинсы, под которыми к слову тоже ничего не оказалось. Ты опешил, ошарашено глядя на голого парнишку ничуть не смущавшегося своего положения.
- Сдурел!? – вручив нерадивцу одежду, и полотенца, и протащив за плечи по коридору, ты втолкнул его в ванную. – Мойся! - дверь была уже надежно закрыта, и можно было в бессилье упасть на пол возле ванной. – Скоро будем есть.
И что тебя дернуло притащить этого еще совсем недавно пытавшегося тебя прирезать придурка, к себе домой. Было не то что бы не понятно, а даже немного жутко, никогда еще до этого времени ты не проявлял столь явной жалости к людям – беспризорникам, как говаривала бабушка: «подкормишь одного, от других спасу не будет. Так лучше уж совсем не связываться»
Не понятно, откуда в тебе взялось то чувство что захлестнуло на улице. Видать не зря матушка измывалась, отращивая волосы и наряжая тебя по выходным в юбки и колготы. Материнское чувство, что ли, мать его.
Внезапные воспоминания были прерваны громкими шлепками босых ног и резкого запаха мыла.
- Спасибо, - тихое и не такое нахальное, как тогда.
Странно, тогда в кустах голос его был груб и не приятен, а сейчас, обычный мальчишка голодный и уставший.
Поставив перед парнем тарелку полную картошки с грибами, и двумя сосисками, ты первым делом протянул ему руку, ну конечно, мать всегда учила быть вежливым, интересно чему учила его, его мать. Уж точно не лазить по подворотням и не есть с пола. А уж приставлять к горлу ножи незнакомым дядям тем более. Хотя кто его знает, какие времена, какие нравы.
- Саша.
Он не поднимая глаз, протянул тебе свою тощую в кровоподтеках руку, от нее пахло мылом, а ногти были все искусаны. – Ну! Чего молчишь, как тебя зовут?
- Даня, – и снова не поднимая глаз.
- Ты ешь.
- Что я буду потом должен?
- Пообещаешь мне, что больше не будешь резать людям горло плохо наточенными ножами, - раздраженно бросил ты.
В следующую секунду парень взвился, словно пружина, и во все глаза уставился на тебя. Тебя накрыло. Снова. Его глаза были словно два изумруда– по спине побежал холодок. Таких глаз ты еще не видел. Они были странными, будто не настоящими из стекла. Может линзы… Его темня пушистая челка стояла дыбом и вообще он походил на одуванчик только очень испугавшийся.
- Ты чего? Не признал?
Он мотнул головой и челка, слава богу, закрыла его взгляд.
- Ешь!
Парень не двигался с места. – Да что ты, в самом деле?
- Я все могу, дяденька! – в глазах парня плескались слезы, - и полы мыть и убираться и готовить очень не плохо и в магазин бегать только…только…
Схватив пацана за плечи, ты затряс его, что было сил.
- Не надо… - вырвалось у него едва слышно, - не делайте со мной этого.
- Чего этого, придурок!?
Когда мы злимся, когда мы чего-то безумно боимся или не понимаем, мы выплескиваем это действиями или словами. Поэтому, гуляя по городу, или сидя в транспорте, мы часто слышим разного рода слова. Они режут нам слух и раздражают. Мол, снова этот мат, неужели нельзя по-другому, а потом сами же попадая в ситуации дисбаланса, материм, на чем свет стоит все, что попадает под руку. Не логичные мы, люди.
- Не…ик…ик
Его внезапная икота успокоила вас обоих. Тот, видно поняв, что с ним ничего не собираются делать, разве что накормить и предоставить временный ночлег перестал трястись, а тебя отпустило, но в другом русле. Ты заржал словно конь.
<center>***</center>
<i>И что это было?</i>
Тетрадные листы покрывает мелкий почерк, слова ровно ложатся на бумагу. Тебе спокойно и странно одновременно. Вот уже три года ты не вел дневник, а тут что-то подтолкнуло. Подвело.
- Толи так долго вбиваемый матерью в мои мужские мозги инстинкт женщины, толи просто жара и жалость, не понять.
Ясно одно теперь у тебя в комнате лежит подросток, до страха тощий и безумно запуганный. Он редко смотрит в глаза, раздевается, что бы отблагодарить и умеет мыть полы. Голый.
Рядом зашуршали и засопели, громче.
- Интересно сколько ему лет-то? И чего он один по подворотне шатается. Неужели дома нет. Беспризорник
Строчки кривятся чуть вниз, спать захотелось как-то резко очень, но было страшно спать, когда в квартире посторонний. Желтый с зеленым допотопный чайник, оставшийся еще от деда, резво засвистел и выпустил пар. Чай сейчас был лучшим отрезвителем и помощником. Советоваться было решительно не с кем.
-Что с ним делать? - спросил ты у дольки лимона, она смолчала и утонула в глубокой чашке-пиале с душистым чаем. «Бульк» и разводы по темной поверхности, чай светлел.
<center>***</center>
- Можно мне с сыром?
Ты уснул таки на диване на кухне, пока маленькое чудовище храпело и сопело на раскладушке, любезно тобой предоставленной, в большой комнате и проснулся жутко помятый и с затекшими ногами. Диван был явно не предназначен для сна.
- Ты что сырокопченую колбасу не любишь?
Утро было солнечным, и уже, не смотря на ранний час, довольно жарким. Данила сидел на табуретке, поджав под себя ноги и большими глотками пил горячий чай.
-У-у, - он отрицательно качает головой и тянется к «ламберу»
- Ужас, какой!
- Почему ужас, я же не говорю, что подтирать задницу бумагой за пять рублей ужасно напоминающей наждак, ужас. Хотя мягкая, двухслойная стоит всего двадцать рублей за рулон.
- Расточительства, - фыркая в кружку, заявил ты. – Не все ли равно чем зад подтирать.
- Кому как, - и все так же глазами в стол. Моргает и то глаз не разглядеть.
- Так, - ты решительно встал, Денис встал следом, усиленно пытаясь по быстрому доесть бутерброд. С сыром. Видно решил, что халява закончилась, и ты его сейчас погонишь. И правильно, по идее и надо погнать, но что-то не дает. Мда-а, лечиться тебе надо Клименко в срочном порядке. С другой стороны одному жить настолько скучно, что уже просто опостылело, да он и сам говорил, что полы мыть умеет и готовить. Рабское право отменили, а отработку за бесплатное питание и крышу еще никто не отменил. Ты улыбнулся своим мыслям и сказал, - Данила, поживи пока у меня. – Он снова в упор уставился на тебя своими зелеными, какими то даже не человеческими глазами. Ты невольно поежился. – Помоешь полы, почистишь картошки, я приду поздно, сейчас мне уже некогда, поговорим вечером.
- Ок
<center>***</center>
- Как-то больно легко он согласился, – ты прокручивал в голове утренний разговор, мерно покачиваясь в такт движениям поезда. Было снова душно. Воняло.
– Толи привык, что его подбирают сердобольные граждане, хотя это вряд ли, в наше время себя то не прокормить, а еще малолетних бомжей тем более. Хотя, наверное, все намного проще, он просто голоден, напуган и обрадован перспективой того, что временно можно где-то перекантоваться. Украсть он ничего не сможет, ты закрыл дверь на все замки. А она железная и трудно взламываемая, по крайней мере, тебя в этом заверили люди, которые эту дверь устанавливали. Да и брать особо нечего, разве что плазму и компьютер, но их же нужно как-то из квартиры вынести и увезти. Вряд ли у Данилы есть силы, что бы унести плазму и компьютер. Если только он не работает с подельниками. Нееет – ты потряс головой, - это просто невозможно. Не похож он на домушника.
С такими мыслями ты добрался до работы. Плюхнулся в кресло, и привычно сполз по стулу, нажимая рукой на «старт».
- Санек! Как делищи? – в комнату вошел твой начальник и друг по совместительству, Толкалин Константин Борисович. Борисович, который постоянно пытался познакомить тебя с очередной подругой, своей жены. Который из кожи вон лез, но старался помочь тебе наладить личную жизнь. «Наладить» именно в его понимании.
- Борисыч, как могут измениться мои дела всего за двенадцать часов, восемь из которых я сплю?
- Как всегда зануден, понятно. – Начальнико-друг тяжело плюхнулся в рядом стоящее с твоим столом второе кресло и потянулся за твоей чашкой, в которой уже было кофе. – Значит, ты никого не подцепил, - он тяжело вздохнул и отпил.
Ты угрюмо посмотрел на него. В самом деле, не рассказывать же ему, что все так резко изменилось за эти двенадцать часов, что и не передать словами. И не говорить же «Борисыч ты не поверишь, но я подцепил кое-кого, и мне это похоже, даже нравиться». Да он сначала станет ржать на весь корпус, когда узнает кто этот кое-кто на самом деле, а потом начнет тебе читать нудную и долгую речь друга. Не-ет, этого не хотелось утром в пятницу.
- Послушай! – ты выхватил у него из рук кружку, - кого и где я мог подцепить? Максимум это девушку легкого поведения, за определенную сумму денег, которой у меня кстати нет. Когда зарплата узурпатор? – деньги были не нужны, нужно было срочно сменить тему.
- А чем плоха девочка легкого поведения? – он удивленно смотрел на тебя своими карими глазами. Ты глухо застонал.
- Они грязные, продажные и тупые!
- Тебе с ней не о репертуаре большого театра говорить! И потом у тебя ванная есть, - Борисыч стал тебя выводить, из себя.
- Уйди!
- Я то вот уйду, а вот ты…
- Останешься один и так и помрешь бобылем, я знаю, Костя, знаю, ты не устал мне все это говорить?
Но дверь бесшумно закрылась, и Костя скрылся.
Грустно вздохнув, ты принялся за работу, душу грело сознание того, что сегодня пятница, а завтра выходной, как пелось в старой попсовой песенке и может быть случиться, что ни будь интересное. И ты не будешь, как и всегда валяться на диване с чипсами и пивом. Хотя, куда уже интереснее.
<center>***</center>
В квартире непривычно пахло свежестью и полиролью. Этот странный запах всегда витал в квартире тетки, в которой ты жил почти до шестнадцати лет. Она, пытаясь, навести лоск в старой квартирке, с мебелью древней как Ленин в мавзолее, всегда, что то терла, отмывала, отбеливала и чистила. Баллончик с полиролью все время стоял недалеко от ее руки, и она каждый раз пшикала им на дспэшный столик и терла тряпочкой.
А ты кривился, ругался с ней и убегал на балкон или гонять мяч во двор, когда она в очередной раз устраивала генеральную уборку.
- Я пыль тоже вытереть решил, а то на столе в зале она уже с палец толщиной.
Тихий голос вывел из воспоминаний. Оказывается, ты уже пять минут молча стоишь в коридоре, так и не разувшись, и тупо смотришь на часы, висящие на стене напротив.
- Не плохо. Я давно уже собирался, да все никак руки не доходили. А где полироль взял?
- На антресоли. Там вообще много вещей.
- Скажи, откуда ты взялся а? – ты серьезно глянул на паренька сверху вниз. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, не поднимая глаз от протертого линолеума.
- Ты меня вчера сам к себе привел. – Это что же, он решил пошутить или как?
Взяв паренька за руку, ты повел его на кухню. Тихо произнесенные слова, - вот гад, я же только полы вымыл, - не остались не замеченными.
- Как зовут? Полностью. Почему по подворотням шляешься и деньги вымогаешь? Говори, - ты сел на табуретку и указал рукой, что бы он сел напротив.
- Может, лучше, поешь сначала, ты же только пришел?
- Понятно, - ты уронил голову на стол. Вляпался, так и знал, что вляпался. – Наркоман? Вор?
Он все-таки сел на табуретку напротив тебя и сложил руки, крест на крест на груди, очень серьезно и как-то совсем не по-детски. Его такие странные яркие-яркие зеленые глаза выжидающе смотрели на тебя.
А ты не знал, что еще тут можно сказать, ты просто смотрел в его глаза и дрожал. Не может быть у человека таких глаз. Слишком яркие, непомерно большие на его таком еще по детски угловатом лице - по детски!?
Он выглядел как подросток лет четырнадцати, пятнадцати.
- Ну, тогда хотя бы скажи дяде, который тебя приютил и обогрел, сколько тебе лет?
Губы нехотя разомкнулись, и Даня поведал тебе, что ты ошибся, - Шестнадцать. Я не вор. И не наркоман. Просто, - он немного запнулся и, наконец-то, снова опустил глаза в пол, - просто так сложились обстоятельства. Дома у меня нет. Документов тоже.
- Сирота?
- Можно и так сказать.
- Ладно, сирота, давай ужин.
***
Выходные не удались. Просто чертовски не удались. Тебя, позвонив почти в четыре утра, вызвали на работу. Аврал, мать его.
Сердобольный охранник, проверяя помещения, и как всегда, зайдя в серверную комнату, обнаружил, что…
- Все машины стоять, лампочки не мигают и как-то подозрительно тихо. Все время то там, какой-то гудешь, жужжание. А тут тишина.
Это означало, что все здание в понедельник было бы лишено сети. Бухгалтера, без бухгалтерии, секретари, без сетевых принтеров. А самое главное телефонная станция и финансовая база. Утро понедельника без работающих телефонов могло принести страшную потерю прибыли.
Пришлось мчаться туда, среди ночи, и восстанавливать.
- Что-то случилось? - домой ты ввалился только поздним вечером субботы и устало, глянув на своего «сожителя» лишь криво ухмыльнулся и поплелся спать.
- Потом, все потом.
Все воскресенье ты проспал, потом пол вечера пытался написать программу, которая бы обеспечила стабилизацию на серверах, что бы при глобальном отключении вся база данных не слетала к чертям, а сохраняла все на резервный сервер. Потом снова спал и почти не видел, чем занимался Данила. Понедельник настал неожиданно.
<center>***</center>
- Саша!
- М-м-м
- Саш! У тебя телефон в рюкзаке надрывается.
- Сколько времени?
- Пять, кажется, - ты с трудом разлепил глаза и удивленно уставился на свой сине-черный рюкзак. Из его недр, надрываясь, орал Оззи Озборн, сообщая тебе, что звонит Никифоровна, главный начальник, твоего директора.
- Алло?
<center>***</center>
В виду прошлых заслуг что ты «совершил» Никифоровна решила выдать тебе выходной, но так как работать было некому, сезон отпусков, все дела, выходной был однодневным.
- Спасибо Изольда Никифоровна, нет, не разбудили. Я как раз писал программу для телефонной станции.
Сидевший рядом Данила хрюкнул в кулак. Ему был отчетливо слышен звонкий голос женщины, слышащийся из динамика телефона.
Что бы ему, не было особо весело, ты пнул его локтем, а потом попытался свалить с дивана.
Данила хихикнул снова.
- А! Коваленко! Развлекаешься, - Никифоровна была прямолинейна и беспардонна, - ну иди к своей. Спокойной ночи.
Ты отключил мобилу и стал, уже обеими руками, щекотать парня. Он извивался настолько резво, что в итоге упал с дивана.
А ты хохотал, просто покатывался со смеху, глядя на него сверху в низ. Он был сегодня на удивление живым. И улыбался. Лицо его обычно серьезное, сосредоточенное, сейчас излучало спокойствие. А глаза, блестящие, в темноте ночи черные, не казались тебе такими страшными как днем.
- Спать, - ты упал на подушки, шаря рукой в поисках одеяла.
- Спать, так спать, - он, встав на четвереньки, полез в сторону раскладушки. Из-под футболки торчали твои старенькие, синие, трусы, что ты выдал ему. Ты зажмурился. Вид филейной части Данилы по неизвестной причине поверг тебя в шок, было не ясно только одно, в приятный или нет. Но долго думать об этом не получилось. Ты заснул.
Комментарии:
Meggy Brik
02-08-2007 14:03
Дневник • Профиль
***
Утро встретило тебя запахом какао, ароматом яичницы и бекона. И круглыми часами перед кроватью, которые, мерно тикая, намекали на полвторого дня.
В кухне что-то звенело, и слышался уже знакомый шаркающий звук. Так обычно шумел Данила. Он, готовя, двигался шустро, умело, орудуя кухонной утварью. А так как тапочки, в клеточку, с дыркой в местах, где были большие пальцы, были ему велики, он шаркал.
Лениво было вставать. Хотелось завтрак в постель, солнца в окне и что бы жара спала. Ты улыбнулся своей глупой мысли. Солнце без жары бывает только зимой. А зиму ты не любил. За горы одежды, что приходилось носить, за холод и новый год – семейный праздник.
Ты потянулся и все же вылез из-под одеяла.
- Саша, ты будешь кофе или какао?!
В длинном, для него, фартуке, с прихваткой в руке и беконом во рту Данила выглядел, - ты наклонил голову в бок, разглядывая его, - он выглядел домашним. Будто вы жили вместе всегда. И он всегда спрашивал тебя, что ты хочешь на завтрак, обед или ужин. Он всегда гармонично смотрелся на твоей старой, обшарпанной кухне. Или быть может, всегда, его голые коленки, и маленькие пятки, одетые в цветные носки, выглядели так аппетитно, - ты тряхнуло головой, отгоняя непонятно откуда взявшиеся мысли.
- Где ты научился так быстро управляться с ножом и сковородкой?
Данила остановился, снял чайник с плиты, медленно повесил прихватку на крючок и все так же медленно, будто при замедленной съемке повернулся к тебе.
- Да, вот, оно само как-то так выходит.
От его вчерашней веселости, жизнерадостности не осталось и следа.
- Ну, тогда мне кофе, Кук! – с какого перепугу ты решил пошутить? А уж, почему подмигнул ему? Нонсенс. Увидь, кто из друзей не поверили бы. Ты редко шутишь. Просто обычно ничего хорошего из этого не выходит.
А тут. Данила улыбнулся тебе в ответ и снова резво затрусил по кухне. От его открытой улыбки, ты тоже, словно зеркальное отражение, стал улыбаться ему в ответ. Завтрак прошел в благодушной обстановке.
- Саша! Ты знаешь, у нас кончился: сахар еще соль и вообще холодильник полупустой. Я вот тут список составил – было уже пять. Ты весь день валял дурака, пялясь в телевизор. За окном жарило солнце. Не спасало даже открытое окно и квас из морозилки. Ты словно смазанный клеем пластилин плавился на диване и прилипал ко всему, чего касалась голая кожа, и большими глотками отпивал живительную влагу из стакана. От этого сводило зубы, и ты поминутно икал. Квас был газированным.
- Я видел, за углом, супермаркет. Могу сходить. Ты за деньги не волнуйся, верну все до копейки, - он стоял в проходе и теребил в руках листок в клеточку. На твой вопрос во взгляде, ответил, - я чек принесу!
- Много надо-то, честный Денис, о отрок кухни и полироли?
Он молча протянул тебе список, никак не отреагировав на колкость.
- Ладно, идем.
***
Отстиранная куртка-ветровка (и как ему в ней только не жарко) заштопанные джинсы и поношенные кроссовки. Данила не походил на бомжа, он был словно мальчик из многодетной семьи. Рядом вы смотрелись странно.
Не смотря на плохо обставленную и обшарпанную квартиру, ты одевался хорошо. Зарплата позволяла. Джинсы цвета потертости, футболка – спортивка и кроссовки. Все как у него только на порядок новее и дороже.
Он был щупл и долговяз. Его походка была резкой, отрывистой. Он будто все время куда-то бежал – опаздывал.
Ты же шел медленно, словно подпрыгивая при каждом шаге. Ты был спокоен и чуть полноват. Пиво и чипсы – злейшие враги тридцатилетнего склонного к полноте мужчины.
Данила смотрел на мир своими странными, яркими, зелеными глазами, которые прикрывала чуть темная, немного рыжеватая челка.
Он толи был крашенным, толи просто выгорал легко на солнце.
Твои же глаза были обычного карего цвета. Темные каштановые волосы, тоже ничем не выделялись, разве что своей длинной. Они были почти до лопаток. Эта привычка, не стричься «под мальчика» осталась со времени детства. Мама отрастила тебе косу, длинную, с кулак толщиной, и до первого класса ты ходил с косой и в юбке. Не подозревая о том, кто ты есть. Это было своего рода напоминанием, длинные волосы. Своеобразным психозом детства. По непонятной причине ты не хотел забывать. Волосы же оставались такими же густыми и ничуть не мешали.
- Саша, а ты взял пакеты? – серьезный взгляд и чуть замедленный шаг. Взгляд зеленых камней из-под бархата челки. Данила был странным. Очень странным. Казалось, он притягивал тебя. А может и всех. Он был красив, хотя это понятие относительно. Он был похож на девчонку, пацанку. И органично смотрелся даже в поношенной одежде.
- Конечно!
***
Купив все необходимое, и пару безделушек Даниле вы нагруженные тюками отправились домой. Ты весело насвистывал и подтрунивал над Данькой, который при виде красной икры, разложенной в обилии на прилавке, плотоядно облизнулся.
Этот день повел вас на сближение.
***
- Слышь Данька? – ты пихнул спавшего в изножье дивана на раскладушке паренька, - а чего ты тогда так испугался, когда я тебя впервые домой привел.
Старые проржавевшие пружины раскладушки жалобно тренькнули, Данила повернулся на спину.
- А ты так и не понял? – его голос немного вибрировал в ночной тишине. – Я мальчик понимаешь, мальчик по вызову. Работал в притоне, меня мои родоки туда… - он немного запнулся, - на работу устроили, - босые ноги шлепнули о линолеум. – В Москве таких полно, мы иностранцев обслуживали, мне тогда десять было, или двенадцать не помню точно… да чего говорить, я сбежал. А испугался, что ты от меня чего-то конкретного захотел. Пойду, попью.
Он, немного ссутулившись, поплелся в сторону кухни. А ты, отвернувшись к стене, подумал, что завтра обязательно все у него узнаешь. Всю правду. Чего бы это тебе не стоило. Потому, что не может мальчик в шестнадцать лет быть, - слово никак не хотело произноситься, даже мысленно, - не может быть проституткой. Кому это может понравиться? Трахать ребенка, да еще и мальчика. Хотя, если подумать, то в стране, в которой можно все, могут жить и такие уроды. И Данила еще говорил что-то об иностранцах. – Ты снова заворочался и поплотнее укутавшись в одеяло, уставился на дверной проем.
Даня медленно вошел в комнату и, встав напротив дивана, на котором ты спал, посмотрел на тебя.
- Противно да? – плечи у него такие худые, хоть и ест за двоих, и руки как у девчонки тонкие и белые.
- Нет, не противно, - ты отвернулся к стене, - не пойму одного, как твои родители могли тебя туда устроить, как ты выразился, работать?
- Очень просто, - было слышно, как снова заскрипели пружины, - они меня продали.
Ты ничего не ответил, твердо решив поговорить об этом завтра.
Никто не может хотеть ребенка, - ты натянул одеяло на голову, хотя за окном стояла жара, - хотя последнее время он вызывал в тебе странные чувства и желания.
И никто не может так поступить со своим ребенком. Хотя ты получил срыв, узнав, что ты мальчик и до двадцати лет состоял на учете у психотерапевта.
***
Вечернее заходящее солнце осветило кухню алым светом. Две пухлые щеки стали просто красными. И не понять, толи от солнца толи от заданного минуту назад вопроса.
- Ну, так как?
- Они пили, мать пила, отец наркоманил. Им нужны были деньги. Работать не могли, а может и не хотели вовсе. Сначала продавали то, что было в доме. Телевизор, мебель, - Данила гонял по тарелке кусок жареной колбасы, и не поднимал от нее взгляда.
- И что же? Они вот так просто продали тебя?
- А чего им было терять, они меня не любили, залетели по случайности. Меня кормить надо было, одевать. А тут такая пруха. Забирают, да еще за это и денег дают.
- Много дали? – ты понимал, что вопросы были слишком жестоки, но нужно было знать. Руки дрожали не хуже чем у него. От злости. От ненависти на таких, как его родители.
- Прилично. Бизнес процветает. И если девочек найти еще можно, то мальчики с подходящей, яркой внешностью, редкость.
- Откуда ты все это узнал? И про родителей и про деньги?
Данила встал и понес тарелки в раковину, его плечи понурились, голос был тихим, и едва ощутимо вибрировал, скорее всего, тоже от злости.
- Просто один клиент, сильно выпив, поведал мне. И о том, что, такие как я, этим и живут, подставляя свой хорошенький зад под таких как он. А потом долго говорил о моих сдохших в канаве родителей, от передоза. Не выдержали несчастные такого счастья. Не рассчитали.
Вилка, зажатая в его руках, заскрипела. Пальцы побелели от напряжения.
Тихо встав и подойдя, ты взял его руку в свою. Другой рукой, поднял его лицо за подбородок. Из глаз мальчика текли слезы. Редкие, горькие.
- Прости, - твой голос прозвучал слишком тихо, но он услышал.
- Ничего, - наполненные влагой глаза закрылись, из-под опущенного века, скатилась последняя слезинка, ты вытер ее большим пальцем руки, которой продолжал держать его лицо, – уже ничего нет. Я убежал. Они вряд ли меня теперь найдут. Москва большая.
***
- Саш?
Ты развалился на диване и читал. Книга была интересной. Тебя редко что-то цепляло настолько, что бы можно было, не отрываясь, читать целый день. Поэтому когда попадалось что-то действительно интересное, ты наслаждался.
Данила тихонько собирал огромный пазл на полу. Он откапал его где-то на антресоли, среди недели, и теперь увлеченно собирал, ползая по полу, поочередно поворачиваясь к тебе то попой то лицом. Кажется, это был чей-то подарок. Сам купить ты такое не мог. Не увлекало.
- М?
- Я завтра куплю себе кхм...
- Чего? презиков что ли?
- Не совсем, - голые коленки прошуршали по ковру, ладони легли на подлокотник у головы - понимаешь у меня белье, оно совсем... - он как-то неловко замялся и зарылся лицом в подушку.
- Я дешевое куплю, на рынке...
- Дань тебе чего нужно то? толком говори!
- Трусы мне нужны придурок! - он вскочил и как был в одной твоей длиннющей майке, кинулся в ванну и заперся изнутри.
- Даня, Дань, открой мне дверь, пожалуйста. Ну, я же тупой работающий на износ мужик, ну не знал я, что мальчишкам иногда нужно белье покупать. Себе то как-то проще. Открой, а то я от страху умру, - ты, привалившись головой к стене, шептал какую-то околесицу, до дрожи в руках боясь, что он там себе вены вскроет.
- Чего ты работающий на износ мужик боишься-то? - в двери показалось хмурое и немного бледное лицо мальчика.
- Что ты глупость какую совершишь, а я потом умру...со страху...- губы не хотели двигаться, картинка одна кровавее другой вставала перед глазами.
- Дурак ты Сашка! ну чего я себе из-за отсутствия не рваных трусов сделаю, - его неловкий смех сразу как-то отрезвил.
- Да кто тебя засранца знает! - ты подхватил его под мышки и потащил в комнату, точно зная, что завтра накупишь ему одежды, дорогой, удобной, теплой, хорошо сидящей. Лишь бы только не переживал…маленький…
От последней мысли пробрал смех. Маленький весил как вполне большой.
***
Утром ты встаешь рано. Данила еще спит, громко сопя, на раскладушке. Его худющие с тонкими щиколотками ноги высовываются из-под простыни. В июле еще слишком жарко, что бы спать под одеялом.
Ты умываешься, чистишь зубы, затем заходишь в комнату, под предлогом убрать постель, и долго смотришь на то, как он спит. Как «бегают» под прикрытыми веками глазные яблоки. Видно сниться, что уж больно «живое». Смотришь, как он вертится словно юла, наматывая на себя обе простыни, и ту, что сверху и ту, что снизу - вертля.
Потом одеваешься, ешь. И снова идешь в комнату, забрать документы.
А он проснется только к двенадцати, позвонит тебе на работу, спросит, что приготовить на ужин и снова побежит либо гулять, либо играть в стрелялки на компьютере.
- Саш! Ты меня вообще слышишь? Я уже битый час пытаюсь пригласить тебя на шашлыки в субботу на дачу к Ларке!
- Извини, я не могу, - ты угрюмо смотришь на монитор. Плавающая заставка Windows бегает от одной стороны экрана к другой.
Тебя начинают мучить мысли о Даниле, о том, что он для тебя. О твоем влечении к нему. Не правильному! О влечении, которое приравнивает тебя к тем людям, что его купили.
- Лето же! Там речка, что значит, ты не можешь? – Костя затряс тебя за плечи, - Клименко просыпайся!
Ты молчишь, все так же глядя на монитор. Костя еще с десять минут увещевает тебя, а потом, бросив свое коронное выражение «потрахаться тебе надо парень», наконец-то уходит.
Вечером ты все такой же угрюмый плетешься домой. К ночи начинается дождь.
***
Проснуться среди ночи с зажатым в руке членом и мокрой от слез мордой, вот истинное наслаждение, думал ты, стоя в туалете.
- Докатился товарищ Александр, - ты прислонился лбом к холодному кафелю.
Если до этого ты хоть как-то мог обуздать свои желания то теперь тебе при виде его пяток в спешном порядке приходиться бежать в душ, а при взгляде на голую спину хочется выть в голос, то мокрые сны и «опустошение» в туалете в пять утра это уже последняя стадия.
- Саша ты чего? Плохо?
Резкий стук в дверь и сонный голос приводят в чувство нельзя дать ему понять, что он для тебя. Нельзя показывать своего желания, порой перерастающего просто в животный инстинкт завалить и зверски…
Испугается, не дай бог сбежит. А ты привык, ты подсел на его зеленые глаза, словно на наркотик.
- Все нормально, иди, ложись, - ты садишься на унитаз и тяжело дышишь. Нужно было срочно что-то делать. Может Костян и прав, перепихнуться с какой ни будь легкодоступной крошкой, что бы только напряжение снять. И все! – ты слил воду, вытер лоб подолом футболки и вышел. В свете, бьющем из туалета, было видно, что Данька и не думал идти спать. Он сидел, прислонившись к стене, и тер кулаками слипающиеся глаза. Ребенок.
***
На следующий день ты пошел в магазин.
-Это что? - он своими огромными страшными глазами смотрит на пакеты, из одного из которых торчит нечто синее - рукав.
- Ну, - ты как-то не уверенно скидываешь кеды и проходишь в кухню попить. - Завтра дождик обещали.
- Ой! - такое не свойственное, такое писклявое восклицание из уст Данилы приводит тебя в ступор, тонкие струйки воды текут по подбородку.
- Сашка это же спринфилг! – надо же в бутиках разбирается.
- Ну да, - как ни в чем не было ты присаживаешься на корточки возле него сидящего и перебирающего одежду на полу.
- Там еще кроссы и ботинки, померяй, вдруг малы... - это вряд ли.
- Саша...я...- он трясущимися руками достает светло зеленые с черным кроссовки. - я отработаю, честно! отра... - звонкая пощечина прерывает его радостный голос.
- Не смей! Слышишь! Я не животное!
Как хлопает дверь, и поворачиваются ключи в замке, ты не слышишь, и не помнишь, только отшагав, пять километров, понимаешь, что ударил ни в чем не виновато мальчика, больно, и запер его одного в квартире.
- Данька, что ты делаешь со мной Данька.
***
На площадке опять кто-то стащил лампочку, луна не светит, а света от уличных фонарей, едва достающего до седьмого этажа, не хватает. В замочную скважину попадаешь только на третий раз. В квартире тихо и темно, с кухни ползет легкий запах котлет и огурцов, свежих. Не снимая куртки, и ботинок ты вбежал в комнату. Тихо. Плед зеленый в клеточку. Шторы в свете фонарей темно-болотного цвета и люстра изумрудного оттенка. Тебя в последнее время стало тянуть на все...зеленое.
Под пледом что-то зашевелилось и сонным голосом спросило.
- Саша?
Думают тогда когда есть время и нечем заняться. Когда можно посидеть за чашечкой чая с лимоном, на темной кухне со свечой на столе. Но не сейчас.
Ты хватил его в охапку и, посадив к себе на колени, обнял.
- Ты прости меня Сашенька! я не подумал...я…
Ты баюкаешь его на руках и не смело глядишь по спине. А он тыкается носом в шею и шепчет.
-Саша, сашка, сашечка. Не отдавай меня, не уходи.
- Дань стукни меня дурака, посильнее, а то я себе этого никогда не прощу.
Вместо этого зеленые кошачьи глазки нежно так посмотрели на тебя, а тонкие губы коснулись уха и прошептали.
- Я чаю хочу.
- Лежи, я сейчас...
***
Две недели, три недели, четыре, глядишь, и август наступил. По утрам все чаще стало пахнуть сентябрем, и было чуть прохладнее, чем обычно. Ты купил Даниле осенние ботинки. Второе пуховое одеяло и стал присматривать в магазине небольшой одноместный диванчик. И хотя глаза все время возвращались к большому, мягкому угловому дивану, двуспальному, ты упорно старался выветрить все мысли связанные с «спать вместе, а то комната маленькая два дивана не войдут» из головы.
ушастый
Ой, я прочитала то, что ты выложила. Цепляет оно, очень-очень цепляет. Редко когда так боишься за героев, за какое-то неправильное слово или действие, которое может все испортить. Может, именно потому, что не фик, осознается отношение нашего общества к таким вот людям, с где-то надломленной психикой, с кучей заморочек и комплексов - а их не может не быть.
И герои у тебя... ну нет слов. Эти тонкие щиколотки и рыжеватая челка... так невинно-трогательно, что комок к горлу подкатывается.
Ты садистка, нельзя так долго не выкладывать окончание. Я надеюсь, у тебя там много? Хотя не в размере счастье.
А теперь несколько вопросов:
в самом первом кусочке ты пишешь то от лица Саши - "я", то так, как пишешь обычно - "ты". Вот это слишком смешивается - "я" и "ты"
непотняй диалог - кого раздражает туал.бумага за пять рублей? Сашу или Даню? И, кстати, почему он в одном месте Денис, а в другом Данила? (или я чего-то не поняла?)
Джинсы цвета потертости
это интересное описание, но ты уверена, что оно существует? Я не спорю, просто интересно.
И ещетебе обязательно нужна хорошая бета. Потому что этот текст стОит очень качественного изложения.
И сравнивая с теми фиками, которые ты писала раньше (не считая нескольких последних) - ты правда очень растешь как писатель. Тогда в твоих текстах не было "розовых панамок" (в смысле, не было тех мелочей, которые я у тебя обожаю), а сейчас они есть.
*замерло в ожидании*
И герои у тебя... ну нет слов. Эти тонкие щиколотки и рыжеватая челка... так невинно-трогательно, что комок к горлу подкатывается.
Ты садистка, нельзя так долго не выкладывать окончание. Я надеюсь, у тебя там много? Хотя не в размере счастье.
А теперь несколько вопросов:
в самом первом кусочке ты пишешь то от лица Саши - "я", то так, как пишешь обычно - "ты". Вот это слишком смешивается - "я" и "ты"
непотняй диалог - кого раздражает туал.бумага за пять рублей? Сашу или Даню? И, кстати, почему он в одном месте Денис, а в другом Данила? (или я чего-то не поняла?)
Джинсы цвета потертости
это интересное описание, но ты уверена, что оно существует? Я не спорю, просто интересно.
И ещетебе обязательно нужна хорошая бета. Потому что этот текст стОит очень качественного изложения.
И сравнивая с теми фиками, которые ты писала раньше (не считая нескольких последних) - ты правда очень растешь как писатель. Тогда в твоих текстах не было "розовых панамок" (в смысле, не было тех мелочей, которые я у тебя обожаю), а сейчас они есть.
*замерло в ожидании*
Zajcys
ой спасибо! вот это отзыв! Танюш твои отзывы самые лучшие!!!!
там у меня много
тут только 13-ть страниц а там все двадцать )))
в начале это как бы эпилог это говорит он сам а потом идет моя обычная система написания )))
ой, блин, я опять запуталась, просто писалось кусками и я до конца не определилась как зовут второго героя. Даня он, теперь вот везде вылавливаю блох.
ой спасибо! вот это отзыв! Танюш твои отзывы самые лучшие!!!!
там у меня много
тут только 13-ть страниц а там все двадцать )))в начале это как бы эпилог это говорит он сам а потом идет моя обычная система написания )))
ой, блин, я опять запуталась, просто писалось кусками и я до конца не определилась как зовут второго героя. Даня он, теперь вот везде вылавливаю блох.
Я не спорю, просто интересно.
неа, не уверена ))))
Потому что этот текст стОит очень качественного изложения.
правада??
ну, надо искать (((
ох! я так рада, что тебе нравиться, просто до поросячего визга! Этот рассказ очень долго вынашивался, я его еще в июне начала кажеться, на третрадных листах во дворе сидя. Ключи от дома забыла ))))
думаю что скоро будет. Вот перенису снарри на комп, уже скоро. я уже начала, и начну доделывать этот )))
неа, не уверена ))))
Потому что этот текст стОит очень качественного изложения.
правада??
ну, надо искать (((
ох! я так рада, что тебе нравиться, просто до поросячего визга! Этот рассказ очень долго вынашивался, я его еще в июне начала кажеться, на третрадных листах во дворе сидя. Ключи от дома забыла ))))
думаю что скоро будет. Вот перенису снарри на комп, уже скоро. я уже начала, и начну доделывать этот )))
ушастый
я вообще оторваться не могла, когда читала, меня звали вещи складывать, а я с воплями "нет! тут еще кусочек! тут еще есть!" не двигалась с места 
ну вот меня честно очень-очень захватило.
то есть, у тебя там почти в полтора раза больше, чем уже выложено? или у тебя всего 20, и осталось 7?
ну вот меня честно очень-очень захватило.
то есть, у тебя там почти в полтора раза больше, чем уже выложено? или у тебя всего 20, и осталось 7?
ушастый
правда??
на мой взгляд - да.
А Камоши или Тори не хотят тебе помочь?
неа, не уверена ))
ну и ладно, все равно звучит красиво)))
ох, додееелывай.
А что с тем твоим снарри слышно? который ты написала, а потом переделывать захотела?
на мой взгляд - да.
А Камоши или Тори не хотят тебе помочь?
неа, не уверена ))
ну и ладно, все равно звучит красиво)))
ох, додееелывай.
А что с тем твоим снарри слышно? который ты написала, а потом переделывать захотела?
Zajcys
я вообще оторваться не могла, когда читала, меня звали вещи складывать, а я с воплями "нет! тут еще кусочек! тут еще есть!" не двигалась с места
*растеклась счастливой розовой лужей*
или у тебя всего 20, и осталось 7?
у меня всего двадцать а вот сколько осталось я затрудняюсь ответить ))))) потому как там двадцать листов лаконичных но между собой плохо связанных их нужно соединить и добавить сцену состоящую как минимум из пяти страниц ))) так что будет много ))
А Камоши или Тори не хотят тебе помочь?
Торич сейчас отдыхает, да и не хочеться ее напрягать, она как раз только что закончила бетить тот снарри. Он переделывается, он в процессе )))
А Камоши пока это не интересно, я тоже не могу к ней обратиться потому как она правит только законченный текст и только в том случае если ей понравилось. вот, а ей похоже не понравилось ((
я вообще оторваться не могла, когда читала, меня звали вещи складывать, а я с воплями "нет! тут еще кусочек! тут еще есть!" не двигалась с места
*растеклась счастливой розовой лужей*
или у тебя всего 20, и осталось 7?
у меня всего двадцать а вот сколько осталось я затрудняюсь ответить ))))) потому как там двадцать листов лаконичных но между собой плохо связанных
их нужно соединить и добавить сцену состоящую как минимум из пяти страниц ))) так что будет много ))А Камоши или Тори не хотят тебе помочь?
Торич сейчас отдыхает, да и не хочеться ее напрягать, она как раз только что закончила бетить тот снарри. Он переделывается, он в процессе )))
А Камоши пока это не интересно, я тоже не могу к ней обратиться потому как она правит только законченный текст и только в том случае если ей понравилось. вот, а ей похоже не понравилось ((
ушастый
так что будет много
*обрадовалась*
да и не хочеться ее напрягать
нуууу... я, конечно, не знаю, но мне кажется, что если бы ее это напрягало, то она бы этим не занималась вовсе. Хотя это ваши с ней отношения, я ее вообще как бету не знаю
а ей похоже не понравилось
почему ты так решила? она тебе так и сказала?
я думаю, что даже если ей и не понравилось, то тебе лучше спросить прямо, потому что она объяснит свою точку зрения, а это уже хорошо, тебе ее замечания, насколько я понимаю, очень помогают.
Даже негативная реакция -это уже реакция
*обрадовалась*
да и не хочеться ее напрягать
нуууу... я, конечно, не знаю, но мне кажется, что если бы ее это напрягало, то она бы этим не занималась вовсе. Хотя это ваши с ней отношения, я ее вообще как бету не знаю
а ей похоже не понравилось
почему ты так решила? она тебе так и сказала?
я думаю, что даже если ей и не понравилось, то тебе лучше спросить прямо, потому что она объяснит свою точку зрения, а это уже хорошо, тебе ее замечания, насколько я понимаю, очень помогают.
Даже негативная реакция -это уже реакция
Zajcys
я ее вообще как бету не знаю
ну, просто ей должно быть самой это интересно, я считаю ))) мне напрашиваться очень не хочеться ))
Даже негативная реакция -это уже реакция
ага. я не спорю, я очень уважаю когда она меня чехвостит
ну прямо она мне не сказала, просто я же текст и на дайрах вешаю, ну вот она видела и сказала что прочтет, а потом не ответила больше ничего. Ответ один, либо ей сейчас не до этого, либо ей не понравилось, а когда ей не нраиться, в большенстве случаев, что бы никого не обидеть она просто молчит. Не ну мне конечно может и сказать, но пока молчит, а я как всегда думаю о плохом ))))
посмотрим, мне еще для снарри бету искать придеться ))) тот первый остается за Торичем, она сама просила ))) а вот со вторым проблемы ))
я ее вообще как бету не знаю
ну, просто ей должно быть самой это интересно, я считаю ))) мне напрашиваться очень не хочеться ))
Даже негативная реакция -это уже реакция
ага. я не спорю, я очень уважаю когда она меня чехвостит
ну прямо она мне не сказала, просто я же текст и на дайрах вешаю, ну вот она видела и сказала что прочтет, а потом не ответила больше ничего. Ответ один, либо ей сейчас не до этого, либо ей не понравилось, а когда ей не нраиться, в большенстве случаев, что бы никого не обидеть она просто молчит. Не ну мне конечно может и сказать, но пока молчит, а я как всегда думаю о плохом ))))
посмотрим, мне еще для снарри бету искать придеться ))) тот первый остается за Торичем, она сама просила ))) а вот со вторым проблемы ))
ушастый
ну есть же на сайтах каких-то предложения бет. Может, там посмотри? Если не понравится - ты не обязана принимать их правку, но попробовать можно.
А второй снарри Вика уже не хочет? Или ты не говоришь ничего, а ждешь, когда они сами спросят?))) ну даже если на беттинг тебе неудобно намекать, то реакции от людей, с которыми ты дружишь, ты вправе ожидать. Имхо, разумеется.
я как всегда думаю о плохом
так, мы же вроде договаривались, что ты начнешь мыслить о себе лучше! ты же заслуживаешь этого!
я очень уважаю когда она меня чехвостит
мазохистка *с нежностью*
А второй снарри Вика уже не хочет? Или ты не говоришь ничего, а ждешь, когда они сами спросят?))) ну даже если на беттинг тебе неудобно намекать, то реакции от людей, с которыми ты дружишь, ты вправе ожидать. Имхо, разумеется.
я как всегда думаю о плохом
так, мы же вроде договаривались, что ты начнешь мыслить о себе лучше! ты же заслуживаешь этого!
я очень уважаю когда она меня чехвостит
мазохистка *с нежностью*
Zajcys
я уже обращалась ранее на сайты где ищут бет, ты себе не представляешь что это такое ((
я ей еще не предлагала, просто я начала его недавно, она как раз уехала ))
ты же заслуживаешь этого!
я просто всегда забываю, чем?
мазохистка *с нежностью*
не то слово!
вот если хвалят все время, ну ни одной мысли в голове, а как услышу хулу в свой адрес, так все, руки чешуться доказать делом обратное )))
я уже обращалась ранее на сайты где ищут бет, ты себе не представляешь что это такое ((
я ей еще не предлагала, просто я начала его недавно, она как раз уехала ))
ты же заслуживаешь этого!
я просто всегда забываю, чем?
мазохистка *с нежностью*
не то слово!
вот если хвалят все время, ну ни одной мысли в голове, а как услышу хулу в свой адрес, так все, руки чешуться доказать делом обратное )))
ушастый
ты себе не представляешь что это такое
там так плохо???
я просто всегда забываю, чем?
тем, что ты хорошая, классная, жизнерадостная... продолжать?
вот если хвалят все время, ну ни одной мысли в голове
тогда я буду молчать, пока ты не вывесишь до конца его *дразнится*
там так плохо???
я просто всегда забываю, чем?
тем, что ты хорошая, классная, жизнерадостная... продолжать?
вот если хвалят все время, ну ни одной мысли в голове
тогда я буду молчать, пока ты не вывесишь до конца его *дразнится*
Zajcys
плохо не там, а то что они отзываются раз в год по обещанию да еще потом либо бросают на середине, либо бетят по году или два, либо правят так что от меня там и не остается ничерта ((
продолжать?
дааа, даааа бальзам!
тогда я буду молчать, пока ты не вывесишь до конца его *дразнится*
ыы!
плохо не там, а то что они отзываются раз в год по обещанию да еще потом либо бросают на середине, либо бетят по году или два, либо правят так что от меня там и не остается ничерта ((
продолжать?
дааа, даааа
бальзам!тогда я буду молчать, пока ты не вывесишь до конца его *дразнится*
ыы!
ушастый
Meggy Brik
а найти более-менее опытную бету? или это тоже гиблое дело?
бальзам? а ты сама не знаешь? *достает дубинку*
ыы!
*кивает*
а найти более-менее опытную бету? или это тоже гиблое дело?
бальзам? а ты сама не знаешь? *достает дубинку*
ыы!
*кивает*
Zajcys
опытные со мной работать не хотят, я не талант и новичек, не комильфо ))
знаю! знаю *отплозает*
опытные со мной работать не хотят, я не талант и новичек, не комильфо ))
знаю! знаю
*отплозает*ушастый
ну и дураки.
*достает печенье и начинает подманивать* ну и чем же?
*достает печенье и начинает подманивать* ну и чем же?
Zajcys
я тоже так думаю )) и не расстраиваюст особо
ну эээ я пушистая
я тоже так думаю )) и не расстраиваюст особо
ну эээ я пушистая
ушастый
расстраиваешься *хмуро*
а Вордом не проверяешь?
пушистая? это сомнительное качество. Называй еще, ты сегодня о себе три положительных назвать не смогла! *обвинительно*
а Вордом не проверяешь?
пушистая?
это сомнительное качество. Называй еще, ты сегодня о себе три положительных назвать не смогла! *обвинительно*Zajcys
проверяю! сижу и каждое предложение мусолю, но судя по твоему вопросу не достаточно
ну я не могу судить о себе сама положительно это должны люди говорить )))
добрая нэ?
проверяю! сижу и каждое предложение мусолю, но судя по твоему вопросу не достаточно
ну я не могу судить о себе сама положительно это должны люди говорить )))
добрая нэ?
ушастый
судя по твоему вопросу не достаточно
*покраснела* ну... иногда да(((
добрая нэ?
да. Дальше!
это должны люди говорить
люди скажут. Но ты сама должна это знать и заявлять
*покраснела* ну... иногда да(((
добрая нэ?
да. Дальше!
это должны люди говорить
люди скажут. Но ты сама должна это знать и заявлять