Пока я успеваю незаметно создавать условия безболезненного существования каждой из её сущностей, всё будет в норме. Дело идёт на поправку - смена присходит реже и на более короткий срок. Это плюс. а минус - до сих пор не понятно, какая из сущностей ближе к ней настоящей. Дневники я храню в недоступном месте, подгадывая время изменения сознания ловлю момент, когда следует подложить на стол нужный. В них в одном состоянии она называет себя "Оно" - когда не уверена в своей принадлежности (интересно, но физиологические отличия по половым признакам в эти моменты не играет никакой роли), в другом "Он" - мало проклёвывающаяся личность, надеюсь, так же не проклюнувшись и заглохнет, изжив самое себя - несто размытое, просто ощущение себя кем-то вечным и чётко не обрисованным персонажем без каких-либо увлечений, целей и привычек, но осознающим свою мужественность и безсилие одновременно, источающее страстное желание спасти кого-то; пока не уделяю особого внимания, так как на лицо признаки редукции этого образа.
А есть ещё одно - привычное всем знакомым "я" грубоватой молодой женщины, видавшей виды и крутящейся в самом сердце деловой жизни, творческая натура, сопротивляющаяся безвкусице окружающего мира. Видимо признаки гениальности самые что ни на есть настоящие, потому что эти протесты, в которых рождается её работа идут из глубины сознания, а не надуманные коленца для возбуждения общественного внимания к своей гипер псевдо-гениальности, приправленной сладко-приторным перцем гламура, присущего всему "бомонду", самостоятельно таковым себя назначившим.
Красоту истинной природы ощущений найти тяжело. Это воистину прекрасно. Но и вместе с тем - тяжелый крест, потому как если фальшивые депрессии легко снимаются, как маска, то естественные выжирают все соки изнутри, и их ядовитая слюна ещё долго способствует прогрессу разъедания после фактического устранения причины расстройства.
И тем тяжелее нести этот крест, чем более глубокий разум дан - потому как неразумный не будет самокопаться в стремлении помочь себе справиться и понять недуг, тем самым вгоняя себя в ещё большую печаль. Что, собственно говоря, свойственно всему человеческому роду.
"Оно" стремиться мне помочь, не вдаваясь в самокопание, а просто веря. Такой себе неотёсаный и рассеяный идеальный пациент любого врача.
"Он" на меня просто никак не реагирует, буд-то его и нет. Честно говоря, ещё лично с "ним" не встречался, вижу только записи.
А вот "она" просто меня не понимает и думает, как всякий здравомыслящий и любящий себя человек, что я не нужен вовсе и все на чем я настаиваю - обычние врачебные бредни докторов-параноиков, не могущих найти себе занятие. Дома у себя терпит мои визиты только из вежливости, разговаривает по этой же причине, откровенно надеясь на моё скорейшее исчезновение.
Самое интересное, что я хочу того же. Не потому, что она мне надоела или безнадёжна. Просто я надеюсь, что она вернётся в реальный мир как можно скорее, снова станет собой. И может быть даже вспомнит меня. Потому что хоть я не говорил ей этого, когда было нужно, но я люблю её. И чем дальше - тем сильнее мои чувства.
почему мы молчим, когда нам ничего не стоит открыть рот и признаться в чём-то?
нет, надо обязательно ждать, когда что-то случится и вся гармония потерпит крах, дабы потом кусать себе локти, разбивать лоб о стены и пол в неистовых истериях и мечтать чтоб всё наладилось дабы исполнить то, на что раньше не хватало мозгов или времени.
такова наша природа