Кто играл в Diablo II поймёт, а остальные - просто читайте.

Надеюсь, понравится. Комментировать обязательно. :)
И ещё. В Сети не ищите - рассказ целиком мой.

---------------------------------------------------------------

Иссушенное дряхлое тело валялось на грязном холодном полу. Никто не смог бы сказать, сохранились ли в нем хоть какие-то искры жизни, пока оно слегка не шевельнулось, издавая еле слышный стон, и вновь замерло без движения на неопределенное время. Мысли практически покинули заросшего грязного старика, непонятно зачем все еще цеплявшегося за призрачное подобие жизни. Возможно, это было и к лучшему - от мыслей, от некстати и не к месту появляющихся страшных, диких, рвущих душу воспоминаний он и так уже достаточно натерпелся. Именно они и привели его сюда, швырнули на этот холодный каменный пол, именно они навсегда лишили его разума и сил, так чтобы он уже не мог подняться.

Он никогда не отличался ни особой силой, ни храбростью, ни твердостью духа, ни ясным умом, так почему он? За что? Почему именно он? Пока он все еще сохранял проблески сознания, которое возвращалось к нему иногда сквозь чёрную бездну безумия, он часто задавал себе этот вопрос. Зачем вообще было возлагать на него ношу, которую он бы никогда не осилил? Ему было суждено рано или поздно сломаться - это был всего лишь вопрос времени, а оно неумолимо.

Безумие подкрадывалось к нему незаметно, оно проявляло себя всегда и везде, оно проникло в его сны, сделав их сплошной чередой кошмаров, оно было рядом, чуть ли не осязаемым тёмным контуром в углу камеры, оно сидело напротив когда он ел и пил, оно терпеливо ждало, вытягивая постепенно из него все соки.

Он лежал здесь и ждал. Ждал, надеясь, что за ним придут, и все это, наконец, закончится. Куда бы он ни прятался, как бы он ни хотел, чтобы все забыли, что он существует, он знал, что за ним придут и в душе надеялся на это. Он был еще слишком важен. Вернее, важно было то, что было с ним. То, что его сломало, что высушило его тело и душу, что заставляло валяться на этом полу, не думая, не двигаясь и ожидая.

За дверью послышались неторопливые тяжёлые шаги, а затем скрип открываемого ржавого засова. Старик протянул руку к обгаженной жестяной миске с остатками пищи и постарался придвинуть ее к себе. Выдрессированный несколькими годами пребывания здесь, он уже не нуждался в разуме, чтобы выполнять эти простые действия. Все уже давно происходило автоматически. Два раза в день эта дверь буквально на минуту открывалась, а затем снова закрывалась, оставляя его снова наедине с миской, полной вонючей бурды, которая по какому-то недоразумению называлась похлёбкой.

Упавший на него луч света заставил его судорожно отползти, сбив по пути миску, которая загремела, отлетая в дальний угол. Ощущать на себе свет было невыносимо. Он отполз к стенке и замер, как всегда, ожидая. И тут к нему пришел страх. Поднявшийся откуда-то из глубины сознания, дошедший до живота, до мозга, до каждой клеточки его измученного тела, липкий чёрный страх, заставивший сердце трепыхать сильнее - в такт запульсировавшему островку безумия, пригревшемуся на груди и, казалось, вросшему в грудную клетку.

В камеру зашел высокий человек (человек ли? – судорожно спросил себя старик), кутавшийся в серую пыльную робу с глухим капюшоном, полностью скрывавшим лицо, и сел на каменную скамью у противоположного края камеры, практически полностью скрывшись в поглотившем его мраке тёмного угла. Казалось, что свет, яркой полосой теперь пролегавший между ними, ему также неприятен.

- Здравствуй, Мариус – голос незнакомца был спокоен и даже мягок.

Старик попытался собрать воедино все разлетевшиеся осколки своего разума. Попытка заставить свой мозг думать была невыносима, глаза, отвыкшие от света, уже практически ничего не различали и никак не хотели фокусироваться. Наконец он смог на секунду сосредоточиться на человеке, сидевшем напротив него. Затем в его сознание что-то ярко вспыхнуло, и он увидел то, о чем он так давно мечтал, что должно было изгнать его безумие и унести отсюда навсегда! Ярко-белые сияющие странным неземным светом крылья и платиновые доспехи на могучем торсе - он так давно его не видел, что потерял уже всякую надежду…

- Туариэль!.. Ааа, Туариэль ... - на душу человека тонким покрывалом легло спокойствие, на время заставив затаиться не желавший уходить совсем страх, но вместе с тем всколыхнув приступ чувства огромной вины, так долго не отступавший от него.

- Я так долго искал тебя, Мариус, что мне даже стало казаться, что ты не хочешь, чтобы тебя нашли.
- Я... я подвел тебя... я ничего не мог сделать... я не виноват... я не мог войти туда... я не смог... там ужас, ужас… - старик сбивался, пытаясь найти оправдания, но не мог. Он был виноват.
- Ах бедный-бедный Мариус… Расскажи-ка мне, в чем ты не виноват, - голос, этот спокойный мягкий голос, отдавался в голове эхом и казалось проникал в саму душу. Слова, намертво вгрызались сквозь грязные уши в мозг и застревали там навечно. Мягкие, но в тоже время сильные, повелительные, от которых нельзя было просто так отмахнуться. И измученный старик начал свой рассказ. Сперва речь его была отрывистой и несвязной, но постепенно голос окреп, и в интонациях рассказчика появилось нечто, заставляющее шевелиться волосы на голове.

***

Странник, это был странник, да, он. После того, как архиепископ Лазарь предал нас, и зло воцарилось в Тристраме, я бежал из посёлка. Я был слаб, хорошо, что Огдан - хозяин таверны - научил меня грамоте, и я смог прибиться к шайке разбойников, стал у них писарем. Мы жили в горах на севере, контролируя один из перевалов, у нас был небольшая деревенька, все сплошь негодяи, как я. Иногда, сидя по вечерам в таверне за кружкой эля, я забывался дурманным сном и ко мне приходила память. Злая память. Мне снился Тристрам – пожары, ужасные чудища и демоны ада выползающие по ночам из осквернённой церкви, и я уже не мог отличить, что плод моей фантазии, а что нет.

И вот однажды Зло из моих снов нашло меня. Как? Как он нашел меня? Как этот, когда-то могучий, а сейчас дряхлый и больной воин, зябко кутающийся в облезлый меховой плащ, мог вообще добраться до таверны, если он даже не мог нести свой двуручный меч, а только волочил его за собой?! Затем я всё понял. В него вселился демон, и он постоянно боролся сам с собой, с частичкой своего Я, которое стало абсолютным Злом. Как только он вошёл, все взоры сразу обратились на него, настолько измученным он выглядел. Воин с трудом доковылял до середины зала и, пошатнувшись, вцепился в угол стола, выронив меч, со звоном упавший на пол.

«Хе-хе, да ты пьян, приятель» - в моё затуманенное сознание проник грубый голос Крага – нашего атамана, могучего варвара с южных равнин – «Садись, выпей с нами и расскажи, что тебя привело сюда?» Но тут с воином начало происходить нечто странное - видимо его стальная воля ослабла, и демон, терпеливо ждавший своего часа, почувствовал это. Человек задрожал, сложился пополам, словно от страшной боли, а потом резко разогнулся, рванул на груди одежду и разразился хриплым, полным страшной боли и отчаяния криком.

Это было ужасно, ужасно! Огонь в очаге вдруг полыхнул страшным малиновым пламенем, языки пламени лизнули деревянные стены, пол начал трескаться и уходить из под ног! Демоны! Демоны из моих кошмаров вновь обретали плоть и кровь, вылезая шевелящейся массой откуда-то из-под пола, как стая коричневых гладких крыс, скелеты – с топорами, с мечами - выходили из огня, и везде был ужас и смерть.

Я ощутил ее ледяное дыхание на своем лице, как она пощадила меня? Сам не знаю. Я смотрел. Я видел Крага, который выхватил свой страшный топор и, стоя на столе, ловко отбивался от наседавших на него тварей, только затем, чтобы через несколько секунд оказаться погребённым под их шевелящейся массой! Я видел Дейва - нашего мага, хорошего мага, поверь мне, - зажатого в угол, забарикадировавшегося столом от прущей на него массы, огненные стрелы которого без промаха разили нежить, испепеляя их на месте, но и он упал, пронзённый сразу несколькими мечами оживших скелетов. Я видел Шату – амазонку, единственную женщину в нашей банде, ловко орудуя своим длинным копьём она долго никого не подпускала к себе, пробиваясь к выходу, и пробилась бы – её придавило обрушившейся горящей балкой.

Я смотрел на тела моих друзей, знакомых и людей не известных мне. Еще не все были мертвы, кто-то ещё отчаянно отбивался, но они были обречены. Смерть забрала всех, всех кроме меня и я не знал почему. Почему? Я не знаю этого и сейчас. Я никогда не отличался ни храбростью, ни умом, ни силой… Его выбор пал на меня? Случайность? Не знаю…

Все закончилось так же внезапно, как и началось. Только что везде были эти твари, и вот их уже нет. Воин, всё ещё стоявший посреди пылающей комнаты, победил демона, пока победил.

Огонь трещал повсюду, давно захватив всю таверну. И лишь трупы лежали вокруг. А он спокойно шел к выходу. И тут какая-то часть моей души рванулась за ним и я не знал почему. Почему?.. Теперь я знал лишь одно, все что было раньше - ничто, теперь отныне я всегда и везде должен идти за своим молчаливым спутником, и я шел. Так мы и шли с ним в одну сторону - на восток, всегда на восток.

***

Мы шли через забытые земли, пробирались через заснеженные перевалы в горах, через Великую пустыню. Сколько мы шли? Я не знаю.

Во время нашего путешествия мой спутник немного рассказал о себе. Оказывается, он был великим героем и совершил много подвигов. Он всегда защищал слабых и обездоленных. И вот однажды, он пришёл в Тристрам. Да-да в мой Тристрам, это было уже после моего бегства. И он, несмотря на предостережения нашего старости Каина – мудрого старика – вошёл в проклятую церковь. Он спускался всё глубже и глубже, к самому корню зла, прокладывая себе дорогу по трупам врагов. И там, в конце пути, он сразился с самим Диабло, Повелителем ужаса! И поверг его!

Что случилось потом? Он не говорил, но тьма поселилась в его душе, и он ничего не смог противопоставить ей… Он был всего лишь человек...

А мы все шли и шли через Великую пустыню, и я уже начал думать, что наш путь никогда не закончится, как вдруг, увязая в песке, с трудом поднявшись на вершину очередного бархана, мы увидели на горизонте величественные башни знаменитого Лут-Голейна – «драгоценной жемчужины, в золотой оправе пустыни, на бирюзовом берегу моря» - как любил говорить Каин. Мы не успели дойти до стен города, ночь застала нас в пути, и я со своим спутником устроился на привал. Не знаю, что случилось, может, мне помог свежий морской воздух, но впервые за последнее время я спокойно заснул.

Во сне ко мне опять пришли видения. Откуда, я и сам не знаю, ведь я не мог никогда видеть этого. Он внушил мне это? Не знаю, да и так ли это важно?

Я увидел архимага - Тал Рашу и его верных друзей из ордена Харадримов. Ты тоже там был, Туариэль! Вы зажали Лорда Разрушения, старшего из трёх ужасных братьев - Баала – в Каньоне магов и вызвали его на бой! Баал обессилел под вашими ударами и пал на колени. Но в последнем приступе ярости он обрушился на тебя, Туариэль, грозно возвышающегося над строем сжимающих кольцо магов, ты держал в руках Камень душ, готовый запечатать в нём зло навсегда. Ты выстоял, прикрыв собой друзей, но камень раскололся…

Баал упал без сил, и вперёд вышел Тал Раша, подошёл к тебе и взял у тебя самый большой осколок камня. Вы о чём-то долго говорили, спорили, тогда я не знал о чём, помню только твои последние слова: «Ты точно решил сделать это? Тогда дерзай, друг мой, и помни - мы никогда не забудем твоей жертвы!»

Тал Раша склонился над демоном и вспорол ему горло, вставил в разрез осколок камня. Несколько секунд ничего не происходило, но вдруг камень словно ожил, засиял зловещим малиновым светом, архимаг застыл на мгновение в нерешительности, и тогда ты вырвал камень из тела поверженного чудовища и с размаху вогнал его в грудь Тал Раше! Мне до сих пор больно вспоминать, что произошло потом. Вместе с остальными магами ты потащил корчащегося в ужасных мучениях главу ордена к одному из склепов… Вас долго не было, что вы делали там, я тогда ещё не знал… Потом, из самой глубины склепа раздался ужасный нечеловеческий крик, и я… проснулся.

Я проснулся несмотря утреннюю прохладу в холодном липком поту и почувствовал взгляд своего спутника на себе. Его слова я не забуду никогда, но, к сожалению, я не мог тогда их понять. Он сказал: «Теперь ты знаешь, кого я ищу, Мариус. Это мой брат. А теперь спи. Мы выступаем на рассвете». Утром мы вошли в Лут-Голейн, тогда я и не представлял, какой ужас ждет меня там.

***

Мой спутник вошел в тёмный прохладный коридор одной из гробниц в Каньоне магов и уверенно зашагал вперед. Я в нерешительности остановился на пороге, стоя на границе между светом и тьмой. Что осталось от меня прежнего? Что заставляло меня идти и идти все дальше? Я не знаю. И я бросился догонять его, боясь остаться в одиночестве.

Мы спускались всё глубже и глубже в темные глубины древнего склепа. По мере нашего продвижения я стал замечать, что со Странником творится что-то неладное. Он как будто становился всё сильнее и сильнее. Вдруг, откуда-то из глубин гробницы донёсся душераздирающий вопль, от которого кровь стыла в жилах. «Я слышу тебя, брат, и я иду к тебе» - ответил мой спутник и откинул капюшон. Я взглянул на него и с ужасом увидел абсолютно лысую голову с какими-то наростами на ней, похожими на пробивающиеся рога! Внезапно я понял - мой спутник не становился сильнее, он просто капля за каплей терял все то человеческое, что еще оставалось в нем. Он проиграл битву!

Я зажмурился от ужаса, а когда открыл глаза, его уже не было, лишь только стихающий топот его сапогов доносился из-за ближайшего поворота.

Я поспешил за ним, свернул… и что-то смутно знакомое шевельнулось в моей памяти, где-то я уже видел это место, эту огромную огненную пещеру, этот шаткий навесной мостик, перекинутый через пламя, эту каменную колонну вдали, а у неё… Боже!

К столбу было привязано отвратительное существо, на его груди сиял, переливаясь желтым и черным, огромный самоцвет. Это была гробница Тал Раши! Так вот оно что! Мужественный маг заключил демона в своём теле, обрекая себя на вечные муки в этой пещере! Странник уверено шагал по ненадежному мостику к тому, во что превратился Тал Раша.

И тут под сводом сверкнула яркая голубая вспышка, и появился ты, Туариэль – могучий крылатый воин в сияющих платиновых доспехах, сжимающий в руке огненный меч! Твои слова все еще отзываются в эхом у меня в голове: «Стой! Зло заключенное здесь никогда не будет выпущено, даже Тобой! Ты не пройдёшь!» - и ты ринулся на демона, одним могучим ударом сбросив его в огненную бездну. Но, падая, он каким-то неведомым чудом успел схватить тебя, увлекая за собой в пропасть. Я, оцепенев от страха на мосту, лишь слышал звуки борьбы снизу, вы бились на смерть!

И тут моих ушей коснулся жалобный, умоляющий о помощи, голос: «Помоги мне, освободи меня, пожалуйста!» Я вздрогнул и бросил взгляд на прикованное создание. Внезапно черты его исказились, и я с трудом различил человека - Тал Рашу! Он испытывал непереносимые муки: «Прошу тебя, освободи меня! ОСВОБОДИ!» Я медленно, глядя ему прямо в глаза нетвёрдо пошёл по шатким доскам, с каждым шагом приближаясь к колонне… Я в нерешительности ухватился за самоцвет, который пульсировал в моей руке точно живой. «Прошу тебя, помоги! Освободи! Помоги мне, пожалуйста!»

«НЕТ!!! НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО!!! НЕ ДЕЛАЙ!!!» - твой крик слишком поздно достиг моих ушей, Туариэль! Я держал самоцвет в руке, освободив Тал Раша, а вместе с ним и Баала! Я понял, что совершил ужасную ошибку, Тал Раша давно был мертв, а его телом завладел Баал, Лорд Разрушения – но было уже поздно.

На краткий миг все замерли, а ты бросился ко мне, схватил одной рукой за одежду и легко, словно ребёнка, оторвал меня от земли! Нас окружала стена застывшего времени, а ты все говорил и говорил: «Глупец, ты только что решил судьбу этого мира! Возьми камень, иди в город Кураст, что на востоке, в джунглях, найди там храм Калиба, а в нем врата в Ад! Ты должен найти в себе мужество пройти через врата! В Аду найди адскую кузницу и только там, на наковальне, ты сможешь уничтожить камень душ! Иди!»

Отбросив меня к выходу из пещеры, ты повернулся навстречу приближающимся к тебе Баалу и Страннику, поднимая меч. Не разбирая дороги я бросился к выходу, уже спиной за шумом битвы слыша твой крик: «Беги же, беги, Мариус! Уничтожь камень!» Я бежал.

***

Я сделал так, как ты мне велел, Туариэль. В самом отдаленном храме Кураста – храме Калиба - я нашёл врата в Ад. То, что я там увидел, я не забуду никогда! У врат стояли три Великих Тёмных Брата: Повелитель Ужаса Диабло – брат средний, - в котором ещё можно было узнать моего спутника, Повелитель Разрушения Баал – старший - и Мефисто, Повелитель Лжи – младший брат. Мефисто говорил: «Братья, сегодня мы собрались здесь, что бы ознаменовать начало новой эры. Это будет эра Зла, и весь мир будет поклоняться нам. Мертвые встанут из могил, сильные убьют слабых, нечестивые будут торжествовать и все это будет сделано во славу нас. Так давайте же не будем медлить и откроем ворота в Ад! Да хлынет его мощь в этот мир!» У меня нет слов, что бы выразить весь кошмар происходящего там! Братья, объединив свои усилия, окрыли кроваво-красный портал – дорогу в Ад! «А теперь, брат, пора тебе принять твою истинную форму и избавиться от этой глупой человеческой оболочки» - продолжил Баал. Со Странником стало твориться что-то ужасное, он упал, корчась в муках, его человеческое тело стало раздуваться, постепенно теряя форму и распадаясь на куски! А затем он встал, но это был уже не тот бывший великий герой, это был сам Диабло! Я не могу описать его внешность, она словно вышла из худшего ночного кошмара! «Иди же и приготовь силы к уничтожению этого мира. Ты посланик Зла, помни об этом, жди нашего прихода» - гремел под сводами голос Баала. И Диабло пошел, он прошел сквозь врата, он ушел в Ад.

***

- Прости, Туариэль... я не мог войти в этот портал... я подвел тебя. Позже я слышал, что какой-то герой смог уничтожить Мефисто, разбив его Камень души, а затем и самого Диабло! Не знаю, правда ли это…

Не проронивший ни звука за все время разговора странник встал и, неторопливо и уверенно подойдя к старику, протянул руку.

- Это правда, Мариус. Отдай мне камень... Просто отдай мне камень.

Наконец-то все закончилось! Ему больше не надо будет носить с собой свое безумие. Кто-то довершит всё за него. Пелена спокойствия стала прочнее, столь блаженный и так давно не приходивший покой добрался до разума и расслабил нервы. Старик вытащил из-под ветхой одежды то, что он так ненавидел, и в который раз взглянул на камень, корень всех своих бед. Он был отвратителен. Желтый, с черными вкраплениями, пульсирующий, чуть тёплый, словной живая скользкая тварь.

- Забери его... Забери! Как я рад, что наконец все это закончился, - костлявая дрожащая рука старика, с трудом державшая камень одной из самых черных душ, наконец избавилась от этой непосильной ноши.

- Ты вовсе не подвел меня, Мариус. Ты сделал все так, как и должно было быть...

Спокойствие говорившего, непонятные нотки в его голосе и еще сильнее засветившийся камень заставили волну страха нахлынуть с новой силой. Он всё ещё не верил тому, о чем где-то в глубине души, в ужасе кричало все его существо. Нет, ведь все закончилось... Нет…

- Одно но... - странник поднес светящийся камень к своему лицу, - я не архангел Туариэль.

- Баал, ты! – в ужасе успел выдохнуть старик, прежде чем погрузиться в чёрную бездну. Навсегда.